потом найти сможешь?
— Смогу. Все так серьезно?
— Потом, ладно?
Лошади нервничали, что не мудрено. Пришлось отвести их подальше и только потом забраться в седла.
Порядком отъехав от гостеприимного камушка, я пустила лошадь шагом и полезла в сумку.
— Письма писать буду, любовные, — ответила я, заметив недоуменный взгляд оборотня. Вру, но только наполовину.
— Тиш, послужи на благо Родины?
— А куда я денусь? Ты ж от меня не отстанешь, — проворчал висник, позволяя привязать ему к лапе послание.
— Не отстану. Давай, вперед! Девиц не обольщай, с незнакомцами не пей!
Тиш фыркнул и взлетел с моей руки, мгновенно набирая высоту.
— Теперь расскажешь? — спросил Лексий.
— Расскажу. Только поехали, а то темнеет быстро, а меня не манит тут ночевать.
Оборотень кивнул, даже возражать не стал.
Хотя, чего возражать? В Лавии осень, как-никак. Пусть теплая, но осень и день стал короче, да и под утро холодает.
— Искра! Скажи хоть, почему тебя эта штука не тронула, а лошади бесились?
Я достала из-за ворота горсть камушков — пять или шесть их там, не помню.
— Вот поэтому. Лексий, «эта штука» — как ты выразился, опасная ловушка. Санторин. Тебя как, кстати, внутрь круга не тянуло?
— Было немного.
— Ну вот. А с животными еще хуже. Хм… А если бы ты ипостась сменил?
— Искра, давай ты потом займешься изучением влияния магии на оборотней?
— Эх… А если я на пороге мирового открытия? Ладно. Лексий, представь, что ты — корова! Не смотри на меня так, сам просил объяснить! Представил? Так, судя по твоим глазам — ты корова-хищница… Все-все!
Короче, ты — корова. Ты отбился от стада и потерялся в лесу. Ходил-бродил, выйти не смог, а тут тебя начинает что-то тянуть, звать. Ну, ты корова не шибко умная, поэтому послушно топаешь на зов. Топаешь-топаешь и чем ближе к кругу, тем зов сильнее. В конце-концов ты в этот круг заходишь и… Все. Нет больше коровы Лексия. Точнее, камушек из нее вытянул жизненную силу, а тушку выбросил.
— Погоди! Там же дохлятины не было!
— А вот это уже забота волкодлаков. Их тоже надо кормить, чтоб из-под контроля не вышли. А кости прости рассыпаются в прах, чтоб новую добычу не спугнуть.
Лексий устало провел ладонью по лицу.
— Мы влипли, да?
— Расслабься, дождемся Тиша и будем думать дальше.
— Ты его к Леру отправила?
— Не-а, — ухмыльнулась я, — у меня есть вариант помоложе и бесшабашнее.
— Я с тобой с ума сойду, вредная ведьма. Давай вон туда, там вроде озеро.
Озеро правда было. Небольшое, кое-где в камышах, но было.
— Кажется, дождь собирается, — покосилась я на тучи, медленно надвигающиеся с востока.
— Вот этого бы не нужно, — проворчал Лексий, — пытающийся разжечь костер.
— Вымокнуть боишься? Да не мучайся ты! — ну да, пульсаром костер в самый раз разжигать! Оборотень едва отпрянуть успел.
— Искра!
— Прости, — состроила я невинную мордашку, — просто камушек поделился со мной Силой, признав родню, а куда ее девать я не знаю.
— Придумай от дождя что-нибудь, все полезнее будет!
Чуть замешкавшись и пару раз ошибившись, я вспомнила, как ставится купол. Кривенький, не особо высокий, но от дождя укроет и излишки силы, которая не давала мне покоя, я в него вбухала.
— Еще распоряжения будут? — ехидно спросила я Лексия.
— Лошадьми займись. Я уже понял, что на кухню тебя, только на аркане.
— Не советую. Аркан дело ненадежное, — изрекла я, расседлывая лошадей.
— С тобой — все ненадежно!
«Ошибаешься… Я так много бы могла тебе дать… Но не в этой жизни.» — грустно подумала я.
Толи из-за погоды, то ли из-за чего-то еще, но грустные мысли продолжали меня одолевать. Да еще, пока искала место на берегу, где можно спуститься, пока чистила лошадей, успела замерзнуть и попасть-таки под дождь. И вымокнуть порядком, к слову.
— Раздевайся! — заявил Лексий, оглядывая меня.
— Совсем? — ехидно отозвалась я, стягивая сапоги. Черт… Вот умеют же нормальные маги сушить одежду заклинаниями, а у меня она обугливается.
— Лучше бы совсем. Не бойся, приставать не стану.
«А жаль» — подумала я, но одежду стянула, добыв из сумки сухую рубашку (штанов я не обнаружила, чему сильно удивилась. Ай, ладно! Рубашка длинная) и завернулась в одеяло.
— Держи, — оборотень протянул мне кружку с травяным чаем, — ты бы волосы распустила, тоже ведь, мокрые.
Я представила себе возню с волосами и чуть не взвыла. Нет, подстригусь!
— Вот и помог бы, — проворчала я себе под нос.
— Гребешок давай, — ухмыльнулся оборотень.
— На, самоубийца! Они же мокрые!
— Не мешай, — ответил Лексий из-за моей спины.
Я и не мешала. Сильные руки, легко управляющиеся с мечом, не особо-то легким, заметим, без особых усилий поднимающие тяжести, таскающие меня, как пушинку, а с волосами обращаются так бережно… Меня даже в сон стало клонить.
— Искра, не вздумай стричься, слышишь?
Я вздрогнула. Это я уже слышала, но другим голосом. Нельзя их сравнивать! Нельзя! Неправильно!
— Ты что?
— Ничего… Прости, я задумалась… — хорошо, что лица не видно — спиной сижу.
— Ты ж дрожишь! — руки оборотня ложатся мне на плечи, — холодно?
«Идиот! Из-за тебя я дрожу! Меня сегодня тянет на любовь и ласку, а ты — сухарь, пень и ничего не понимаешь, хотя лучше и не понимай! Просто встань и отойди!»
Лексий понял мое молчание по-своему. Принес второе одеяло и набросил мне на плечи, но не ушел, а присел рядом.
— Завтра Тиш вернется, — сказала я, чтоб нарушить такое уютное молчание. Нельзя! — Будем что-то решать. На ловушке должны остаться следы, для мага не проблема их найти.
— Значит, если найдем следы — найдем и того, кто ее устроил?
— Ну да. И есть у меня подозрения, что ловушек таких — несколько. Ну, и без савио Риена не обошлось.
— Думаешь?
— Уверенна.
Нет, не получается отвлечься. Да и как отвлечься, когда по куполу уютно стучит дождь, потрескивает костер, а рядом сидит оборотень, который мне… Дорог. И нет даже призрачной надежды на… Да хоть на что-нибудь.
Я поежилась, отгоняя мысли.
— Не согреешься никак? — понял по-своему Лексий, — вот кто тебя просил мокнуть?
— Ты!
— Я?! Я просил тебя лезть в холодное озеро и попадать под дождь?! Искра, не белоцвет[15] месяц, как бы! Желтолист уже!
— Да ты что?! — изобразила я удивление.
Лексий фыркнул и вдруг обнял меня за плечи и притянул к себе. Я даже замерла, боясь пошевелиться.
— Не бойся. Я не кусаюсь, в этой ипостаси — точно.
— С чего ты взял, что я боюсь? — я подумала и пристроила ему голову на плечо.
— Ты даже дышать стала
