Австразии, впоследствии распространивших свое влияние на Нейстрию и Бургундию.
Признавая за церковью безусловный в идеологической сфере авторитет, майордом Австразии и Нейстрии Пипин II Геристальский, тем не менее, вернул право королей контролировать назначение претендентов на ключевые посты в епархиях и всемерно сам им пользовался. Однако высказывать особое недовольство правлением Пипина клирики не торопились, т. к. строительство новых храмов и поток дарений в пользу церкви не прекращался. Кроме того, Пипин законодательным образом решил проблему организации приходов, что было важно в рамках августиновских принципов единства, единообразия и порядка. Приход, как церковная организация, способствовал распространению и укреплению веры, а также регламентации образа жизни каждого его члена.
Объединение христианского мира в границах франкского королевства, обеспечение спасения каждого его гражданина (по терминологии Августина) и во времена майордомов продолжало двигаться по пути насильственной христианизации германских народов (при Пипине II Геристальском — фризов, алеманнов, тюрингов). В это время миссионерскую работу в германских землях проводил нортумбрийский монах Виллиброд. Его заслугой перед церковью было и то, что с просьбой о посвящении в сан епископа он обратился к римскому папе — впервые со времен понтификата Григория I и правления меровингского короля Хлотаря II. С этого момента и до конца существования Франкской империи ее правители будут ждать освящения своей власти и оправдания своих действий именно от Рима, колыбели католической веры, центра распространения христианского учения.
Среди франкских майордомов особое место принадлежит Карлу Мартеллу. В силу объективной исторической необходимости он стал инициатором проведения бенефициальной реформы, предполагавшей секуляризацию значительного числа церковных владений. Кроме того, он стал использовать практику совмещенных церковных и светских должностей, что в конечном итоге привело к искоренению широкого круга епископских привилегий. Но учитывая все эти обстоятельства. Карла Мартелла трудно упрекнуть в том, что он нарушил свой долг служения вере и церкви, т. к. именно Карл остановил арабо-мусульманскую агрессию, одержав убедительную победу при Пуатье в 732 г. Он также продолжал способствовать обращению в христианскую веру германских народов, строительству новых храмов и монастырей с целью расширения границ христианского мира и его объединения. В этой области единомышленниками Карла были Виллиброд, а также его активный помощник Винифрид, более известный в истории под христианским именем Бонифаций, которое он получил от римского папы Григория II, посвятившего его в епископский сан; следующий папа Григорий III передал ему полномочия папского легата в германских землях. Бонифаций стал не только связующим звеном между римским престолом, франкскими королями и церковью в период правления Карла Мартелла и его сыновей Карломана и Пипина III Короткого, но, по сути, и родоначальником так называемого Каролингского ренессанса. «Германский» собор 743 г., организованный Карломаном при непосредственном участии Бонифация активизировал политическую деятельность, направленную на реформацию франкской церкви и общества в целом. Со времен Григория Великого впервые так остро была поднята проблема приоритета духовной власти, необходимости реконструкции церковного иерархического аппарата и определения роли и функций общественных сословий в рамках государства с целью реализации принципов мира и порядка. Воплощению в жизнь августиновского принципа единства и единообразия должны были способствовать решения прелатов, касающиеся регулярного проведения церковных соборов и централизованного введения в монастырях бенедиктинского устава. Бонифаций также остро поставил вопросы, относящиеся к сфере морали и регламентации образа жизни как представителей духовного сословия, так и мирян, поскольку это непосредственно затрагивало проблему искупления и оправдания. Заботил папского легата и низкий уровень образованности среди представителей духовного сословия, что препятствовало унифицированной трактовке догм христианского вероучения, а также возможности грамотного ведения церковной службы.
Решения «германского» собора были практически полностью одобрены и поддержаны ассамблеей франкских аристократов, состоявшейся 3 марта 743 г. в Суассоне. Такое согласие между клириками и представителями светской власти вполне соответствовало теософии Августина и, в частности, его учению о Граде Божьем.
Восстановленное единство церковной и светской власти стало той основой, которую использовал в полной мере Пипин III Короткий, добиваясь королевской короны и требуя освящения своей власти от римского папы. Пипин III пожелал, чтобы акт миропомазания относился не только к нему самому (посвящение и коронация состоялись в 751 г.), но и к его сыновьям; таким образом, он законодательно обеспечил правомерность наследования власти представителями новой восходящей династии Пипинидов (Каролингов). В 754 г. папа Стефан II собственноручно миропомазал на царствие Карломана и Карла, в будущем великого франкского императора и верного защитника церкви. Пипин III, исполняя государственную функцию служения церкви, совершил два похода против лангобардского короля-арианина Айстульфа, результатом которых было создание священного владения пап, получившего в истории название «Пипинов дар». В плане реализации августиновского принципа единства в период правления Пипина III также было закреплено регулярное проведение церковных соборов, введение в монастырях бенедиктинского устава, проведение службы по римскому образцу (первый помощник Пипина в этом деле — мецский епископ Хродеганг). Кроме того, чувство солидарности внутри все расширяющегося христианского мира должна была поддерживать знаменитая церковная «десятина» — новый, впоследствии закрепившийся на века налог в пользу церкви.
В народной среде все более углублялась вера в чудеса, исходящие от мощей и могил святых, что в церковной практике нашло отражение в умножении такого рода святынь в меровингский период, а затем и во времена правления Каролингов; к лику святых также стали причислять авторитетных деятелей церкви и государства. Чудесные деяния святых часто были основой примитивных проповедей малообразованных сельских священников, цель которых, естественно, состояла в укреплении христианских верований всех прихожан. Все более популярной становится практика захоронения христиан возле храма, поближе к Богу, к Его святыням, что как бы сближало мир мертвых и мир живых. Увеличилось и число людей, предпочитающих путь личного спасения. Для данного периода самым показательным примером был уход от мирской жизни брата Пипина III — Карломана.
Наследников франкского королевского двора воспитывали не только как будущих администраторов, правителей могущественной державы, но и как главных защитников церкви, сторонников христианской миссионерской деятельности. Определяя свою роль в обществе Карл Великий в письме к папе Льву III, датированном 796-м годом, писал: «Нам предназначено с помощью Господа охранять святую Христову церковь повсюду от соседей язычников и укреплять ее изнутри через постижение католической веры…» (Charlemagne, 385).
Военно-миссионерские идеалы самого Карла в первую очередь основывались на искаженной интерпретации христианской доктрины войны Августина Блаженного. Как уже было сказано выше, среди богословов первую систематическую христианскую доктрину войны создал именно он. И здесь прежде всего следует отметить, что существование войны, как и государства, Августин признавал только в рамках преходящего земного града, по которому временно странствуют жители Града Божьего: ведь говорить о государстве и войне в Небесном Граде — просто бессмысленно.
Христианское учение называет причиной пребывания человека в
