он. – Я подумаю, что можно сделать.
ГЛАВА 12. О курортных соблазнах, гаремах и соблазнителях
«Ежели супруг решил изменять, приготовь ему бифштекс с особой приправой, в которую входят ломиствол, падитрава и лежикорень. Пусть не достанется никому».
«Тайная книга оборотниц»
Паромобиль медленно катил по набережной. Слева сверкало и переливалось глубоким малахитовым цветом море, за изумительный оттенок и зовущееся Изумрудным. На его глади виднелись парусники и пароходы, под легкими облаками висело несколько дирижаблей. Справа блестели стёкла витрин самых дорогих магазинов городка. Гейб и Вилда с детьми сидели сзади, Мак одетый в белую рубашку и тёмные брюки, – впереди, рядом с водителем.
Побережье южного моря в конце августа – самое чудесное место для отдыха. Не жалит кожу палящее солнце, лёгкий бриз развевает юбки и обнажает ноги дам ровно до той линии, когда это ещё благопристойно, щекочет волосы на груди мужчин, щеголяющих с распахнутыми на груди рубахами. Ничто так не располагает к кокетству и влюблённости, как атмосфера царящего здесь вечного праздника с вкусной едой, весёлой музыкой, танцами под военный оркестр на открытых площадках.
Вилда дышала полной грудью и невольно улыбалась, захваченная царящим настроением. Однако и Мак, и Гейб смотрели на обстановку и окружающих совершенно другими глазами, профессионально отмечая в толпе карманника, жиголо за работой, мошенника, обрабатывающего доверчивого клиента.
– Слева, брюнет в парусиновых брюках и красной рубахе, – не поворачивая туда голову, говорил Гроул. – Он из банды Хромого Орка, находится в розыске два года.
– Если меня спросят, где лучше спрятаться, скажу, что на набережной в Бадене, – хмыкнул Маккензи. – Местная полиция что, никогда фотографии на розыскных листах не смотрит?
– Хорошо, если не смотрит, хуже, если она всё видит, – сухо заметил Гроул.
– Да, чувствую я, что, в случае чего, на местных рассчитывать не стоит. – Мак стал серьёзным. – Смотри, наши соплеменники, – указал он лёгким кивком головы на колоритную пару, о чём-то экспрессивно беседующую с лавочником у входа в ювелирный салон.
Гроул покосился на свои дорогие часы, на нитку жемчуга на шее Вилды, прямо из хранилищ управления, призванных поддержать легенду о зажиточности, и поморщился. Он успел скопить небольшой капитал за время службы в полицейской страже, да и жемчуг от русала позволял не думать о финансах теперь, но подозревал, что Вилду не впечатлит даже ящик украшений. А впечатлить ее хотелось. Чтобы она улыбнулась.
Водитель услужливо остановил машину прямо перед входом. Оборотни, те, которых они видели, подъезжая, хищно принюхались к новичкам, вежливо кивнули им и отвернулись, потеряв интерес.
– Рядом как раз магазин женской одежды, мейсис Ристерд. – Венс открыл дверцу, подал руку в перчатке. – А соседняя дверь – кондитерская. Там мейзы могут скоротать время за прохладительными напитками.
– Да, благодарю, – кивнул Гроул. – Мы с Уимом и детьми сходим в кондитерскую.
– Слушаюсь, мейз, – вытянулся Маккензи, принимая из рук оборотней их отпрысков.
– Не давай детям сладкого, милый, – распорядилась Вилда. – Можешь купить им яблочного сока и воды.
– Я все сделаю, дорогая, – пообещал Гроул, проводил волчицу глазами и повернулся к Маку, делая ему страшные знаки бровями и рукой показывая, чтобы шел отсюда.
– У вас нервный тик, хозяин? – недоуменно проговорил «слуга».
Вилда остановилась, обернулась.
– Мошка в глаз попала, – объяснил Гроул с досадой. – Прошло уже.
Волчица скрылась в магазине купальных принадлежностей, а Гроул зашипел на Мака.
