Я посильнее прикусила язык. Захотелось плюнуть на все, развернуться и выйти, непременно громко хлопнув дверью. Не знаю, как удержалась. А Данкер между тем принял агрессивную позу – широко расставил ноги, скрестил руки на груди и глухо рассмеялся.
– Она не решение трудностей! Теперь она сама наша главная трудность, помяни мое слово, друг! Мы еще хлебнем с ней дерьма. Эта дамочка, – подлец ткнул в меня пальцем, – преступница, и самое место ей на каторге, а не в моем филиале! Ты в курсе, как она приложила того парня из гвардии?
А вот Лекса вся ситуация, похоже, забавляла, он только руками развел.
– Так он сам виноват, а леди Флориан проявила себя достойно!
Нет, я больше не могу!
– Знаете, мистер, – начала было я, – я к вам не навязывалась, и если вас…
– Она еще и дерзкая! – Директор поднял глаза к потолку.
– А ты как хотел? Красотка!
– О, рорские демоны, и что нам не работалось с престарелыми матронами? – Поморщив нос, Данкер все же снизошел до объяснений: – Все верно, леди Келерой. Мошенница с темпераментом боевика в штате меня не устраивает. Да и… внешне вы… Не соответствуете высокой должности преподавателя!
Какое хамство! Да как он смеет?!
– В чем же дело, мистер?! – выпалила я в порыве ярости. – Давайте расторгнем договор! По соглашению сторон? Зачем вам лишние хлопоты?! Я просто пойду…
Данкер так ласково оскалился, что я тут же замолчала, осознав, какую чушь несу. Выбора не было у нас обоих, но только у этого типа имелись рычаги влияния на меня. Ар-р! Проклятье!
– Я бы, конечно, с удовольствием посмотрел, как и куда вы пойдете, – многозначительно покивал он. – Но не мечтайте! Будете пахать на филиал весь срок и попробуйте только что-то учудить, не выполнить мои приказы либо проявить своеволие – век Регестор не увидите! Да-да, леди, это именно от меня зависит, в каком качестве вы туда вернетесь и вернетесь ли вообще!
Энергия заметалась по телу, ища выход. Чтоб под туфлями этого Данкера пропасть разверзлась!
– Стефан, прекрати. Как-то ты… излишне возбудился, – поддел друга неуместно развеселый Лекс.
Директор же не прекращал буравить меня тяжелым взглядом.
– Вы все поняли, леди Келерой?
Ага, сейчас, прониклась прямо! Зашвырнуть бы в тебя чем-нибудь помощнее, чтобы мозги на место встали и вспомнились правила приличия! Но я ничем не зашвырнула, справилась с собой.
Почти. Подхватив двумя пальчиками оборку юбки, я исполнила кривой книксен и елейно процедила:
– Ну разумеется, ваше го… э… главнейшество! Внимаю вашей воле!
Ну не могла я промолчать! Я – леди из благородного рода, а не какая-то там… дикая воленстирка!
Данкера перекосило, аж физиономия позеленела и заострилась.
– Ты это серьезно? – обратился он к внезапно закашлявшемуся Лексу.
– Все будет прекрасно, Стефан!
Вот и я сомневаюсь, что все будет прекрасно.
Тяжело вздохнув, Данкер покачал головой, затем достал из ящика книгу и запустил ее по столу в нашу сторону.
– Ознакомьтесь. Это наш устав и штрафы для работников за его нарушение. – И он так многообещающе на меня зыркнул…
Впрочем, хотя бы от обмена любезностями к делу перешли – уже прогресс. Сносные отношения с таким начальником точно не сложатся, поэтому обязательно изучу на досуге, как он собирается надо мной измываться.
– А что с материалами предыдущей преподавательницы?
Данкер высокомерно хмыкнул.
– Понятия не имею, где они. Да и зачем они вам? Лучше научите воленстирок крестиком вышивать. Если сами умеете. Единственное, что требуется от вас в этих стенах, – строго соблюдать устав. Ясно?
Стиснув зубы, взяла книгу и кивнула.
Надеюсь, пересекаться с директором часто не придется. И хотя никаких иллюзий относительно намерений Лекса у меня не имелось, общество лорда теперь действительно представлялось куда более приятным.
– Замечательно. Если у вас нет других вопросов, то… – Он грубо указал на часы. – У меня собрание совета через двадцать минут.
Опекун нахмурился.
– Собрание патронажного совета? Уже?
– Да. Только что звонили из дворца. Все в полном составе уже выехали к нам. Даже царевна явится.
– Ух ты… – Лекс повернулся ко мне. – Тогда нам лучше поторопиться, юная леди. Негоже отвлекать директора. К тому же я обещал вам экскурсию по городу. Самое время ее провести.
Кто бы знал, как я жаждала убраться из этого кабинета поскорее! Куда угодно и с кем угодно! Лекс подхватил мою руку и, распрощавшись с Данкером, повел меня в коридор. Фух! Наконец-то не вижу этого мерзкого типа! Ура!
За дверью к нам присоединились уже знакомые охранники. Галерею третьего яруса мы миновали молча. Лекс дал мне возможность отдышаться и только на лестнице тихо, без насмешек, спросил:
– Как вы, Флориан?
– Великолепно, – буркнула я. – И шутку вашу оценила.
– Которую?
В галерее второго яруса все так же было не протолкнуться, но я уже не обращала внимания на студенток. Не до них стало.
– О том, что мистер Данкер счастлив меня видеть.
– О нет, – совершенно серьезно возразил Лекс. – Я нисколько не покривил душой. Вы понравились Стефану. Поверьте, уж я-то знаю. Просто мы все тут немного оторвались от регесторских реалий, и если мне часто приходится бывать в Дикельтарке, то мистер Данкер не возвращался на родину с самого основания филиала, ни с кем не общался, только с дамами преклонного возраста. И представьте, тут появляетесь вы… Вон как бедолага занервничал.
– Не верю. По мне, так ваш друг самый обычный самодур.
Лекс усмехнулся в усы.
– Рад, что вы так решили. Значит, предпочтете мое общество. И не прогадаете.
Пропустив его бахвальство мимо ушей, я убрала книгу в сумочку, достала оттуда пачку сигарет и только хотела на всякий случай поинтересоваться, можно ли курить на территории филиала, как внезапно ощутила, будто что-то вокруг изменилось…
Даже не сразу догадалась, что именно. Почему так тихо?
Защелкнув замочек, я подняла глаза.
Студентки больше не обсуждали нас, всей гурьбой они скучились у ограждения галереи, некоторые повисли прямо на поручнях и кого-то высматривали внизу, другие хватались за сердце и шептались, на лице каждой второй застыло благоговение.
Что случилось-то?
Тем временем из-за поворота показалась процессия. Всего лишь… из трех человек.
А это… точно люди?
Немудрено усомниться, ведь подобных экземпляров я в Регесторе, по крайней мере в благородном столичном обществе, не встречала, поэтому сама едва не уронила челюсть.
