выходящую из неё Сашу. Поздоровавшись, с любопытством рассмотрела гостью, не нашла в этом ничего для себя нового и поинтересовалась её визитом.
– Ты в гости или по делу? Дом продавать не собираешься?
– Дом продавать не собираюсь, а вот в свою комнату попасть хочу. Тётя Галя вас не обижает с оплатой?
– Мы сами кого хочешь, обидим. Мы, Саша, замок в дверь твоей комнаты поставили, чтобы дети там не шалили. Сейчас ключ найду.
Саша вошла в свою комнату и заплакала. Память вернулась в счастливое прошлое, когда по выходным дням и праздникам здесь собирались всей семьёй. Как родители устраивали ей сюрпризы по случаю любых маленьких или больших побед. Как они жили здесь с бабушкой. Она присела на край кровати и сидела так минут пять, не вытирая катящихся слёз. Потом встала, открыла шкаф, который практически был пуст. Посмотрела на коробки, стоящие одна на другой и перетянутые скотчем. Саша попросила у хозяйки нож и вскрыла коробки одну за другой, «вываливая» содержимое прямо на кровать. Пройдя тщательный отбор, часть вещей заняли своё место в одной из коробок. Это были альбомы с фотографиями, её дипломы и грамоты разных годов. Развернула ткань, в которую была завёрнута статуэтка Кассандры. Синеокая и златокудрая дева, прорицательница и вещунья, была копией той, что стояла на полке в кабинете Торопова. Внутри Кассандры, под мягким ватным тампоном, было спрятано «фамильное золото» семьи Ковалевских. Два обручальных кольца родителей и их цепочки, серьги бабушки с александритом, родные сёстры кулона Саши. «Как две одинаковые статуэтки оказались в разных, но связанных между собою, домах?» – подумала Саша, заворачивая статуэтку и определяя её в коробку. Открыв старинную деревянную шкатулку, увидела носовой платок, в который были завёрнуты доллары. Она знала их происхождение. Деньги были выручены от продажи бабушкиной квартиры и обменяны на доллары. Бабушка хранила их на чёрный день, а когда он настал, Торопов взял на себя организацию похорон. Саша же, улетая в Америку, оставила их намерено, на тот случай, если бы пришлось возвращаться назад. Положив шкатулку сверху, закрыла коробку и пригласила в комнату хозяйку.
– Надежда Анатольевна, если вы сумеете разобрать всё это, можете смело пользоваться и этой комнатой, – сказала она. – Я всё, что мне дорого, забрала.
– А если соседка поднимет оплату? Три комнаты ни две, – сомневалась она. – За что она берёт деньги, не понимаю? Она тебе кто?
– Соседка. Я когда уезжала, мне было не до дома, а она взялась помочь. Вас я совсем не знала. Получается, берёт деньги за помощь.
– Это неправильно, Саша. Ты можешь получать эти деньги сама. Мы можем перечислять тебе их на счёт в банке.
– Хорошо. Давайте я перепишу договор, а вы сходите к соседке и пригласите её сюда.
– Перепиши, Саша. Там и писать немного, а мне будет спокойнее. Так-то мы живём, не ссорясь, но особо не дружим, – выходя, сказала она, а вернувшись, доложила, что соседки дома нет. – Саша, ты за дом не переживай. Мы его сохраним для тебя. У нас везде порядок и в гараже, и в огороде. Черёмуха твоя скоро зацветёт. Ты если надумаешь его продавать, предложи нам, может, мы к тому времени осилим его стоимость.
– Договор написан сегодняшним числом, сумму ежемесячной оплаты я не указываю. Платите за все услуги и перечисляете мне на счёт ровно половину от того, что платили раньше. В договоре есть все мои данные и контакты. Если соберетесь съезжать, позвоните по телефону, который подчёркнут – это телефон моих знакомых в областном центре. Подписывайте договор и живите спокойно. Будут претензии у соседки, пусть звонит мне. Я буду в городе ещё два дня.
– Даже не знаю, как тебя благодарить. Может, чаю выпьем?
– Спасибо, меня машина ждёт. Я была на кладбище, а потом решила забрать альбомы с фото и вещи.
– Тебя нам сам Бог послал. Дело не в деньгах, а в комнате. Теперь у нас будет просторнее. Удачи тебе.
– Это моё маленькое приданое из прошлой жизни, – говорила Саша Артёму, который уже открыл багажник машины и принял у неё коробку. – Поехали, я покажу тебе одно место, о котором ты не знаешь, – садясь в машину, сказала Саша.
Они проехали минут семь, город практически заканчивался, когда Саша попросила повернуть, а минут через пять остановиться.
– Что за джунгли из сухих деревьев и кустарников? Куда ты меня привезла? – шагая за Сашей следом, спрашивал Артём.
– Деревья не все погибли, есть ещё живые, как и кусты. Здесь раньше были совхозные сады. Совхозов не стало и сады стали никому не нужны. Смотри под ноги. Ты представляешь, какой здесь стоит аромат, когда зацветает черёмуха?
Они прошли метров сто, и Артём увидел необычную картину. После заброшенного сада, впереди, в неглубокой впадине было озерцо. С небольшой высоты оно смотрелось абсолютно круглым, как тарелка. От берега до леса было метров шестьдесят, но самое удивительное было то, что лес обступил озеро полукругом. Словно кто циркулем провёл эту границу и вырубил лишнее.
– Что скажешь? – спросила Саша. – Это местное достояние. Никто точно не помнит, когда оно появилось, но все знают, что оно не пересыхает в зной и не разливается, – говорила она, спускаясь со склона. – Местные его называют «Алёнушкины слёзы» – вода здесь всегда прозрачная и чуть солоноватая на вкус. Сюда приезжают не для купания или отдыха, а на релаксацию. Воздух здесь как после грозы. Чувствуешь? – спросила она Артёма, спустившегося следом за ней. – Посидим, помедитируем, в душе наступит спокойствие и умиротворение. Присаживайся, – предложила Саша.
– Эти брёвна кто-то принёс. Складывается такое впечатление, что сюда угодил метеорит. Происхождение этого места не земное.
– О нём много легенд ходит. Но главное то, что все считают эту воду целебной, а что она исцеляет неизвестно. Почему вода не «цветёт»? Будь она обычной, в ней цвели бы кувшинки, рос камыш, водилась какая-нибудь живность, жили бы рыбы, а она чистая, как слеза. Почему уровень воды в нём не меняется? Думаешь, родник? Но, если это родниковая вода, почему она солоноватая? Почему в нём никто из местных не купается? А что, если эта вода, испаряясь, выделяет веселящий газ? Да, не волнуйся, Шучу я. С точки зрения экологии, здесь всё в порядке, но загадок много, – сказала она и замолчала.
Артём смотрел на Сашу, и душа его наполнялась нежностью к этой молодой особе. За эти годы она почти не изменилась внешне, если не считать, что чуть подросла, но внутренний мир и характер стали абсолютно другим. Они не стали лучше или хуже, они стали разнообразными
