в армии.
В лейб-гвардии их было великое множество, но с этих новый правитель взял клятву на Даре. Куда более жёсткую, чем та, которую они давали предыдущему королю. Правда, не сказать, чтобы она помогла — стоило старому монарху умереть, как все обязательства спали. А лейб-гвардейцы расправились с чиновниками и немногими офицерами, что пытались остановить переворот, несмотря на гибель своего господина.
Мой основной расчёт был на раскол в среде аристократии. Пока прусские дворяне находились в состоянии неопределённости. С одной стороны, они были недовольны способом прихода к власти нового монарха. Ну а с другой — у них не имелось лидера, который мог бы повести всех за собой. Все члены королевского рода, которые показались Фридриху нелояльными, находились под домашним арестом. Само собой, аристократы могли бы попытаться освободить кого-то из них силой. Только вот, для такого, нужно было иметь уверенность, что вызволенный человек согласен возглавить открытое восстание против родственника. Убедиться в этом, при условии полного отсутствия с ними связи — весьма нетривиальная задача.
А мятеж отдельно взятой аристократической коалиции, ничего не даст. Все иные группировки знати, либо возьмут нейтралитет, либо вовсе примкнут к королю, опасаясь воцарения на престоле новой династии. В обоих случаях, проигрыш гарантирован.
Потому мы направлялись к Вильгельму. Брату нынешнего короля Пруссии, который по закону и должен был стать следующим королём. А вместо этого оказался заперт в одном из многочисленных поместий, принадлежащих династии и согласно всем докладам имперской разведки, содержался под усиленной охраной.
Отыскать дом, где держали принца, оказалось несложно — это было единственное здание, построенное на берегу небольшого лесного озера. Но увиденное мне совсем не понравилось.
Барьеры были не самыми сильными — пожалуй, даже слабее тех, которые прикрывали замок шведского короля. Да и солдаты, что несли стражу в двух линиях охраны, не выглядели сильными Одарёнными. Эти препятствия были легко преодолимы. Вот, что внушало некоторые опасения, так это отчётливый фон божественной мощи Аида, которым тянуло из внутренних помещений дома.
Совсем слабый и едва ощущаемый, тем не менее он присутствовал. И намекал на смертного, которого снабдили ещё одним осколком «искры». Откуда Локи её взял? Как смог использовать?
Оболенский тоже посматривал на дом с вопросом в глазах. Наконец подлетел ближе и соприкоснувшись краями пологов невидимости, оказался прикрыт одним щитом со мной.
— Тебе не кажется, что это та же самая сила, что была у Даниила в Кремле?
Я молча кивнул, а кавалергард почесал щёку, после чего задумчиво уточнил.
— И что Твоё Сиятельство по этому поводу думает?
На самом деле я думал, что Бездна с радостью приняла бы тела и души циклоповых выродков, что используют мощь Аида. Жаль её больше нет — по крайней мере, пока я не смог почувствовать ни одной точки соприкосновения.
— Сейчас прощупаю то, что происходит внутри и набросаю план. А потом мы войдём. Тихо и аккуратно.
Тот недовольно скривился и я на всякий случай напомнил.
— Мы здесь с дипломатической миссией, а не чтобы нести смерть.
Патриций на секунду задумался.
— А что если наша дипломатическая миссия и заключается в том, чтобы нести смерть?
Я с укоризной посмотрел на смертного и тот с лёгким вздохом, печально посмотрел вниз.
— Значит придётся осторожно и без лишнего шума. Скучно…
Договорив, отлетел в сторону, а я потянулся вниз божественной силой. Не своей собственной, а той, которую генерировал крошечный кусочек «искры» Аида.
Как и предполагалось, через защитный контур, который прикрывал подземный ярус дома, она прошла полностью незамеченной. Скорее всего, с моей собственной энергией получилось бы точно так же, но к чему лишний риск, если можно обеспечить себе гарантию? Сейчас я использовал не просто родственную мощь, а точно такую же энергию, как и та, при помощи которой выстраивали защиту. Потому на неё и не последовало ровным счётом никакой реакции.
Через мгновение мне открылась и картина происходящего внизу. Трое Одарённых, внутри которых клубилась энергия мёртвых душ. У одного я точно видел жреческое пламя, на этот раз относящееся к Аиду. Что логично — крохотная пылинка «искры» была у него же.
