другу в запястья. – Сучка! Как он вообще мог тебя полюбить!
- А вот это не твое дело, мерзавка.
Суарес пышет гневом, мы убираем захват и отходим на безопасное расстояние.
- Ты пожалеешь о том, что связалась со мной. Слышишь? Пожалеешь!
Я показываю два средних пальца и возвращаюсь в дом. Тачка Роны с ревом, выпрыгивает из грязевой лужи на асфальт.
- Кто-то приходил? – интересуется Кики, приглашая попробовать пиццу с перчиком-чили.
- Так, обычный ежедневный объезд. Проверка.
- Понятно.
Ипо видит, что я на нервах, и хлопает по стулу возле себя. Макала с пониманием, усаживается по другую сторону.
- Рона? – шепчет подруга на ухо. Я моргаю один раз, что означает «да».
-Татуированная гадюка.
- Всем приятно аппетита! – провозглашает Джо и, мы взявшись за руки для молитвы, различаем шипение автоматических звуков.
- Моя рация! Извините. – Я вылетаю из-за стола, прихватив кусочек горячего теста с сыром, помидорами и перчиком. В комнате, едва не запинаюсь о пуфик у входа, но удерживаюсь на ногах и беру рацию с кровати. Нажимаю кнопку приема и слышу голос Оука: «Похоже, ниточка нашлась». Моя очередь говорить: «Завтра сбор у Энди в половине седьмого вечера». На языке начинает жечь, и я прикладываю ладонь ко лбу, будто это поможет снизить остроту чили. Ни хрена. Бегу на кухню, наливаю стакан молока, и миссис Лалэ сочувственно растягивается в улыбке. Глядя на всех, понимаю, что не я одна подверглась атаке Чили-монстра.
Глава 13
Я рассматриваю людей в холле Медицинского центра, пока Джаспер выжидает очередь в кофейный автомат. На вчерашнем собрании у Энди, Оук сообщает, что в одной из записей Анны в дневнике, его друг, методом подбора буквенных сочетаний, вычисляет имя Бенджамин Брайс. Никому из нас оно не кажется знакомым. Даже близко. Но имя, отчетливо прослеживается в зашифрованных предложениях. Анна умело бравирует информацией, думая, что никто не разгадает эту тайну. Но знакомому Родригеса, понадобилось всего несколько часов, чтобы сорвать печать загадочности. Ипо предположила, что Бенджамин, псевдоним, вымысел и сказка. Мы все с ней согласились. Также, свою теорию выдвинул Энди, и она тоже имеет право на существование. Что если Анна заигралась? Что если, девочка не оценила собственных возможностей? Вдруг, ее внешний вид, лишь один из пунктов достижения цели и, увы, неудачный. Тогда объяснимы ее поступки и шаги. Детский визг озаряет светом холодное белое пространство больницы, и я вздрагиваю. Малыш, примерно двухлетнего возраста забрасывает игрушку в мусорную корзину, и без помощи мамы, не может ее достать. Смуглая женщина, держащая младенца на руках, что-то объясняет старшему сыну и тот успокаивается. Я подавляю слезы, что сами стягивают узелок в горле и представляю, каким был бы мой ребенок, не будь я такой бессердечной дурой.
« Я не хочу думать о детях сейчас, детка… », « Нам нужно укрепиться на ногах …»
Речи Энди не покидают мою голову, как бы я не заставляла себя не вспоминать о них. Каждый чертов день, я прокручиваю одну и ту же пластинку, в надежде, что когда-нибудь перестану винить его в своем выборе и наконец, здраво приму реальность – я убийца! Не Энди, не мама, которая ненавидит моего парня, ни кто-либо другой. Только я. Я одна виновата в том, что сделала аборт и бросила в свою копилку самый страшный грех на земле.
- Держи, - Джаспер подает стаканчик с кофе. – Ты плачешь?
- Нет, я просто задумалась.
Джаспер присаживается рядом и как я, подгибает одну ногу под себя.
- Вот так я и провожу свое свободное время. И всё, благодаря тебе, Кани.
- Судя по тому, что мы вчера узнали от Оука, шансы поймать преступника с поличным, увеличиваются. Анна жива и это играет против него.
- Попытаешь пробраться к ней в палату?
- Ты читаешь мои мысли, бро. – я усмехаюсь, справляюсь с горячим напитком и, вернув стаканчик другу, встаю в полный рост.
- Иди, я тебя прикрою. Только воспользуйся лестницей, она сразу за углом.
- Поняла.
Я часто оглядываюсь, преодолевая расстояния мимо служебных помещений и прочих кабинетов. Оказавшись на лестнице, бегу на третий этаж, где лежит Анна. Мне известен номер ее палаты, потому-что, я слышала, как медсестры шептались об этом в коридоре, примерно два часа назад. Они с сожалением говорили о самочувствии девочки и восхваляли доктора, что способен вытащить ее из комы. Как же я на него надеюсь!
Бесшумно втиснувшись в дверь с номером 312, придерживаю ее, чтобы не создавать лишний шум. Анна подключена к куче аппаратов. Один качает воздух в ее легкие, и трубка торчит изо рта, как нечто космическое. Я подхожу к кровати и касаюсь ледяной руки Анны. Никакой реакции, только писк электронных приборов.
- Я прочла твой дневник, - наклоняюсь и шепчу ей на ухо. – И завидую тому, по каким принципам ты живешь. Мне до тебя далеко.
Ответа, конечно, не следует, и я провожу по медовым волосам девочки, обращая внимание на каждую мелочь, вплоть до секущихся кончиков. Дождь льется по огромным витражным стеклам и преломляемые оттенки света, скачут по стенам палаты. Когда проезжают машины, блики окрашиваются желтым цветом, когда мерцает сирена скорой помощи, темно синим.
- Ливень закончится, и ты очнешься. Только ничего не бойся. Слышишь? Ничего.
Я вновь беру руку Анны и подношу к своим губам. Тоненькое колечко с интересным изгибом, что-то очень сильно напоминает мне. Я выкручиваю украшение с пальца и внимательно изучаю его. Какая-то аббревиатура мелькает под больничной лампой, но толком не видно. Я прячу драгоценность в карман джинсов и прощаюсь с Анной. Перед выходом, тщательно проверяю периметр на наличие медиков. Никого. Как Алек Болдуин в фильме «Тень», испаряюсь в темноте пожарной лестницы.
***
Флинн мертв. Я не могу не думать о нем и не проклинать тот день, когда мы оставили его без присмотра. Надо было попросить Оука, составить ему компанию, как Джаспера последить за Анной. В участок, никто из нас больше не суется, потому-что Круз в гневе и не понимает, как выбраться из дерьма. Ипо всхлипывает в объятиях Макалы, когда мы все, собираемся в «Хула-Хула» и выпиваем за друга, которого поглотил ураган. Энди осторожно кладет свою руку мне на плечо и молча, прислоняется головой к моему плечу. В тишине, наши сердца бьются громче обычного. Ни у кого не находится слов, чтоб дать описание тому, что
