Были проведены вскрытия жертв, но, к сожалению, из-за сильного обгорания пять тел отметили как неопознанные. В то время анализа ДНК не существовало, судебных антропологов тоже. Имелся судебный стоматолог, который составил карточки жертв, и эксперты зафиксировали всю важную информацию, которая могла бы помочь при опознании, но коронер все же придерживался мнения, что этих доказательств для опознания недостаточно. Было принято решение похоронить их бок о бок, обозначив как «группу из пяти неопознанных человек». Но членам семьи хочется знать, где похоронен их близкий. Многие находят утешение в посещении могилы, но недостаточно указать на место и сказать, что где-то там находится член их семьи. В этом случае семьи активно требовали независимого расследования причин пожара и официального опознания жертв.
В 2007 году дублинский коронер Брайан Фаррелл согласился на эксгумацию пяти неопознанных жертв пожара в клубе Stardust. Он попросил меня, как государственного патолога, и Лорин Бакли, судебного антрополога, помочь ему в расследовании. Мы не были абсолютно уверены, что останки можно опознать при помощи анализа ДНК, однако посчитали, что найдутся другие зацепки. Разумеется, никаких обещаний мы дать не могли, потому как понятия не имели, в каком состоянии находятся останки. Ведь нужно учитывать, что их сильно повредило огнем, они подвергались вскрытию и были захоронены около 25 лет назад. Но я всегда за то, чтобы попробовать.
Мы осторожно извлекли гробы из могил и отправили их в Дублинский городской морг для изучения. И хотя гробы находились в ужасном состоянии, тела все еще хранились внутри. Мы с Лорин работали сообща, и, несмотря на наши опасения и множество прошедших лет, нам удалось извлечь необходимое количество информации. По окончании осмотра тел у нас имелись предположения о личности каждого из пятерых. Наука заметно продвинулась с 1981 года, и подтвердить личности погибших оказалось возможно. Мы получили доступ к анализу ДНК, а семьи с радостью предоставили нам материал для сравнения.
Образцы костей отправили в лабораторию. Как мы и подозревали, анализ дался непросто: лаборатория не смогла извлечь ядерную ДНК, но смогла выделить митохондриальную. Если бы неопознанные в том пожаре люди были родственниками, митохондриальная ДНК помогла бы идентифицировать их только как членов одной семьи. То есть этот способ не подходит, если нужно опознавать братьев, сестер или кузенов. В таких случаях стараются принять во внимания иные зацепки. В нашем случае анализа митохондриальной ДНК и собранной нами информации хватило для опознания всех тел. Наконец у каждого погибшего появилась собственная могила.
Такая неточность при работе с материнской ДНК стала проблемой при опознании жертв пожара на остановке в местности под названием Каррикмайнс в 2015 году. Погибли пятеро взрослых и пятеро детей, одна женщина была беременна. Невероятная трагедия. Как и при пожаре в ночном клубе, пламя почти уничтожило тела, осложнив не только визуальное опознание, но и анализ ДНК. С первого дня мы понимали, что проблемой будет опознание детей, особенно двух мальчиков, близких по возрасту, если придется рассчитывать на анализ митохондриальной ДНК. Одна только материнская ДНК не даст нам понимания, какой ребенок перед нами.
В деле участвовали три судмедэксперта – я, Марго Болстер и Линда Маллен, – судебный антрополог Лорин Бакли и судебный стоматолог Мэри Кларк. От нас требовалось извлечь из тел как можно больше информации, чтобы их опознать.
В расследовании активное участие принимала полиция, особенно техническое бюро: за причину смерти приняли пожар. Все тела были тщательно изучены: форма и цвет глаз, форма носа, положение и форма ушей, рост, вес, обгоревшие остатки одежды, родинки, шрамы, любые намеки на предыдущие несчастные случаи или болезни и, что особенно важно, был проведен стоматологический осмотр. То, как у мальчиков прорезались молочные зубы, помогло нам без труда установить личность каждого из них. Опознание остальных оказалось несложной задачей: мы воспользовались информацией с места преступления, результатами вскрытия, а также анализом ДНК.
В некоторых случаях опознать погибшего очень трудно: бывает, остаются одни лишь кости или только какая-либо часть тела, тогда мы пользуемся другими методами. Наиболее часто это рентген, старый друг судмедэкспертов еще с 1895 года, когда Вильгельм Рентген открыл лучи, которые потом назвали его именем. В год их открытия врачи с большой неохотой применяли новые технологии в лечении пациентов, а вот в расследовании преступлений рентген тогда применялся повсеместно. Теперь мы можем использовать его при изучении черепа и зубов, а также бедер, чтобы увидеть, есть ли у человека металлические протезы.
Каждый год появляются неопознанные тела, и никто не приходит за ними. Всегда есть надежда, что это рано или поздно случится, но, пока никто не заявляет о пропаже близкого, коронер организует похороны безымянного тела, а могильная плита ждет, чтобы на нее водрузили табличку с именем.
Коронеры делают все, чтобы установить личность погибшего, но порой это невозможно. Или нет. Знаете, иногда нужен всего один человек, который готов пойти на все и не сдаться.
В 2010 году рыболовный траулер в Уэксфорде выловил человеческий череп. Части тел людей и животных нередко попадают в рыболовные сети. Как правило, если это человек, то, скорее всего, он упал за борт рыбацкой лодки или другого судна. Знание акватории, приливов и течений помогает понять, откуда тело приплыло, а также, если его сбросили – случайно или намеренно, – где это могло произойти.
Изначально все полагали, что перед нами череп какого-то незадачливого рыбака, пропавшего в море, никто не рассматривал его как подозрительную улику – только как возможность поупражняться в опознании тел. С этими мыслями мы обратились к Лорин Бакли, чтобы та провела предварительную экспертизу и сказала, сможет ли помочь с опознанием.
Полиция совсем не ожидала, что Лорин предложит им конкретную версию: это женщина средних лет; но Лорин также беспокоила трещина с одной стороны черепа. На этом этапе смерть сочли подозрительной. Меня, как государственного судмедэксперта, попросили взглянуть на череп. Я согласилась с Лорин по обоим вопросам: череп принадлежал женщине и был поврежден. Ткани почти не осталось, зато сохранились два верхних шейных позвонка. Оставшаяся ткань показала мыльное восковое изменение, которое указывало, что череп находился в воде много недель, месяцев или лет. С правой стороны, над «ухом», имелась трещина длиной в 17,5 сантиметра, а внутри обнаружился темный след. Вероятно, это было пятно крови. Также имелась трещина над правой глазницей. Было похоже на прижизненный перелом, то есть он произошел во время или совсем незадолго до смерти женщины. Многие зубы остались на месте, а на шестом левом верхнем резце мы обнаружили коронку. Невозможно было определить, когда появилась трещина в черепе: до того, как женщина попала в воду, одновременно с этим или уже после, вероятно, от удара о лодку. Смерть могла быть несчастным случаем, однако я не исключала возможности, что кто-то ударил женщину по голове, тем самым лишив возможности убежать или убив этим ударом, а после сбросил тело в воду. Или она могла покончить с собой. Необходимо было выяснить, кто эта женщина и как она оказалась у берегов Ирландии.
