- Арина? – переспросила я. Вот и выяснили, как зовут эту девушку. «Его» девушку, как она выразилась.
- Медсестра, она раньше со мной работала. Сейчас моя постоянная медсестра ушла в отпуск, Арина ее заменяет. Обычно я разрешаю ей отвечать на звонки по работе на моем телефоне, если вдруг меня нет в кабинете.
- Но я ведь звонила не по работе!
- Ты чего так злишься? Не обижайся на неё, она же ничего плохого не сделала.
«Ага, это ты так считаешь», – успела подумать я.
- Что ещё она тебе рассказала? – спросила я вслух, наконец отправляя перегруженную спагетти вилку прямо в рот.
- Сказала, ответила звонившей мне Лине, что я не мог говорить, но звонок прервался.
Зря я начала есть, ох как зря. Чуть не поперхнулась от этой фразы!
- Я записана у тебя «Линой»? – откашливаясь, спросила я.
Он кивнул. Воскресенский все ещё не понимал, в чем подвох. Пора было уже сдать с потрохами его дорогую медсестричку. И я собралась с силами, чтобы отбарабанить короткую речь:
- А мне она сказала, что она твоя девушка.
Теперь уже Кирилл чуть не подавился чаем, который пил в этот момент.
- Девушка? – переспросил он, непонимающе вскинув брови.
- Ты же обещал быть честным со мной.
- Ты веришь ей, а не мне, что ли? Лин, я понимаю, ты в шоке. Слушай, но это же полный бред. Не отрицаю, что у нас с Ариной когда-то очень давно была интрижка, по-другому и не назовёшь. Мы разошлись быстро и с миром, как я думал. Вот же стерва! Ей лучше держаться от меня подальше в ближайшей смене.
- Скольких девушек из больницы ты успел осчастливить своим вниманием? – смотря с вызовом в его глаза, спросила я.
- Тебе правда важно знать, что было у меня до тебя? – похоже, он возмутился этому вопросу. И в чем-то он был прав, но отступать мне уже было поздно. – Если что, я не переимел всех медсестёр, не волнуйся.
- Эта Арина все ещё строит на тебя планы, да? Раз считает возможным так нагло врать незнакомому человеку.
- Я устрою ей «сладкую жизнь», обещаю. Знаешь что? Ещё год назад я дал всем понять: никаких отношений на работе. Это геморрой настоящий, особенно в коллективе, где много женщин.
Я отправила кубик сахара в чашку, хотя уже давно привыкла пить несладкий чай. Сейчас мне просто требовалось делать хоть что-то, чтобы отвлекаться от надоедливых мыслей, и я усиленно размешивала сахар. Я была склонна верить Кириллу. Я же здраво оценивала ситуацию: этот красивый мужик просто обязан сводить с ума женскую половину больницы. Ради такого можно и дел наворотить, пожалуй.
- Почему ты не перезвонила и не спросила у меня, в чем дело? – немного раздраженно спросил Воскресенский.
- У меня телефон вырубился, а пока я зарядила его, желание что-то выяснять пропало. Испугалась... Мне было очень плохо.
Он понимающе посмотрел на меня, и от его взгляда внутри потеплело.
- Я правда боялась, – тихо сказала я.
- Чего именно?
- Что это окажется правдой.
Парень тяжело вздохнул, но я видела, как он старался не раздражаться и не злиться.
- Я бы не поступил так с тобой, Лин. В жизни бывает много всякой фигни, но врать важному для тебя человеку – это совсем никуда не годится. Я целый месяц ждал нашей встречи, хотел убедиться, что я сам в себе не ошибся. И когда увидел тебя второй раз, у меня уже не было сомнений. Обманывать тебя? Я не могу.
На душе полегчало от его слов. Но полного облегчения наш разговор мне все равно не принёс. Воскресенский потянулся ко мне и взял меня за руку, организовав мне легкое соприкосновение с его личным электричеством.
Скелеты в шкафу Кирилла мы протерли от пыли. Но ведь у меня были и свои собственные... Не менее странные, чем у него, если не более.
И я решила рассказать ему все, что копилось на душе в последние дни, чтобы он узнал это от меня, а не по какой-то глупой случайности от другого человека.
- Кирилл, раз уж ты просил говорить тебе правду, я должна кое-что рассказать.
- С этой фразы можно начинать фильмы ужасов, – он недовольно покачал головой. – И не те, которые я люблю. Я уже напрягся.
- И все же. Помнишь, ты шутил про парня, под машину которого я попала?
- Допустим, – сказал Кирилл, складывая руки на груди, словно закрываясь от моего рассказа.
- Он ухаживал за мной. Добивался меня весь месяц. А вчера я сказала ему, что между нами ничего быть не может.
- Только вчера?
Да, вчера. Вот почему они с Андреем оба делали из меня дуру своими репликами?
- Кирилл, я не была его девушкой, хотя он все-таки предложил мне встречаться. За пять минут до того, как я его окончательно отшила... Я хотела быть честной с вами обоими. А получается, что все равно ощущаю какой-то кошмар от происходящего. Как будто я виновата, что вы оба в меня влюбились. Черт, а может, правда виновата?
- Лин, посмотри на меня, – спокойно сказал Воскресенский, увидев, что я отвожу глаза. Я послушалась его. Мне вообще казалось, что он намного умнее меня и лучше понимает происходящее. – Не вини себя ни в чем. Целый месяц я был для тебя просто наглым доктором из травмпункта, и ты имела полное право как угодно строить личную жизнь. То, что сейчас ты призналась во всем этому парню, говорит только в твою пользу. Но у меня к тебе вопрос. Ты послала его из-за меня?
- Да, потому что мне другие больше не нужны.
Офигеть. Я вот так легко сказала ему это! Пусть и немного другими словами, нет так, как делают герои сопливых фильмов, но призналась в своих чувствах. И Воскресенский сразу изменился в лице, как будто оттаял. Ведь теперь он знал, что мы чувствуем одно и то же. То, что уже точно изменит нашу жизнь раз и навсегда.
- Скажи, ты действительно поверил в любовь с первого взгляда, когда меня увидел? – спросила я у него, чтобы перевести тему и не обсуждать больше мое прошлое.
- Ты подумала, я такой черствый сухарь, что вообще в любовь не верю?
- Примерно так.
- Мощное же впечатление я на тебя произвёл. Но ты представь, я взрослый мужик, мне тридцать лет, а я влюбился как пацан. Я даже испугался. А через месяц ты появилась снова, и я влюбился ещё больше.
