приняла.
– Считая то, что ты привез меня сюда против воли? – Лана скривила губы и встала самостоятельно.
Лорд Коннери усмехнулся:
– Нет, это не считается. – Он залез в багажный отсек и вытащил оттуда теплый плащ, подбитый мехом. – Держи, снаружи мороз.
Лана скрипнула зубами, но плащ взяла. Дрожать от холода на потеху Ирлину она не хотела.
Их никто не встречал. Во дворе Академии завывала вьюга, закручивая колючие снежные вихри, и Лана порадовалась своему плащу, в который можно было спрятать нос и щеки от кусачего мороза. Возле стен намело высокие сугробы, посадочная площадка и дорожка, ведущая к замку, были покрыты слоем снега, и идти приходилось, проваливаясь чуть ли не по щиколотку. Ирлин вновь попытался помочь Лане, но девушка лишь плотнее запахнулась в плащ и первая направилась в сторону ворот Академии. Аристократ недовольно скривил губы, но позволил ей уйти вперед. Все равно бежать было некуда.
***
В дверях Облачной Академии Лану встретил Розендар, до самых ушей закутанный в меха.
– Рад видеть тебя, девочка моя, – Хранитель приветственно улыбнулся.
– Я вас тоже, магистр Розендар, – Лана вздохнула. – Хотя я предпочла бы сейчас быть в другом месте.
Розендар посмотрел на шедшего следом Ирлина и нахмурил кустистые брови:
– Он не обижал тебя?
– Вовсе нет, – девушка потупилась. – Даже по-своему заботился. Но это не меняет того факта, что он привез меня сюда силой.
Старый Хранитель недовольно поджал губы, и в этот момент Ирлин вошел в двери:
– Невежливо держать гостей на пороге, Первый Хранитель. Мы замерзли и устали с дороги.
Розендар провел их в ту же небольшую гостиную, в которой проходил их последний разговор с Ирлином. Возле пылающего камина, закутавшись в стеганое одеяло, сидел Сентинел. Он выглядел так забавно и по-домашнему, что Лана даже улыбнулась: новый ректор Академии не казался ей сейчас злобным старикашкой, за которого она приняла его в самом начале.
– Здравствуйте, магистр Сентинел, – девушка окликнула ректора. Он поднял на нее глаза и чихнул:
– Прощу прощения, – ректор совершенно не величественно шмыгнул носом. – Приветствую, юная леди. – Он снова чихнул и высморкался в большой клетчатый платок.
– Сентинел приболел немного, – Розендар проговорил с улыбкой, – а лечиться отказывается.
– Зря, – Лана пожала плечами. – В вашем возрасте у простуды могут быть осложнения.
– Вот и я говорю, что зря, – Хранитель вздохнул, а ректор смерил их уничижающим взглядом. Это так не вязалось с его красным носом и стеганым одеялом, что Лана снова улыбнулась.
– Потом будете обсуждать старческие болячки, – Ирлин как обычно не пытался изображать вежливость. Он подошел к Лане, и девушка непроизвольно сжалась рядом с ним. Аристократ был недоволен и зол из-за того, что Лана не принимала его заботы.
– Зови своего дракона! – он процедил сквозь зубы, сверху вниз глядя на девушку.
Лана похолодела. Так вот зачем они оказались в Облачной Академии! Если Гор прилетит сюда спасать свою истинную, он будет совершенно слеп. Магическое чутье, на которое он привык полагаться за годы слепоты, не поможет ему в уплотнившейся колдовской атмосфере замка, и Ирлин без труда убьет его.
Девушка отчаянно помотала головой:
– Ни за что!
Лорд Коннери прищурился, словно примеряясь к чему-то, затем пожал плечами и наотмашь ударил Лану по лицу. Девушка охнула и схватилась за щеку, с испугом глядя на аристократа.
– А впрочем, он теперь и сам учует тебя, – Ирлин скривил губы и отошел к огню.
– Что вы себе позволяете, лорд Коннери? – Розендар опешил от неожиданности.
– При всем моем уважении к вашей семье, лорд Коннери… – из-под одеяла донесся хриплый голос Сентинела.
– Тихо вы! – Ирлин поднял руку, и оба старика разом замолкли.
Лана, придя в себя от первого потрясения, убрала руку от лица. Проговорила, не скрывая презрения в голосе:
– Ты опять хочешь использовать меня как наживку? Горгорон не попадется дважды на одну удочку.
– Еще как попадется, – молчавшая до этого момента Кая решила вступить в разговор. – Он влюблен, а влюбленные мужчины глупы. Даже если они драконы.
Лану пронзила внезапная догадка:
– Магистр Кая, вы же просто ревнуете! Вы тоже его любите? – она с надеждой посмотрела на целительницу, но та лишь фыркнула в ответ:
– Вот еще! В моей постели побывало так много мужчин, что если бы я любила каждого, мое сердце давно разорвалось бы от тоски.
– Я надеюсь, в Облачной Академии еще осталась провизия, Хранитель? – Ирлин проговорил, глядя на огонь. – Нам всем нужно подкрепиться и хорошо отдохнуть перед встречей с драконом.
Глава 8. Трудный выбор
После скромного ужина Ирлин запер Лану в ее же собственной студенческой спальне, благо она располагалась недалеко от гостиной. В комнате не было возможности разжечь огонь, и каменные стены, насквозь промерзшие от колдовской стужи, были покрыты белым налетом инея возле окна и на стыках между каменными блоками.
У Ланы изо рта вырывались облачка пара, и она плотнее закуталась в плащ. Поразмыслив немного, стащила с кровати одеяло и завернулась еще и в него. Пожалуй, поспать в таком холоде точно не удастся.
Девушка подошла к окну, которое было единственным источником слабого света. В прошлый раз она сравнивала окружавшие Академию облака со снегом. Теперь снаружи действительно лежали сугробы. Лана с тоской посмотрела на пустую кровать Рыси. Увидит ли она снова свою подругу-оборотня? Будет ли когда-нибудь Академия прежней? С шумными коридорами, полными студенческих голосов и колдовских диковинок? Со странными и трудными дисциплинами, в которые поверить-то сложно, не то что изучать? В конце концов, со студенческой столовой, в которой пекли такие замечательные булочки? И с Горгороном в должности ректора. Лана болезненно скривилась и закрыла глаза.
Она попыталась мысленно позвать дракона, чтобы предостеречь его от опасности, но для нее разделявшее их расстояние было слишком велико, и она не дотянулась до истинного. Где он сейчас? Неужели Ирлин прав, и Гор мчится ей на выручку, прямо в расставленную для него ловушку? Неужели она снова оказалась причиной того, что дракону грозит беда? Лана скрипнула зубами и помотала головой. Она ни за что не даст его в обиду! Чего бы ей это ни стоило.
Девушка принялась что есть силы колотить по двери, зная, что в гостиной эти звуки прекрасно слышны. Поначалу ничего не происходило, но Лана не прекращала стучать. Наконец, снаружи послышались легкие шаги, и дверь распахнулась. На пороге стояла Кая:
– Что ты шумишь?
Лана лишь удивлялась произошедшей с ментором перемене: из заботливого куратора она превратилась в холодную и отстраненную незнакомку. Или она всегда была такой, лишь только прикрываясь маской доброты?
– Я замерзла, – это была истинная правда, комната была проморожена
