Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90
— Короче… Идем туда, где МОНка рванула. Вряд ли они одну за одной поставили. Прикрывай меня.
— Есть…
Шаг, затем еще один. Место, где взорвалась мина, было хорошо видно — они ее поставили тыльной стороной к дереву и привалили какой-то дрянью. Велехов дошел до дерева, выглянул — и увидел двухсотого. А чуть дальше — лежал еще один…
— Чебак. Наблюдаю двоих двухсотых. Что у тебя?
— Ничего.
— Соболь — Чебаку. Смотри ниже по склону — дерево с развилкой. Муравьиная куча — от нее левее. Я через оптику наблюдаю. От тебя — метров тридцать.
— Сейчас… вижу. Город, наблюдаю двухсотого.
Скорее всего — все. Или нет?
— Чебак, ложись!
В команде пластунов приказы выполняли, не задумываясь. Поэтому Чебак где стоял, там и упал — а сотник вскинул автомат и дал короткую очередь выше по склону. Отсек на тройке[43]— и сразу спрятался за ствол.
Ответного огня не последовало. Если бы за площадкой наблюдал снайпер — скорее всего, у него бы не выдержали нервы.
— Чебак, вставай. Шмонаем. Прикрывай.
— Есть…
Сотник сделал шаг, второй к трупам — осторожно, готовый в любой момент метнуться в сторону, упасть, огрызнуться огнем — и замер.
— Японский бог…
Рядом с одним из двухсотых лежал «Шмель». Твою мать, «Шмель»! Здоровенная дура, двадцать два килограмма весом, два выстрела. Каждый выстрел — как гаубичный снаряд от шестидюймовки. А тут их — два. Вот бы этот гаврик врезал из «Шмеля» — потом бы не опознали…
Один из трупешников — тот, рядом с которым лежал «Шмель», — был одет в черную форму без знаков различия. Какой-то комбинезон, похожий на прыжковый, хрен его знает. Второй, лежавший чуть дальше, был одет в гражданское, и серая куртка на спине побурела от крови, а от головы и вовсе осталось — лучше не смотреть…
Сотник размотал с пояса длинную веревку со стальным сердечником и кошкой на конце. Этому он научился в крайней командировке, в Аравию — иногда духи или минировали трупы, или, перед тем как подохнуть, доставали гранату, из последних сил выдергивали чеку и наваливались на нее, чтобы не было преждевременного срабатывания. Этакий сюрприз кяфиру[44], который тело будет ворочать и осматривать. Один казак так остался без головы, поэтому урок запомнили все, и надолго.
Перевернул первого — лицо гримом измазано, черная шапочка на голове. Дыра в грудной клетке — от винтовки, еще одна рука повреждена, и сильно, — это, кажется, пулемет. Правая! Так вот почему он из «Шмеля» не врезал! Ему пулеметной очередью руку зацепило, он в шоке был и с левой не выстрелил — а потом его Соболь на Луну отправил. Вовремя, ох вовремя — еще бы пара секунд — и врезал бы он по нас.
На груди была кобура, притянутая ремнями, сотник отстегнул клапан, выругался еще раз. Валлонский Р-90, новейший пистолет-пулемет, весит немного, стреляет очень даже изрядно. Где же они берут такое…
Пистолет-пулемет был целым — почти. Кажется, осколок чиркнул по пластиковому корпусу, но механизм не повредил — просто царапина.
— Чебак!
Перебросив сторожащему с пулеметом Чебаку трофей, сотник направился дальше, перевернул второго, тоже кошкой.
Этот — гражданский по виду. Одежда неприметная, темных и серых тонов. Лифчик[45], самопальный похоже, на четыре магазина к штурмкарабину Токарева. Сам штурмкарабин Токарева, с гражданским пластиковым ложем сплошным, с пистолетной рукояткой, с оптикой — рядом валяется. Приклад в хлам, ложе повреждено, прицел, кажется, тоже, про железо — неясно. Три гранаты — понятно, почему три: было четыре — одну бросил. Все три — РГДшки[46]. Башки совсем нет, вся куртка в крови.
Бросил еще раз кошку, подтащил автомат. Ремень оказался целым — забросил автомат за спину, повернулся к Чебаку:
— Сходи снайпера пошмонай. Осторожно — растяжки. Иди, как шли они.
— Понял… — Чебак пошел вниз.
— Соболь, Певец, — поднимайтесь. Осторожно.
— Есть.
Сам сотник присел там, где только что занимал позицию Чебак. Рядом лежал пистолет-пулемет, Велехов покрутил его в руках, приложился. Прицел в порядке, работает, магазин полный.
— Ни хрена себе… — выразился Певец.
— Ты там дальше посмотри, — устало произнес сотник, — и пошмонай, я карманы не шмонал. Осторожно только.
Соболь тоже привстал, глянул на площадку. Глаза сразу зацепились…
— Ё-моё!
— Вот-вот. Вовремя ты его осадил. Еще бы немного, и он бы из этой штуки со всей дури по нас врезал.
Соболь покачал головой.
— Я видел, он приподнялся, что-то на плече было у него. Но такое… Это что же здесь творится, командир?
— Спроси что полегче.
— Командир, лови, — Певцов прыгнул к ним сверху, бросил на колени какую-то небольшую штучку, — узнаешь?
Еще бы не узнать — пульт подрыва!
— Ты охерел? — вызверился сотник.
— Нормально. Я батарейки вынул — в футбол играть можно.
— Как бы твоей башкой не сыграли потом. Где взял?
— У черного в кармане. И пистолет — там же.
Певцов с гордостью показал пистолет. Пять-семь, под тот же патрон, что и автомат.
— Это что они тут взрывать собирались?
— Хорошо, что не нас. Скорее всего, фугас где-то на дороге. Надо саперов вызывать.
— На нас, что ли?
— А на хрена тогда не взорвали?
Вопрос…
— Командир!
Все повернулись к поднимающемуся вверх по склону Чебаку, в руках он держал длинное снайперское ружье.
— Все чики-чики. Еще один двухсотый, чистый. Голова развалена. Вот это — рядом с ним валялось.
Такое оружие сотник видел в репортажах из далекой жаркой Африки. Да еще когда на срочке выезжали на совместные маневры с парашютистами Священной Римской империи. Вот у них и были — винтовки «Erma PSG» — полуавтоматические, точные и очень дорогие.
— Это что тут, спецназ был? — спросил сам себя Певцов.
— Помолчи, — оборвал его сотник. — Чебак, где рация?
— Господин сотник, я, когда к вам побежал, ее там оставил…
— Где «там»? Ты что, совсем охренел в атаке? Нет, вы посмотрите на него, он рацию зараз оставил и побежал!
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90
