стать одним единым личем! — крикнул я, потому что завывания ветра усиливались. — Думаешь, сможешь его контролить? Скорее, это он будет главным, он старше. А я смогу его занекрить, пусть он и ослабнет! Ведь я же человек.
Если бы у деда было лицо, он бы скривился, но пока он в истинном облике лича. В небе начал загораться тринадцатый череп, а дед думал. Я понимал, что он и хочет, и поэтому он сам предложил ритуал, чтобы стащить Чингисхана. Но это бы его уничтожило.
Да, я мог дождаться, когда хитрого деда поглотит Чингисхан, и потом занекрить лича, которого это ослабит на время. Но это же всё-таки мой дед, который учил меня некрить первых скелетиков. Пусть и дальше продолжает свою нежизнь.
Наконец, дед решился.
— Забирай.
— Вот и правильно.
Я положил руки на виски черепа полководца, и их будто ударило током. Но я удержал. Чингисхан сейчас слаб, так что на Пятый Круг я с таким скелетом не перейду. Да и рано ещё до Пятого Круга, иначе нас тут будет три лича. А я не хотел быть личем, личи не едят мороженое.
Убрал руки, посыпал на скелет землёй, отошёл. Микипер разбил кому-то черепушку, меня засыпало осколками костей и пылью.
Тринадцать.
Пустые глазницы черепа Чингисхана засветились красным. Его подняло прямо в воздух и мягко опустило на землю. Он вытянул руки и посмотрел в небо.
— И что он будет делать? — Инга запрыгнула мне на плечо и вцепилась коготками.
Земля вокруг древнего полководца начала подниматься, из неё полезли жёлтые пластинки металла. Ага, хитрая магия, надо бы её освоить. Пластинки сцеплялись прямо над костями, собираясь в доспех, всё толще и крепче. В правой руке таким же образом начала появляться сабля, в левой лук.
Доспехи и оружие собрались. Чингисхан убрал саблю в ножны, взял лук в обе руки и, всё ещё оставаясь скелетом, оглушительно свистнул. Все тринадцать черепов в небе исчезли, а земля снова лопнула. Оттуда со ржанием вылезла костяная лошадь, раскидывая комья земли. На эту кобылу Чингисхан и залез.
Его череп повернулся ко мне, красный огонь засиял ярче. Он ждал моей команды.
— Порви их, — приказал я. — Обе армии. Посмотрим, что ты умеешь.
Лошадь оглушительно заржала и перепрыгнула через земляную стену, приземлившись прямо в центре ядовитой армии. Но что скелету этот их ядовитый газ? Чингисхан начал стрелять из лука, очень быстро, его стрелы пробивали аж десятки врагов за раз. Потом он достал саблю и начал их рубить. Зачарованное лезвие резало кости, как бумагу. А уничтоженные поднимались вновь, но уже были на его стороне.
— Что-то я устал, — дед выдохнул. — Поеду-ка я к себе на дачу.
— Я скажу, чтобы тебя подбросили, — я посмотрел на него. — Спасибо, дед, всё работает.
— Учись, пока я жив, Виталя.
— Так ты нежить, ты будешь жить вечно.
Дед вздохнул и опустился на край саркофага, о чём-то думая. Микипер, который держал вытянутой рукой низкорослого скелета за голову, не давая себя ударить, недовольно покачал головой, глядя, как сражается Чингисхан.
— Он что, думает, что круче меня? Ну уж нет.
Офицер вышвырнул скелетика и спрыгнул прямо со стены к ледяной армии. Его самого не видно, только обломки костей полетели во все стороны. Он пробивался прямо к вражескому генералу с повязкой на глазнице.
— Побыстрее заканчивайся, — велел я остальным. — Тут скоро будет инквизиция. Надо сваливать.
Небо прояснилось, ветер стих, а где-то рядом Чингисхан крушил ядовитых скелетов. Они и сами уже начали отступать, а тем временем Микипер, который обзавёлся трофейной повязкой на глаз, показал мне череп в генеральской фуражке.
— Готов!
— Вы за это ответите! — возмутился генерал.
— Забрось его в подполье, когда приедем, — велел я. — Там же где-то голова центуриона, я опять про неё забыл.
Теперь пора сваливать. Я поднялся на стену и крикнул:
— Хорош, все на базу!
Моя армия тьмы перегруппировывалась, а Чингисхан уже через пару секунд был здесь. Он спешился, а костяной конь развалился в пыль, доспехи развеялись, теперь это будто обычный скелет. От него даже мало фонило некроэнергией, что ещё лучше. Такая маскировка идеальна.
— Микипер, увози всех. И меня подбросьте. И захвати как можно больше побитых скелетов, будем их некрить! А этого нет! — я показал на скелет некроманта в маске, который хотел отступить с нами. — Он у нас скелет отпущения!
— Хорошо, — некромант в маске издал тягостный вздох.
* * *
Мне нужна другая база, потому что моя армия тьмы уже не помещалась в этот подвал. Скелетов вокруг так много, что черепу некуда упасть. А ещё сюда пришлось поставить саркофаг с Чингисханом, который занимал немало места. Сам Чингисхан снова уснул, но в этот раз я смогу его разбудить сам.
Помимо главного приза я получил аж два десятка ядовитых скелетов и почти тридцать ледяных. Все мои силы теперь — почти целая рота. Разве что Михалычу надо будет починить побитых механоидов, им досталось.
Но провести инвентаризацию войск я пока не мог.
— Я поехал домой, — сказал я, держа на руках уснувшую кошку. — А то сейчас приедет инквизиция, будет меня искать.
Я был прав, ведь всё это светопредставление видели и из города. Наверняка им понадобится моя экспертная оценка. Едва я зашёл в дом, как рядом с воротами резко затормозил джип Злобина, едва не выбив мне калитку.
— Виталя! — крикнул инквизитор с улицы. — Беда случилась.
— Да я уже в курсе, что какая-то беда стряслась, — я разорвал фольгу с пломбира. — А что именно?
— Потом расскажу, — Злобин огляделся по сторонам. — Давай на разбор с нами, тебя это тоже касается. Там как раз новый полковник его проводить будет.
— А он знает, кто я?
— Конечно. Его лично Смирнов отправил.
Собрались мы в штаб-квартире инквизиции на улице Чкалова. Я сюда давненько не заходил, но всё изменилось. Раньше тут была старая двухэтажка, но они сделали ремонт, вставили новые окна, перекрасили, повесили кондиционеры и сканеры, которые могли обнаружить чёрную магию. Но я был чист, даже не взял Ингу, на мне они никак не сработали.
Здание из двух этажей наверху, но вниз вело ещё целых три. Вот в самом низу мы и собрались, в роскошном кабинете со стенами, отделанными тёмным деревом. Полковник-инквизитор Раскольников сидел во главе стола в кресле с очень высокой спинкой. Это усатый крепкий мужик в чёрном плаще, который очень внимательно на меня смотрел, но ничего не говорил.
Кроме него и меня, ещё был Злобин, незнакомый мне Святой Охотник в белом плаще, который листал святой фоллиант, от которого меня слепило, и ещё пара офицеров-инквизиторов. Никого из местных не пригласили.
Перед Раскольниковым стояла вазочка с грецкими орехами. Он иногда брал один и крепко сжимал пальцами, чтобы сломать скорлупу.
