пока тебя не было, — встретил меня Кувшиночник. — Она принесла для меня парочку майси, поэтому очков с неё не сняли».
Вот почему он выглядел таким довольным и сытым! Я посмотрела на горшок и заметила, что землю недавно разрывали — выходит, Ауфена сделала и то, о чём мы с ней договаривались.
«Сколько баночек с Усыпляющим Зельем вам завтра понадобится?» — деловито поинтересовался Кувшиночник. Я поразмыслила.
«Три. Да и больше я всё равно не могу сварить… И мне придётся всё это как-нибудь объяснить».
«Легко, — хмыкнул Кувшиночник. — Скажешь Башне, что ставишь эксперимент на мне, и одной баночкой меня усыпить не удалось. А значит, для верности надо сварить побольше зелья!»
Это была замечательная идея, и будь Кувшиночник пешкой, я от души стиснула бы его в объятиях, невзирая на всю свою усталость.
«Я тебе очень благодарна», — сказала я, наверное, в десятый или двадцатый раз за эти дни.
«Не стоит благодарности, — привычно отмахнулся Кувшиночник. — У меня к тебе только один вопрос: ты и твои друзья уверены, что это вам нужно?»
Я подняла голову и с недоумением посмотрела на него. Кувшиночник ответил таким участливым взглядом, на который, как мне раньше казалось, способны только пешки.
«Почему ты спрашиваешь?»
«Некоторым мечтам лучше не сбываться», — загадочно откликнулся Кувшиночник. Я закрыла глаза — передо мной вихрем огня и боли пронеслись недавние поединки, — и ответила:
«Наши пусть сбудутся!»
Ночью Ройк и Ауфена потихоньку вошли ко мне в комнату. Чтобы Стражи в коридоре спали, как следует, днём Ройк устроил небольшую драку со вторым Лучником, а я изобразила ссору с Ауфеной. Стражи яростно шипели на нас, Голос бесстрастно объявил, что нарушившие правила чёрные пешки лишаются двух, четырёх и восьми очков. И потом Стражи ещё долго следили за каждым из нас, пока не утомились. Теперь они храпели, а коридор погрузился в темноту, рассеиваемую только слабым светом из-под дверей.
— Как всё пройдёт? — вполголоса спросил Ройк. Он устроился за моим столом, а мы с Ауфеной сидели на кровати. Кувшиночник свесился с окна, прислушиваясь к разговору.
— Очень просто, — ответила я Ройку, хотя при мысли о завтрашнем побеге у меня немедленно вспотели ладони. — Мы всё соберёмся в твоей комнате. На всякий случай я волью цветам во рты Усыпляющее Зелье. Вдруг они проснутся на шум… Ауфена скажет тебе, какими словами позвать рукха, и мы по очереди сядем ей на спину.
— Ты уже выучила обращение на птичьем? — обрадовался Ройк, поворачиваясь к Ауфене. Та кивнула.
— Можно было бы хоть сейчас попытаться сбежать, — тихо отозвалась она. — Но мы не готовы… без Усыпляющего Зелья…
Я промолчала. Дело было не только в зелье — мне хотелось предупредить ещё кое-кого и улететь вчетвером. Но я была уверена, что Ройк и Ауфена восстанут против моей идеи, поэтому не стала им ничего рассказывать заранее.
— Перо не забудьте, когда пойдёте ко мне, — усмехнулся Ройк. — Слушай, Ферджина, а как быть с артефактами? Вот мы пойдём по Клетке… с голыми руками, что ли?
Мне приходила в голову мысль стащить что-то из комнаты для занятий, но всякий раз я была вынуждена признать, что это чистейшее безумие.
— Да. Но мы ведь будем втроём, — «вчетвером, я надеюсь», — и выручим друг друга! К тому же Ауфена и без молитвенника многое наизусть помнит.
Ауфена с готовностью закивала. Мне вспомнились слова Башни о том, что в решающий миг что-нибудь можно забыть, но я уповала на хорошую память подруги.
— Если мы пройдём хотя бы один Уровень до конца, артефакты нам дадут, — ободряюще заметила я.
И тут в моей голове кашлянул Кувшиночник:
«Ферджина, я сожалею, что вынужден тебя огорчить, но каждая Клетка рассчитана на одну пешку. Поэтому артефакт в конце достанется только одному из вас. Может, перед вами и распахнётся сундук, где вы увидите лук со стрелами, книгу с молитвами посильнее и жезл. Но взять сумеете лишь что-то одно».
Едва Кувшиночник закончил говорить, как я потёрла виски и задумалась.
— Он о чём-то предупредил? — тревожно спросила Ауфена. — Я видела, как он открыл рот, а значит, поделился с тобой какими-то соображениями!
— Давай, Ферджина, говори, мы не боимся, — Ройк подмигнул мне. Он весь преисполнился решимости сбежать из Башни, и я понимала, что в нём нравилось Ауфене. Может, по своему предназначению она и Жрица, но тянуло её к тем качествам, которые отличали Лучника.
Я неохотно передала друзьям слова Кувшиночника. Если уж он так говорит… может, стоит попытаться и хоть что-то прихватить с собой!
— Попробую взять из библиотеки книжку с молитвами, — задумчиво произнесла Ауфена. — Дополнительное задание… самой себе придумать, что ли?
— А я бы ещё лук со стрелами взял, — прибавил Ройк, — но как бы Башня не насторожилась…
Похоже, в эту ночь Кувшиночник собрался разбивать все наши надежды, поскольку я снова услышала его голос:
«И не думайте! Из Башни ничего нельзя взять с собой, пока она сама вас не отпустит!»
«Тогда какие у тебя предложения?» — сердито спросила я. Мне и так было не по себе, а тут ещё и обескураживающие заявления нашего, казалось бы, союзника! Будто заранее знал, что наша затея окончится провалом. Будто он мог об этом знать!
«Предложения? Никаких, — вздохнул Кувшиночник. — Потому и спрашивал, уверены ли вы в своей затее?»
К счастью, Ройк не растерялся.
— А руки нам для чего? — Он хотел стукнуть кулаком по столу, но спохватился, что разбудит Стражей в коридоре. — Возьму деревце, сделаю из него дубину, и вам дадим по палке. Нас же трое! Что мы, паршивое чудище не прикончим?
— Да хорошо бы одно, — невесело заметила Ауфена.
— А ты молиться будешь, — улыбнулся ей Ройк. — Не бойтесь, пройдём мы эти Уровни до конца и с Игроками поговорим… если они существуют!
Ауфена от ужаса закрыла ладонями уши:
— Не говори так! Если б Игроков не существовало, молитвы не имели бы такой силы!
— Да ладно, — у Ройка нашлись свои объяснения. — Это просто механизм нашей Игры так устроен, чтобы волшебство и молитвы работали так же хорошо, как лук и меч… или лучше!
Ауфена напряглась, я похлопала её по плечу и обратилась к Ройку, чтобы сменить тему беседы:
— А как у тебя поединки
