Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
дни лучше всего клюет на светлую мушку, а в ясные – на темную. И последний совет: вы должны постоянно пополнять свою коробку с мушками, изготавливая то более темные, то более светлые, в зависимости от погоды и вашей фантазии. Особое удовольствие и радость доставляет ловля на живых насекомых. Лучшая насадка – поденка. Она обитает возле реки и вылетает обычно в погожие майские дни, ближе к вечеру. Дубовую мушку можно найти с начала мая до конца августа на коре дуба или ясеня. Эта коричневатая мушка обычно сидит на стволе дерева вниз головой. Маленькая черная мушка, называемая боярышниковой, появляется на кустах боярышника, как только на них распустятся листья. Насадив этих мушек на крючок и пользуясь коротким шнуром, как при ловле голавля, вы сможете удить рыбу в глубокой заводи так же, как и на кузнечика, спрятавшись за деревом. Самое главное, чтобы приманка двигалась по поверхности воды, как живая, а сам удильщик был замаскирован. Этим способом в жаркий день вы всегда сможете поймать форель, но особенно хорош клев теплыми вечерами. Смотрите, дождь закончился, а вместе с ним закончился и мой рассказ о ловле форели поверху. Посмотрите, как прекрасно выглядит этот луг, как сладко пахнет земля. Позвольте мне передать вам, что преподобный мистер Герберт говорит о таких днях и таких цветах, как эти, когда мы должны быть благодарны Богу за то, что наслаждаемся ими, идем к реке, тихо сидим на берегу и пытаемся поймать еще одну форель:
Как чудно просыпаться на рассвете,
Весенний день немыслимо хорош,
Но горько плачут росы на закате,
Ведь ты умрешь.
Цветы прекрасны, что приносит милый,
Тебя светло и искренне любя,
Но знают розы, вросшие в могилы,
Что ждет тебя.
Пусть солнце в твоем облике сияет,
И каждый день как праздник настает,
И музыка так радостно играет,
Но все пройдет.
Но знаю я – душа твоя святая
Переживет весь этот прах земной,
Ты будешь жить в блаженных кущах рая,
И я с тобой.
Венатор. Я благодарю вас, мой добрый учитель, за ваши добрые советы и за все удовольствия этого прекрасного дня, который мы прожили, не прогневав ни Бога, ни человека. Я также благодарю вас за приятное завершение вашей лекции стихами мистера Герберта, который, как я слышал, любил рыбалку. Судя по стихам, он обладал душой истинного рыболова, похожей надуши первых христиан, которых вы так любите и так часто приводите в пример.
Пискатор. Дорогой мой ученик, мне приятно слышать, что вам так понравились мои советы. А теперь, я думаю, самое время проверить удочки, которые мы оставили в воде для того, чтобы они сами ловили рыбу. Прошу выбирать, которая будет вашей, и позвольте мне сказать вам, что ловить таким способом, то есть на «мертвую» удочку, как и на ночную донку, это все равно что пускать деньги в оборот: и донка, и деньги, пущенные в оборот, работают сами, а их хозяева могут только есть, спать и веселиться, что мы и делали весь последний час, то есть сидели беззаботно под платаном, как вергилиевский Титир с его Мелибеем под их любимым деревом, росшим на берегу. Мой дорогой ученик, нет более счастливой и приятной жизни, чем жизнь добродетельного рыболова. Ибо в то самое время, когда юрист поглощен своими делами, а политик плетет интриги или распутывает их, мы сидим на берегу, покрытом цветущей примулой, слушаем пение птиц, смотрим на серебряные струи, бесшумно скользящие рядом с нами, и не зависим ни от кого. Мы можем сказать о рыбалке то же, что доктор Ботелер сказал о землянике: «Нет сомнения, что Бог мог создать и лучшую ягоду, чем эта, но также несомненно, что Он этого делать не стал». Я мог бы выразиться подобным же образом: «Бог никогда не создавал более мирного, спокойного и невинного времяпровождения, нежели рыбалка». Недавно я сидел на берегу и смотрел на эти луга, думая о них так же, как император Карл о Флоренции: «Она очень приятна для глаз, но только в дни отдыха», и мне в голову пришли следующие строки.
Предел желаний рыболова
Я жить хочу среди лугов
И просыпаться с петухами,
Внимать журчанью ручейков
И умываться родниками.
Я б вечно с удочкой сидел
И наблюдал с безмерным счастьем,
Как голубь милую зовет
Предаться играм нежной страсти.
Я б ветер западный вдохнул,
Апрельским утром наслаждаясь,
И в ароматы трав нырнул,
Весенним ветром упиваясь.
Здесь Кенна песенку поет,
Скворец несет стрекоз скворчатам,
И соловей рулады шлет
Всем сразу – бедным и богатым.
Взлечу над грешною землей,
Страсть на любовь сменю без муки,
Махну рукой на шум пустой
В гостиной принца – царстве скуки.
И с добрым Брайаном моим
Мы будем целый день скитаться
У Шауфордского ручья,
Где лучше б навсегда остаться.
Заметим тысячи примет,
Дождемся солнечной погоды,
Встречая с удочкой рассвет,
Мы проведем все эти годы.
Когда же время подойдет,
Я прошепчу: «О Боже, милый!
Даруй мне тихий переход
В гостеприимную могилу».
Записав это стихотворение, я пошел дальше и увидел рыболова, сидящего под зеленой изгородью. В надежде на приятное знакомство я присел рядом, и в тот же момент мы стали свидетелями неожиданной сцены, о которой я и расскажу вам, так как наш дождь пошел вновь. По другую сторону изгороди сидела шайка цыган, а недалеко от них расположилась компания нищих. Цыгане делили деньги, вырученные на прошедшей неделе от продажи ворованной одежды и домашней птицы, от предсказаний судьбы, мошенничества и других трюков, известных только их непостижимому сообществу. Сумма, которую они получили за неделю, была не больше двадцати с небольшим шиллингов. Мелочь было решено распределить между бедными цыганами, а оставшиеся двадцать шиллингов были разделены между четырьмя главными цыганами, в соответствии с их рангом в таборе. Первый и самый главный цыган должен был по уговору получить третью часть из двадцати шиллингов, то есть шесть
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
