Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
предвоенный период состояли не только в увеличении объема и повышении качественного уровня производства, но и в коренном изменении дислокации предприятий. Можно сказать, что предпринятое по решению XVI съезда партии (1930 год) создание новой металлургической базы на востоке СССР, размещение в глубоком, недосягаемом для оружия того времени тылу значительных металлургических мощностей спасло нашу страну от катастрофы, которой могли закончиться первые неудачи в начале войны. Ведь тогда вся металлургия юга и центра была выведена из строя и для компенсации потерянных мощностей потребовалось бы несколько лет, если бы у нас не было крупной металлургической промышленности в восточных районах, что фактически и сыграло решающую роль в экономическом обеспечении разгрома немецко-фашистских оккупантов.
В самые тяжелые годы войны нужды фронта обеспечивались в основном черной металлургией востока страны, а также запасами металла, созданными в довоенный период. Что касается поставок металла по ленд-лизу, они играли лишь роль подспорья. Например, в 1942 году доля импорта всех видов проката не превышала полутора процентов. Можно с уверенностью сказать, что и этого не потребовалось бы, если бы наша металлургия в последние предвоенные годы сохранила темпы развития предыдущих лет.
Последствия внутриполитической обстановки 1937–1938 годов были, как уже отмечалось, менее чувствительными в ряде других отраслей промышленности, особенно оборонной, и изживались они там быстрее. Это позволило, например, военной индустрии, в отличие от черной металлургии, добиться и в последние предвоенные годы больших темпов развития.
Мне довелось слышать суждения, согласно которым оборонная промышленность, в отличие от советской экономики в целом, оказалась будто бы не подготовленной к войне. Более того; первые неудачи на фронте пытались объяснять якобы существовавшей к моменту начала военных действий нехваткой вооружения и другой боевой техники. Нижеследующее показывает, насколько ошибочно такое предположение.
Да, именно предположение, ибо трудно назвать иначе оценки подобного характера, которые даются чаще всего без анализа фактических данных. Для большей убедительности ссылаются на свидетельства очевидцев относительно отдельных фактов, преувеличивая их значение и делая на этой шаткой основе явно несостоятельные выводы и обобщения.
Недостаточным уровнем производства вооружения пробуют объяснить, например, факт, что в первые месяцы войны в армии не хватало винтовок и что ими лишь на 30 процентов обеспечивались вновь формируемые дивизии, а в тылу обучали призванных с помощью деревянных макетов личного оружия. К сожалению, действительно, было много таких случаев в прифронтовых районах и в глубоком тылу. Но объяснялись они далеко не теми причинами, о которых говорят многие из тех, кто ссылается на эти факты. К началу войны армия имела около восьми миллионов винтовок. А вот вопрос о том, как они были использованы, до сих пор остается совершенно неосвещенным. То же самое нужно сказать в целом относительно исключительно важного вопроса, где были размещены крупные запасы военного имущества, в том числе и боевой техники, какова была их судьба. Между тем именно такой анализ поможет понять, с чем были связаны факты нехватки вооружения в целом ряде случаев.
Суждения о неподготовленности оборонной индустрии неверны еще и потому, что при этом ее противопоставляют промышленности в целом. Но ведь, во-первых, военный потенциал страны гарантирует вся промышленность, которую во время войны в большей ее части переключают на изготовление оборонной продукции. А во-вторых, в предвоенный период выпуск военной продукции из года в год не только увеличивался, но и темпы его роста намного превосходили темпы роста производства мирной продукции. Такой рост военного производства был достигнут при колоссальном напряжении народного хозяйства, на которое сознательно пошли партия и весь советский народ во имя укрепления обороноспособности страны.
Следует добавить, что оборонная промышленность уже тогда имела значительные резервы увеличения выпуска продукции, которые не могли быть развернуты в условиях мирного времени, так как это потребовало бы дополнительной рабочей силы и ресурсов за счет других, невоенных отраслей.
Но как только началась война, такое переключение ресурсов начало немедленно осуществляться, и уже через месяц, в июле 1941 года, доля валовой продукции оборонной промышленности выросла еще на тридцать, а в августе – на сорок процентов по сравнению с июнем. Никаких существенных изменений в количестве заводов у наркоматов оборонной промышленности за это время не произошло. Не были, да и не могли быть введены также какие-либо значительные производственные мощности. Следовательно, рост выпуска валовой продукции происходил только за счет перевода оборонных заводов на режим военного времени. Это означало увеличение коэффициента использования оборудования, переход на полную трехсменную работу и непрерывную неделю, увеличение числа рабочих и т. д.
В первую осень войны произошло, однако, снижение выпуска военной продукции, связанное с эвакуацией заводов на восток и другими причинами. Оно началось в октябре и достигло самого низкого уровня в ноябре. Но уже в декабре 1941 года наметился постепенный подъем, который усилился в 1942 году, когда закончилось в основном перебазирование заводов и освоение их на новом месте.
Тогда же была завершена перестройка оборонной промышленности. В ее состав было передано много предприятий из других отраслей, в том числе такие крупные, как Уральский завод тяжелого машиностроения, Нижне-Тагильский вагоностроительный. Челябинский тракторный, достраивавшийся в Свердловской области станкостроительный и другие. В дополнение к своим мощностям они приняли и оборудование заводов, эвакуированных из западных районов страны. Наконец, на базе значительного числа предприятий, главным образом сельскохозяйственного, текстильного машиностроения и других с аналогичным производственным профилем, был создан новый наркомат – минометно-минного вооружения.
В таком новом составе оборонная промышленность в июне 1942 года по выпуску валовой продукции достигла уровня августа 1941 года. В дальнейшем рост продолжался ежемесячно, и в целом за 1942 год доля военного производства увеличилась до сорока процентов всей валовой продукции промышленности страны. Фактически уже в 1942 году оборонная промышленность достигла полного использования всех своих возможностей по изготовлению продукции для фронта.
Наиболее подготовленной к началу войны была промышленность вооружения, занятая производством артиллерийского и стрелкового оружия. В этом нет ничего удивительного, так как данная отрасль создавалась столетиями, была хорошо оснащена и располагала опытными кадрами. В начале войны промышленность вооружения сумела выйти на уровень, обеспечивавший полное удовлетворение потребностей фронта и других отраслей оборонной промышленности, для которых она являлась одновременно комплектующим поставщиком оружия, а также поковок, литья и специальных металлов.
О том, что промышленность вооружения была наиболее подготовлена к мобилизационному развертыванию, свидетельствует и то, что уровень производства на орудийных и оружейно-пулеметных заводах оказался уже в 1942 году настолько высоким, что, в отличие от других отраслей оборонной промышленности, не потребовалось значительно увеличивать это производство в дальнейшем.
Режим военного времени
Ни одно государство, какой бы сильной экономикой оно ни обладало, не выдержит,
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