Занимались они вполне прозаичным делом — пытались вытащить из брата короля его душу так, чтобы не повредить её. Скорее всего для того, чтобы потом обработать и запихнуть обратно в тело, получив послушную марионетку. И судя по состоянию патриция, были близки к успеху.
Плохая новость — у моих врагов была куда большая часть искры эллинского бога, чем мне казалось. Небольшой частью поделились с Даниилом, совсем крохотной — с одним из смертных внизу. И кто знает, сколько осталось в резерве? Впрочем, была и хорошая новость — Вильгельма явно не придётся убеждать в необходимости сопротивления и мести. После того, что с ним сделали, он с готовностью вырежет всех, кто связан с Хранителями или Чернокровыми.
— Мьёльнир, на тебе барьеры и внешняя линия охраны, Жорик разбирается с внутренней. Сандал — ты доставишь меня внутрь. Остальным — спускаться, как только будет покончено с солдатами и артефактами.
Дракон разочарованно рыкнул, не слишком довольный ролью транспортного средства. А с правого запястья сорвался каменный спутник, на лету принявший форму сверхплотного каменного диска, пропитанного энергией.
Жорик поступил проще — просто свалился вниз с костяного дракона и спокойно пролетев через замерцавший барьер, который уже был под контролем его собрата, приземлился в траву рядом с одним из солдат охраны.
Ухватив Сандала за лапы и стремительно спускаясь вниз в призрачном состоянии, я услышал, как конструкт интересуется у ошарашенного прусского офицера.
— У вас есть жаре-е-енные куро-о-опатки?
Что было дальше, я рассмотреть не успел, но догадаться было несложно — жить военному в форме лейб-гвардии оставалось недолго.
Меня же дракон донёс до самого подвала, где разворачивался процесс. Разжав пальцы на его лапах, я материализовался в тёмном углу, оценивая ситуацию.
Покрытое чудными символами тело патриция, сверкающие в колбах настойки и масса разлитой вокруг силы. Не удивительно, что я почувствовал её с приличной высоты — концентрация достигла такого уровня, что если бы не выставленная защита, пропитанная божественной силой, то энергетический фон можно было бы ощутить ещё от морского побережья.
В первые несколько секунд, троица Одарённых меня даже не заметила — продолжали сосредоточенно заниматься своим делом, стараясь ни на что не отвлекаться.
Только после того, как мозги одного из них шмякнулись об пол, остальные с недоумением посмотрели сначала на них, а потом и на оседающего вниз коллегу. Следом, точно так же умер второй.
Третий, внутри которого полыхало жреческое пламя и тускло светилась настоящая кроха божественной «искры», было потянул из ножен меч, напитывая его мощью. Но тут в помещении ярко полыхнул мой божественный клинок и спустя мгновение, сталь вражеского оружия превратилась в груду мелких осколков.
Противник ловко отпрыгнул в сторону, ошарашенно смотря на меня. Уровень изумления стал ещё выше, после того, как я развеял его кольчугу — теперь у него даже руки слегка затряслись.
Я впечатал в его разум печать истины, тревожа ментальные плетения, но при этом получая шанс услышать верные ответы, как минимум на несколько вопросов. Быстро разобраться с пронизывающей его разум защитой всё равно бы не вышло, а времени на то, чтобы часами возиться с ним, у меня не было.
— Кто и как снабдил тебя этой силой?
Скрипнул зубами, удивлённо смотря на меня. После чего, изменившись в лице от боли, ответил.
— Магистр! Через специальный ритуал.
Я кивнул.
— Как зовут твоего магистра? Где он сейчас? Как много ваших воинов в Берлине?
Лицо смертного покрылось капельками пота и тот протяжно застонал, схватившись за голову.
— Магистр в Париже. В Берлине сейчас один из Мастеров. С ним ещё десятка три человек. Имён я не знаю!
На последней фразе, в его голове неожиданно всплеснулась сила.И этой короткой вспышки хватило, чтобы противник сорвался с места, бросившись к выходу.
Дверь была совсем недалеко, так что добрался он до неё одним рывком. Правда, дальше смертному не повезло. Та распахнулась прямо перед его носом, чудом не впечатав в стену, а на пороге показалась золотоволосая дева. С интересом посмотрев на замершего Хранителя, легонько ткнула его пальцем в лоб и тот отскочил, как вакханка от циклопа. А через пару секунд по телу промчалась мощная вибрация и смертный осел на пол.
Я едва успел зацепить кусочек «искры» и жреческое пламя, подтянув
