перенестись на триста лет назад и из такого далёкого далёка посмотреть на себя и своего единственного. Прав, сто раз прав был Вуколов, когда говорил: «Мозгов тебе чуть-чуть добавить, и получился бы человек».
Принцесса внимательно слушала про поиск принца, но впечатление эта история не произвела:
— Виктория, героиня Вашего курьезного повествования искала супруга, а у меня супруг есть. Принц Антон Ульрих Брауншвейг-Беверн-Люнебургский — потомок древнего рода Вельфов, племянник супруги императора Священной Римской империи Карла VI. Мой супруг связан родственными связями со многими царствующими домами Европы. Английский король Георг I приходится ему дядей, тетка Елизавета Христиана стала австрийской королевой, младшая сестра принца Антона замужем за Фридрихом Великим, а старший брат женат на сестре Фридриха, наследница австрийского престола Марии Терезии, а его двоюродная сестра… Можно ещё долго перечислять родственников принца Антона, но Вы, Виктория, полагаю, поняли, что покойная тетушка, даруй ей Царствие Небесное, упокой, Господи, ея душу, немало времени уделила поиску достойной партии для меня, дабы отец будущего императора был бы безупречен в глазах всех европейских монархий и никто не мог бы посягнуть на российский престол.
— А что, кто-то мог бы посягнуть?
— Тетушка должна была закрепить престол за династической ветвью своего отца — царя Ивана Алексеевича, брата и соправителя царя Петра Алексеевича, но она, не имея собственных детей, остерегалась, что при отсутствии наследника царствующей императрицы на престол будет претендовать голштинский принц Карл Петер Ульрих, внук Петра Первого.
— У Петра Первого был внук? Вот не знала, — Вика удивилась так, словно была специалистом по царским династиям.
— Отчего был? Голштинский наследник, сын покойной Анны Петровны, дочери царя Петра, жив по сей день.
— Анна Петровна — это сестра цесаревны Елизаветы Петровны? А если внук мог на престол претендовать, то Елизавета Петровна тоже тогда может? Она ведь даже не внучка, а дочь Петра Первого.
— Что Вы говорите, Виктория! — в разговор вмешалась Юлиана. — Как такое можно подумать! Карл Петер Ульрих не токмо внук Петра Первого, но и сын герцога Карла Фридриха Гольштейн-Готторпского, поэтому его могли бы рассматривать как наследника престола, а Елизавета — незаконнорожденная, к тому же её родительница Марта Сковронская была чрезвычайно низкого происхождения. Когда Верховным тайным советом решалось судьба престола, о Елизавете сказано было: «прачкиных дочек не обсуждаем». Да о каком престоле можно толковать! Эту царевну французский наследник не захотел в жены взять — слишком низкого рода. А Анна Леопольдовна — природная принцесса, дочь герцога и парфиророжденной царевны, жена принца Брауншвейг-Бевернского…
Виктория заскучала, слушая про безупречную родословную Анны Леопольдовны:
— Я всё поняла. Что ни говори, жениться по любви не может ни один, ни один король.
— Боже! Это Вы ещё об чём? Что эфтим Вы хотите сказать?
Пришлось спеть о том, что всё могут короли. Но пела Виктория намного хуже Пугачевой, и песня у слушательниц успеха не имела.
XV. Стрельна, январь 1741 года
Как ни пыталась Виктория Чучухина, нагло спекулируя своим «даром» предугадывания, охладить любовные порывы Анны Леопольдовны, граф Карл Мориц Линар был приглашен в Петербург. О приезде саксонского посланника шептались по всему дворцу. Да что там по дворцу, появление вероятного фаворита обсуждалось по всему Петербургу.
— Я чаю, твоя Леопольдовна вконец ополоумела, — Роман Матвеевич Соболевский — Слеповран произнес тихо, как бы между прочим, но так, чтобы Виктория услыхала. Вика услышала и возмутилась:
— Это с каких ландышей такое заявление?
— Выписать Карла Линара из Дрездена означает втянуть Россию в борьбу на австрийское наследство, — Роман Матвеевич слегка натянул поводья.
— Чьего наследства?
Виктория приготовилась услышать про сундуки с золотыми монетами и драгоценными камнями, но князь развел кукую-то нудятину про саксонского курфюрста и наследственные договоры с Габсбургским домом. Вика заскучала, но перебивать не стала, Соболевский-Слеповран, как Вуколов, любил подолгу рассказывать о том, что ей было абсолютно неинтересно. И вообще Вика всё чаще замечала, как Вуколов был удивительно похож на Слеповрана; конечно, Валера не такой красивый, как светлейший князь, но что-то неуловимое во взгляде, повороте головы было… От размышлений о сходстве кандидата наук Валерия Вуколова и природного князя Соболевского-Слеповрана Викторию отвлек вопрос:
— Вот чаешь, какая бессмыслица начнется, ежели этот фат будет государственные дела вершить?
Виктория пожала плечами, о чем Слеповран говорил, она, задумавшись о Вуколове, пропустила. Кто назван фатом? Граф Линар, принц Антон, а может, Миних или Остерман.
— Вот и ты не знаешь. Да никто этого знать не может. Анна Иоанновна понимала, что она государыня, да и Бирон дураком не был, а эта парочка начудит — не расхлебаешь, — Слеповран недобро усмехнулся. — Хочется в волки, а хвост как у телки. Про твою Леопольдовну поговорка.
— Ром, а чего ты её так не любишь? Она никого не обидела, вот Елизавете Петровне, с чьей компанией ты тусуешься, на день рождения золотую табакерку подарила и сорок тысяч рублей, — Виктория вспомнила, как искренне радостно поздравляла «сестрицу» Анна Леопольдовна.
— Она ей корону должна, а не табакерку, — Слеповран презрительно усмехнулся.
— Ничего она не должна! Анна Леопольдовна наследная принцесса и замужем за настоящим принцем, а Елизавета Петровна ни разу не наследница трона, её мать, вообще, из… сказать стыдно, из кого, — вспомнила Виктория разговор о престолонаследии.
— Не дискюрируй об том, чего не ведаешь, — Слеповран жестко посмотрел на Викторию, а та снова изумилась: как губы поджимает, ну, Вуколов, просто один в один. — Что эта твоя наследная принцесса, что её муженёк — ни рыба, ни мясо, ни кафтан, ни ряса.
Князь Роман Матвеевич Соболевский-Слеповран и новоиспеченная придворная дама Виктория Чучухина совершали конную прогулку. Да, именно: конную верховую прогулку. Вика научилась ездить верхом. Слеповран, узнав, что она не владеет навыками верховой езды (мыслимое ли дело!), вызвался лично устранить это досадное обстоятельство. Виктория спорт любила, но лошадь не велосипед, и прошло несколько месяцев, пока Вика смогла более-менее достойно держаться в седле, пуская лошадь рысью и даже галопом. Роман Матвеевич, будучи превосходным наездником, открыл в себе педагогический талант, а Виктория оказалась прилежной ученицей. Так неожиданно поездки верхом стали их любимым времяпрепровождением, и даже с наступлением зимы они не пересели в сани, а часами скакали по припорошенному снегом берегу Финского залива, где в нескольких верстах от Стрельны был выстроен загородный дом князя.
— Как же, Ромочка, здесь хорошо, — прервала неприятный разговор Виктория. — Хорошо, как… Даже не сказать как хорошо!
— Что за отвратительная манера — перебивать недослушав!
— Ну вот, негатив пошёл, — Виктория печально вздохнула и кокетливо потупилась.
— И когда ты выучишься понятно изъясняться? — голос Слеповрана становился
