На том и порешили.
Игорь уехал в город, а мы убирались на кухне с Анютой вместе. Девочка сама вызвалась помочь и предложила помыть посуду. Золото, а не ребенок!
Пока я думала, чем бы занять Анюту, на речку отпускать девочку сегодня не хотелось, она сама предложила выход:
– Тетя Маша, нам на лето задали книги читать.
– Да? Хорошо. Тебе нужны книги?
– Да. Они в нашем доме в коробке.
– Хочешь, чтобы я помогла их достать?
– Да, если Вам несложно.
– Несложно. Пойдем!
Мы вошли в их дом и Анюта, как гостеприимная хозяйка, едва я переступила порог их дома, предложила мне чай.
– Нет, спасибо, моя хорошая! – я улыбнулась.
– Тогда не могли бы Вы пройти со мной наверх. В мамину спальню?
– В мамину спальню? – я решила, что ослышалась.
– Да, в мамину спальню! – сам вопрос девочку не удивил, или она не поняла его, а потому продолжала объяснять:
– Я, когда клеила эту коробку для своих книг, взяла её скотч, и папа, увидев этот цвет, унес мою коробку в мамину спальню. Я вчера это уже после его отъезда обнаружила. Сначала мама думала, что я вообще эту коробку дома забыла. Ругалась. Но я помнила, что папа грузил эту коробку в машину. Я же следила за погрузкой! И тогда я пошла искать среди других коробок и нашла свою коробку в маминой спальне. Но папа, думая, что это вещи мамы, отнес её в гардероб в спальне мамы и поставил на комод. Она тяжелая и стоит высоко. Мне самой не достать. Стулья только на первом этаже. Мне вчера мама книгу из коробки доставала. Поругалась на папу за то, что он перепутал наши с ней вещи, но достала. А папа не виноват! Это же я скотч перепутала. Я так и сказала маме, но она не стала меня слушать, сказав, что я всегда на его стороне и его защищаю!
Анюта рассказывала, я слушала, а у самой внутри закипала злость на эту мать. Ребенок сама себе коробки клеила! Подумаешь, перепутала скотч! И да, конечно, она защищает отца! А кого же ещё ей защищать, как не своих родителей?
Мы поднялись на второй этаж, и Анюта направилась к третьей двери на этаже. А ведь мы с Нюрой вчера видели эту дверь, но она была закрыта. Я видела, что Анюта, прежде, чем открыть эту дверь, выдохнула и лишь, потом открыла. Вот ни разу бы не удивилась, постучи сейчас девочка в эту дверь! Это, конечно, правильно, что ребенок, прежде чем открыть дверь спальни родителей, стучит в неё. Но Анюта явно собиралась с духом, прежде, чем открыть дверь спальни своей матери. Матери!! Женщины, к которой, вообще-то, ребенок должен бежать с любой проблемой. Бежать, не думая, а не собираться с духом прежде, чем войти в её комнату!
– Анюта, скажи, а что у твоих родителей разные спальни? – конечно, я не имела права задавать девочке такой вопрос. Но, грешна, вопрос вырвался сам.
– Да, – спокойно ответила девочка, – мама говорит, что не может просыпаться так же рано, как папа, и что он не дает ей спать своими криками.
– Криками?
– Папе иногда снятся кошмары. Ну, после того, как он тушил пожар на своей подводной лодке и получил там ожоги. Это было ещё до моего рождения, и папе ещё иногда снится тот пожар. Но папе не часто снятся кошмары, я же слышу! У нас с ним спальни рядом, и двери всегда открыты.
– Твой папа служил на подводной лодке? – так вот почему мне показалась, что у Игоря военная выправка.
– Да, служил. Он офицер. Капитан второго ранга. И у него есть награды! – Анюта произнесла это с гордостью, – я покажу! Я меня в комнате есть его фото, где он в форме.
Анюта унеслась в свою комнату за фото папы в форме, а я осталась в комнате её матери. Оглядевшись, поняла, что эта комната, пожалуй, самая просторная. И, скорей всего, именно она, по задумке прежних владельцев дома, должна быть спальней хозяев. Здесь имелись и гардероб, и даже свой туалет с ванной. И да, именно здесь стояли коробки с вещами Евгении. К слову, так и не разобранные ею. Поразительно! Десятилетняя девочка разобрала свои вещи, а взрослая женщина нет! И даже вот коробку с книгами мать не удосужилась отнести в комнату дочери. Я подхватила эту коробку с комода и пошла в комнату Анюты.
– Тетя Маша, она же тяжелая! – остановила меня Анюта, – женщины не должны сами тяжести носить!
– Это тебе твоя мама так говорит? – злость на мать девочки никуда не делась, и с этим я уже ничего не могла поделать. Коробка не была настолько уж тяжелой. Для десятилетней девочки, да, наверное, но не для взрослой женщины!
– Нет, так папа говорит, – услышала я от Анюты.
Услышав это, я поняла, что злиться не имею права. И уж точно не имею права показывать свою злость ребенку.
– Твой папа прав, но я хотела тебе помочь, вот и взяла коробку.
– Помочь мне? – Анюта смотрела на меня удивленно.
Да что ж ты будешь делать то? Вот что такого я сказала?
– Анюта, это же нормально, разве нет? Люди помогают друг другу, верно?
– Да, – согласилась, подумав Анюта, – но мама говорит, что надо рассчитывать только на себя и не ждать помощи от кого-то ещё. Что помощь может выйти боком.
– Согласна, так иногда бывает. Но, поверь, это не тот случай. Я просто принесла твою коробку в твою комнату. И теперь у тебя будет возможность самой брать книги в любое время! – я улыбнулась и, решила сменить тему, а то, чего доброго, девочка решит ещё, что я сделала это лишь для того, чтобы она больше не просила меня вытащить ей книгу из коробки, – а это и есть твой папа?
– Да! – Анюта протянула мне фото в рамке. На фото, действительно, был Игорь. В белом парадном кителе, на котором были приколоты медали. Но одна из них выделялась особо – это была звезда героя.
– Какой он здесь у тебя красивый!
– Да. Только мама не любит это его фото, и я его убираю в свои вещи.
– Не любит? Но почему??
– Не знаю, – вздохнула девочка и, полюбовавшись, спрятала фото отца в стол. Потом заглянув в коробку с книгами, выбрала одну, – ну всё, мы можем идти. Вам же, наверное, работать надо, а я тут Вас отвлекаю.
За работой и делами по дому пролетел день. Игорь позвонил только вечером. Сегодня за продуктами не надо было заезжать, а пирог уже подходил в духовке, так что сказав:
– Приезжай, скоро будет готов пирог! – я лишь потом поняла, как это прозвучало.
Ответ Игоря:
– Понял. Еду. Скоро буду! – прозвучал лаконично. Но от этих его слов веяло семьей. Тем, чего у меня не было вот уже три года. И о чем я запретила себе думать.
Запретила, потому что я взрослая женщина и понимаю, что если ты не ищешь ни с кем встречи, то принц на белом коне к тебе и не прискачет сам. Не те времена! Я не принцесса, запертая в башне, а потому и спасатель на лихом скакуне не замаячит на горизонте.
Встреч с потенциальными принцами я не искала. Не до них. Мой персональный двухэтажный замок стоит в Ромашкино, а не в силиконовой долине. А в Ромашкино с принцами, желающими спасти престарелую принцессу, напряженка. И меня эта ситуация устраивала. Не потому, что я решила тихо стареть в одиночестве, нет. Я просто не хотела больше ни с кем связывать свою жизнь. Меня моё одиночество устраивало!