– Я говорю, иди с детьми без меня. Я зайду в ювелирный.
– Хочешь посорить эрингами? – хохотнул оборотень тоже шепотом. – Слушай, мне кажется, что мягкий и непересоленный кролик впечатлит Вилду больше…
Гроул припечатал его взглядом к стене и направился к ювелиру. Хозяин, непрерывно кланяясь, разрывался между старыми клиентами, которые прощались и не уходили, и новыми. Но, вычислив на запястье новоприбывшего дорогие часы, здраво рассудив, что прежние покупатели, если уйдут, то уже с покупкой, а новые – с пустыми руками, без колебаний обрушил всю свою любезность на Гейба.
– Могу я узнать, что угодно мейзу? – залебезил он, пропуская его вперёд себя в магазин и делая властный жест служке.
Тот уже отодвигал стулья, обмахивал от невидимой пыли идеально чистый стол.
– Прошу садиться, – пригласил хозяин. – Кофе, воды? Алмазы для вашей супруги?
– Нет, украшений у меня и у жены достаточно, – чуть скованно отказался оборотень, и хозяин разочарованно поджал губы. – Покажите мне детские украшения. Я хочу что-то подобрать для дочери.
– Сколько вашей малютке? – вновь расплылся в улыбке хозяин, подавая новый лоток.
– Скоро будет два года, – не моргнув глазом, сообщил Гейб.
– Я думаю, маленькой красавице подойдёт вот такой кулон, – приподнял хозяин цепочку с лунным камнем – камнем оборотней. – Ведь этот камень приносит оборотням удачу?
– Да, говорят, что он растет на следах Великого Вожака, – рассеянно согласился Гейб, рассматривая остальные украшения на лотке. – И камень достаточно большой, чтобы она его не проглотила…
– Сразу видно, что вы вовлечены в воспитание детишек, – расчувствовался хозяин. – А сыну ничего не хотите подобрать?
И Гроул понял, что действительно хочет.
– А есть что-то, – он покрутил рукой, – что будет одновременно и амулетом, и местом для хранения воспоминаний?
– О, я понял, что вы хотите, – подмигнул ему хозяин. – Смотрите, – и он взял небольшой овальный кулон из лунного камня, на лицевой стороне которого была вырезана волчья морда. – Это амулет, – он зацепился пальцем за крошечный выступ и кулон раскрылся. – А внутри – место для памяти. Для локона волос, кусочка ленты, записки или маленькой фотографии, – пояснил он. – У нас как раз в соседнем ателье есть современный фотообскур, делает семейные фотографии.
– Спасибо, – искренне поблагодарил Гроул. Отчего-то он был уверен, что кулон Вилде понравится.
– Так вам два? – настойчиво напомнил о себе хозяин.
– Да, два… четыре! – сообразил Гейб. – Давайте четыре.
– Сию минуту! – обрадовался хозяин. – Отличная покупка, мейз! И как приятно встретить такую любовь к семье!
Волк старательно улыбнулся, но, видимо, перестарался с энтузиазмом, потому что ювелир взбледнул и поспешно отскочил к прилавку. Однако звон эрингов быстро его успокоил, и Гейб пошел на выход с четырьмя крошечными коробочками в кармане.
* * *
Лавка, в которую вошла Вилда, с порога поражала многоцветьем, пестротой и при этом роскошью. Дорогие ткани, богатая отделка, аксессуары – у оборотницы глаза разбежались.
– Дорогая мейсис, – произнёс откуда-то сбоку мелодичный певучий голос. Вилда даже не поняла сразу, кто к ней обращается – мужчина или женщина. – Рад приветствовать вас. Нечасто к нам заходят настолько изысканные и прекрасные дамы… апппчхи!.. простите, аллергия…
Волчица повернулась и увидела высокого молодого мужчину с длинными белыми волосами, очень бледной и гладкой кожей, кое-где покрытой чешуйками, одетого в полупрозрачные шаровары и жилет-болеро на голое тело. Это
