Книга Тариинские хроники - Екатерина Бочкарева

Запрет "кучковаться" был негласным, но проверяли обычно только студентов. Хм.

— Светлого вечера, магистр Стовэ. Загляните на чашечку чая? — О, Джонатан, Катарина, добрый вечер. Простите, не думала, что вы тут вдвоëм, — магистр смутилась, явно решив, что помешала нам, — я просто с вечерним обходом. У вас всё хорошо? — Да, всё хорошо. Магистр, мы тут играем в "скажи иначе", да и вообще… Вы и правда можете составить нам компанию, если хотите, — я улыбнулась преподавателю. — Ах, да, ну хорошо, я подумаю. Светлого вечера вам.

Через час в двери снова "поскреблись". Магистр Стовэ стояла на пороге и нерешительно мяла подол платья в руках.

— Если вы правда не против, я бы составила вам компанию. И… И если можно, то и Ормс, наш библиотекарь — тоже. — Да, конечно, проходите. У меня есть игры, в которые вдвоем не поиграешь, — Джонатан приглашающим жестом открыл двери пошире. — Тогда я пошлю Станису сообщение.

С тех пор мы каждый вечер собирались то втроём, то вчетвером.

Станис Ормс был библиотекарем, и не был одаренным. Между ним и магистром Стовэ явно были нежные чувства. Забавно, что и внешне они с Амирой были похожи — Станис был невысок, кудряв и с большими наивными глазами.

Мы играли, читали книги, которые приносил Ормс, или просто разговаривали.

Я со стороны понаблюдала, как Джонатан легко и ловко "выудил" из преподавателей нужные ему сведения, как он располагает людей к себе, вызывая доверие и желание "открыть душу". Поняла, что самой мне было с ним очень комфортно, словно мы всю жизнь дружим. Интересно, это особенность дара или какое-то иное явление.

Когда я спросила его об этом прямо, то он лишь пожал плечами, ответив, что и сам не знает.

Однако, если это проявление слабого дара светлого менталиста, то боюсь даже представить, как подобный дар будет выглядеть в варианте, где его потенциал средний или высокий. Радостно расскажешь всё, что планировал и не планировал, и будешь думать, что так и надо. Бррр.

Тариинские хроники ч 25

Прошла половина лета "взаперти", когда меня вызвали в отделение местной инквизиции.

Законница, госпожа Мэила Кегелапан, оказалась весьма экстровагантной особой. Честно говоря, я сначала приняла её за мужчину — короткая стрижка, черная мужская одежда, в основном — кожаная, мускулистые руки и абсолютное отсутствие на теле характерных для женщин выпуклостей. Правую кисть и, как позднее оказалось, левую ногу ниже колена заменяла бионика". Значит пострадала на службе — государство заботилось в таких случаях о своих служителях. О тех, кто выжил, разумеется.

Вообще работать на государство в Таринии было выгодно. А в некоторых структурах, таких, как правительство, армия, и инквизиция — престижно. Последние так и вовсе были на особом счету — растущую "популяцию" магов было необходимо держать под контролем. И платили им хорошо и исправно. Потому то, не смотря на опасность, желающих работать там всегда было хоть отбавляй.

Забавно. Светлейшие, загонщики и гончие — тёмные. Контролеры дара — тоже. Охотники вообще "особая каста", "сканеры", отнимающие — менталисты, реже в структуре работают маги крови и слова. По сути основная ичейка инквизиции— команда охотника, обеспечивающая его безопасность, лечение, экстренное пополнение резерва, выполняющая функцию " своры, идущей по следу". Но главный — всегда охотник. Он способен выследить и уничтожить жертву. Ну или блокировать её дар и притащить на суд.

Семьдесят-восемьдесят процентов в командах — темные. Исключение — боевые маги. Изредка попадаются светлые целители. Иногда к команде по необходимости примыкают маги специфических направлений — друиды, погодники, медиумы.

Присмотрелась: законница не была охотником. Два дара, светлый и темный. Сосредоточилась и словно в стену носом ткнулась. Ясно, темный менталист, а кто ещё? Одной Богине известно.

— Добрый день, Катарина. Присаживайтесь. Я не отниму много Вашего времени, — Мэила явно не было довольна моим "прощупыванием". — Добрый. Да освятит Богиня Ваши дни, — я присела на предложенный стул. — Правительством постановлено в кратчайшие сроки обнести все крупные и мелкие поселения и города специальными заборами, оборудовать въезды пропускными пунктами. Будут привлечены как силы военных, так и мирных жителей. Студенты академии будут также привлечены к данному процессу. Вы включены в контролирующую группу инквизиции. — Как это понимать? — Так и понимайте, от Вас, — законница пренебрежительно окинула меня взглядом, — никто ничего особо не ожидает. Так, номинальное присутствие как представителя власти. Крестьян пугать. — Ну что ж, поскольку опыта в напугании крестьян у меня мало, надеюсь, госпожа Кегелапан, Вы дадите мне пару уроков в этом тонком исскустве, — я широко улыбнулась, а законница отчетливо скрипнула зубами. — Жду Вас завтра здесь, в восемь, всего доброго, госпожа Кабра.

Ага, а ты думала перед тобой бедная овечка. Да уж, с местной законницей мы друг другу явно не понравились.

"Бионика — техномагический протез, заменяющий утраченную часть тела. Простому человеку подобная "роскошь" недоступна, однако Тариния заботится о своих "солдатах", пострадавших во имя службы.

Тариинские хроники ч 26

Постройка стены развернулась полным ходом.

Нужно сказать нам повезло — проклятая гора Артан, представлявшая собой не гору даже, а небольшой горный хребет, огибала город "дугой" перекрывая доступ почти к половине Каньято.

Интересно: с одной стороны гора отвесная, а вот с другой — довольно пологая, как собираются стену строить? Ведь аномальная зона не имеет четких границ.

Я праздно шаталась между людьми, которых собирали в отряды, когда в город пригнали технику. Следом приехал фургон с целым отрядом магов недр". Оказалось всё просто — гору решили частично "обрезать", сделав весь склон со стороны Каньято отвесным и непроходимым, частично — гору расколоть, сделав подход к отвесной части практически недоступным. " Срезанное же предполагалось пустить на строительство.

Я припомнила лестницу на восточном склоне, и дверь, открывающуюся в город с той стороны. Но благоразумно промолчала — ни до меня, ни после ни одной живой душе не удавалось пройти аномальную зону.

Мой инфобраслет пиликнул сообщением.

"Оглянись" — одно слово, и душа "уходит в пятки". Стою среди толпы, и как ненормальная кручу головой. Сердце замирает.

Лука стоит около фургона, из которого выгрузились маги недр, и улыбается. Далеко, почти квартал от меня. И я срываюсь на бег, повисаю на его шее и целую, смеюсь и плачу, и плевать, кто и что подумает или скажет об этом.

Кажется, такой реакции он не ожидал. Бормочет что-то успокаивающее. — Почему ты не сказал ничего? Не предупредил, что приедешь? — я прятала мокрое от слез лицо на его плече, — я думала,