На какое-то мгновение он до боли сжал ее пальцы, но тут же отпустил ее руку и поднялся.
— Ну что же, ты приготовилась к борьбе, ты ждешь ада, постараюсь оправдать твои надежды. — Дэн был взбешен и с трудом сдерживался.
Одри вдруг поняла, что перегнула палку, и попыталась исправить положение.
— Дэн, я…
Но он вышел из спальни, громко хлопнув дверью. Несмотря на жесткость своего характера, Дэниел очень долго пытался избежать открытой конфронтации, и вот сейчас, из-за ее неспособности держать язык за зубами, он сорвался, и ей теперь явно не поздоровится! Дрожа всем телом, она встала с кровати и, достав из чемодана свежее белье, шерстяной костюм и туфли на высоких каблуках, направилась в ванную.
Принимая душ и приводя себя в порядок, Одри все хорошенько обдумала: единственное, чем можно немного исправить ситуацию, — это принять предложение пройтись по магазинам. В конце концов, им и впрямь следует заключить перемирие, другого выхода нет.
Одевшись и уложив волосы, она направилась вниз. И уже на лестнице увидела стоящего внизу Дэна: на нем была черная кожаная куртка, в руках он держал ее полупальто и сумочку.
— Удивительная синхронность, — вскользь заметил он, помогая ей одеться.
Неужели он прочитал мои мысли? — подумала Одри с облегчением, направляясь к ожидавшему их у края тротуара автомобилю.
Некоторое время она молча смотрела в окно, иногда бросая косой взгляд на строгий профиль Дэна; он вел машину, не поворачивая головы. Что-то в его поведении заставляло ее вести себя очень осторожно, и недавнее облегчение сменилось растущим напряжением: под его маской спокойствия скрывалась холодная ярость. Нависшая тишина была гнетущей. Чтобы как-то разрушить ее, Одри спросила первое, что пришло ей на ум:
— Это новая машина, да?
— Да, я купил ее специально для путешествий.
— А что это за модель?
— «Чероки».
— Я как раз подумала, что автомобиль несколько неподходящий для поездок по магазинам, — постаралась поддержать беседу Одри.
— Мы едем не в магазин.
Вот теперь он вовсе не шутит! Одри стало по-настоящему страшно.
— А куда же мы едем?
Он коротко взглянул на нее из-под своих длинных ресниц.
— Мы едем в свадебное путешествие.
Так вот почему она, выйдя из ванной, не увидела своего чемодана! Одри показалось, что она ступила на гладкую поверхность тонкого стекла. Ей следовало предвидеть такой поворот событий. С трудом сдерживая биение сердца, теряя последнюю надежду, она с трудом выдавила из себя:
— Куда?
Его губы скривились в ухмылке, синие глаза насмешливо сияли.
— Угадай.
Нет, это невозможно, она не может вернуться к Медвежьему озеру! Год назад это место показалось ей раем, но сейчас оно таит такие воспоминания, которые она не в состоянии вынести.
— Нет, Дэниел, пожалуйста! — в панике закричала она. — Я отправлюсь куда угодно, но только не туда!
— У тебя была возможность выбора, — невозмутимо напомнил он, — но ты сказала, что в любом месте будешь чувствовать себя как в аду. Так что, дорогая моя женушка, место для этого ада выбираю я. — Одри содрогнулась, но, сознавая, что сама виновата в происходящем, прикусила губу и промолчала. — Ты не будешь меня умолять повернуть в другую сторону? — ехидно поинтересовался Дэн.
— А это что, поможет?
— Нет, конечно, но мне будет приятно посмотреть на твои заломленные в мольбе руки. — Дэн рассмеялся и с мрачной ухмылкой продолжил: — Люблю пощекотать нервы. Это делает процесс приручения более приятным, и когда я добьюсь успеха…
— С чего ты взял, что непременно должен достичь успеха? — попыталась защищаться Одри.
— Там, в Вермонте, мы будем совсем одни, ни единой живой души поблизости…
— Ты пытаешься запугать меня?
— И судя по выражению твоего лица, небезуспешно, — искоса взглянув на нее, заметил Дэн и через секунду добавил: — Хотя, впрочем, тебе пока рано беспокоиться. Расслабься. До Олбани нам добираться часов восемь и оттуда еще до места. Так что времени, чтобы смириться с неизбежным, у тебя уйма!
Одри вдруг вспомнила густые кленовые леса, пустынные лесные дороги, синие озера, и сердце ее радостно забилось.
— Когда мы туда доберемся, уже наверняка стемнеет, да? — взволнованно спросила она.
— У нас хорошие фары, к тому же мне эта дорога прекрасно знакома. Не в первый раз по ней еду.
Одри почувствовала, как по спине пробежал холодок. Неужели им придется ехать ночью? Взяв себя в руки, она напомнила себе, что в запасе у нее еще почти шесть часов. Надо постараться использовать их с толком: необходимо убедить Дэна переночевать в Олбани, за ночь его гнев, возможно, поутихнет.
— О чем ты думаешь? — поинтересовался он, взглянув в ее растерянное лицо.
Чувствуя, что краснеет, Одри старалась смотреть прямо перед собой.
— Удивляюсь, что ты поехал на машине. Ведь мы могли и самолетом туда добраться.
— Да, мы могли долететь до Конкорда, но самолет нашей компании сейчас занят.
Дэн отвечал вежливо, но было очевидно, что он не расположен к разговору, и, оставив попытки расшевелить его, Одри тоже умолкла. Вскоре она задремала и открыла глаза, уже когда ясная солнечная погода сменилась неприятным ветром, бушевавшим в верхушках деревьев, и мелким дождем, сеявшим из серого хмурого неба.
— Хочешь перекусить? — поинтересовался Дэн, когда они проезжали мимо автостанции. Голос его был нейтральным, в нем не было дружелюбия, но и враждебным его тоже нельзя было назвать.
Может, ей удастся уговорить его остаться на ночь в Олбани. А наутро она предложит поехать вместо Вермонта и Медвежьего озера, предположим, к Ниагарскому водопаду и провести медовый месяц там.
7
Дэн припарковался у ресторанчика «На Гудзоне», и они под проливным дождем поспешили внутрь. Войдя в ресторан, молодожены прошли в похожий на веранду зальчик, увешанный рыболовными сетями. Помещение было наполнено шумом дождя, нескончаемые потоки которого стекали по стеклам.
К столику подошла молоденькая официантка с копной взъерошенных белокурых волос, держа наготове блокнот и карандаш. На ней была ослепительно белая блузка, черная короткая юбочка и теннисные туфли. Наверное, студентка зарабатывает себе на учебу, предположила Одри.
Ресторан специализировался на рыбных блюдах и раках.
Одри заказала жареного карпа и овощной салат. Дэниел взял запеченного в тесте палтуса. Когда официантка отошла, она, собравшись с духом, небрежно спросила:
— А сколько нам отсюда ехать до Олбани?
— Часа четыре, не меньше.
