это ключевой момент в любом путешествии — когда кровь волнуется в ожидании предстоящих приключений, когда подпруги плотно затянуты и всё готово для долгого пути. Маленькие города — как, например, расположенный на холме Дарем или Солсбери, который, как помнила Эрин, лежал в укромной ложбине, — отлично подходили для торжественного прощания, будто сама природа или же человеческий гений предназначили их для поощрения благородного жанра прощальных речей. И Сент-Айвз исключением не был. Как назло, в голову лезли сплошные высокопарные глупости, так что единственное, что смогла произнести Эрин Киттлер, когда последний корень древнего дуба вылез из земли и дерево начало с солидной неторопливостью набирать высоту, стало банальное «Всем пока!»
— Мы пройдём над бухтой до маяка Годвери, затем двадцать миль вдоль берега, до Тревосского маяка, а потом всё — в море! — прокричала Рейчел, занявшая место вперёдсмотрящего.
— И так до школы?
— Нет, мы за день не доберёмся! Через море до острова Ландри Херитейдж, затем через Бристольский залив мимо Сейнт-Брайдс войдём в Ирландское море, а к вечеру достигнем Сноудонии, где и заночуем!
— О! Мой! Бог! — прошептала Панси, вместе с Элли и Эрин сидевшая в большом «пассажирском» дупле на кожаных пуфиках, оказавшихся столь же мягкими, как и диванчики Хогвартс-экспресса. — О! Мой! БОГ!!!
Она набрала в грудь воздуха и заорала что есть мочи:
— Та самая Сноудония?!
— Я знаю лишь одну Сноудонию! И если ты про заповедник — то да, мы остановимся там. Не придётся ночью проверять сохранность скрывающих чар!
Судя по тому, что Панси успела прочитать про Сноудонию, прежде всего этот край был прекрасен разнообразием. В горных реках ловилась фунтовая пятнистая форель, чью икру охотно покупали зельевары. Болота, где можно было бродить сутки напролёт, не встретив ни души, любили дагбоги и магглы ленивого склада ума. Потаённые лесные чащи и мрачные ущелья, холмы и луга, синие-синие озёра, чьи воды на закате окрашивались в малиновый цвет (а также крохотные чёрные, мёртвые на вид запруды) позволяли любому гостю найти уголок по душе. И даже те, кого не прельщало ничто из вышеперечисленного, всегда могли просто посидеть возле гостиницы, вслух изумляясь, почему люди, которым положено быть более или менее разумными, совершенно глупеют, стоит им оказаться в самых красивых горах Великобритании.
И слова «Тут водятся драконы» на мозаичной карте в Министерстве несли совсем другой смысл, нежели такие же надписи на маггловских картах.
Хотя об этом никто не знал, Панси обожала тишину ночи, когда звёзды горят над горами и отражаются в неподвижных озерах. Она любила тёмные тропинки, ведущие к аккуратным горным деревенькам и маленьким пабам, где окна заполнял уютный свет свечей или масляных ламп. Любила полную луну на небе, цвет которого меняется от пепельно-фиолетового до тёмного индиго, повёрнутые к ней макушки гор. Разбухший от дождей горный ручей, несущийся по каменному руслу вниз по ущелью. Поросшую травой и мхом скалу, на которой, наслаждаясь отражающимся в зеркальной глади озера горным пиком, в полудрёме лежит Валлийский зелёный дракон.
Последняя картина снилась Панси Паркинсон уже два месяца. Но, если в том, что ей удастся изобразить дракона приемлемо, девочка не сомневалась, о горных пейзажах Панси имела лишь смутное представление. Разумеется, можно было просто перерисовать гору с другой картины, или с колдографии (хотя бы из «Обескураживая оборотней» Гилдероя Локхарта, где он спасал армянскую деревню), но когда речь заходила об искусстве, мисс Паркинсон становилась на удивление принципиальной.
В разгар лета Панси бежала бы из этой части Уэльса, как некогда бежали в Ирландию сиды и лепреконы, гонимые хладным железом. Когда в Хогвартсе ученики ещё только вспоминали о скорых экзаменах, первые маггловские орды уже начинали набеги на Сноудонию. Пневматические шины их автобусов, автомашин и мотоциклетов грохотали по тем же дорогам и заполняли вонью бензинового дыма те же живописные места, по которым некогда скакали всадники Туата-де-Данаан, и которые позже облюбовали для пикников представители чистокровных семейств Магической Британии.
Вайолетт, старшая сестра Панси, рассказывала, что самым забавным во время её визитов в Уэльс было сидеть в уголке и смотреть на общение местных многочисленных сквибов — в заповедниках полно простой работы, для которой магические способности излишни — и магглов из многолюдных городов вроде Манчестера или Бирмингема. Те изо всех сил старались «окультурить» аборигенов. Пытаясь подружиться, они говорили излишне громко, а желание выказать интерес превращало их чуть ли не в авроров на допросе. С теми, кто способен видеть блуждающие огни на кладбище, магглы разговаривали как с механиком на своей фабрике. Не осознавали, что их склад ума, взгляды и прошлое не совпадают, это абсолютно разные субстанции, как огонь и вода.
Зато это хорошо понимали сквибы. Потоком дружелюбных и эмоциональных слов валлийцы защищали себя от того, чего не принимали. И когда маггл думал, что отлично с ними сошёлся, местные просто говорили то, что, по их мнению, должно понравиться гостям. А если турист обнаруживал, что некоторые заявления его собеседников не соответствовали действительности, он тут же начинал ругаться, что все горцы — лгуны.
Сквибы же шли домой по тёмным улицам и говорили меж собой по-валлийски.
Вайолетт было очень интересно, что именно они обсуждали, но расспрашивать об этом местных значило бы опуститься до уровня диких городских магглов…
Элли краем глаза посматривала на задумавшуюся о чём-то своём Панси — с мечтательной улыбкой и полузакрытыми глазами та смотрелась очень забавно. Иногда она даже пожимала плечами, будто бы ведя сама с собой мысленный диалог. Даже на залитый летним солнцем живописный остров Ландри она не обратила ни малейшего внимания. И только когда Рейчел, показав рукой на видневшуюся впереди тучу крикнула «Сноудон!», Панси встрепенулась:
— Где?!
— Вон, видишь серые клубы над прибрежной полосой? Самая высокая гора южнее Меррика! Кстати, он со Сноудона отлично виден, когда в заповеднике не собирают тучи!
— А зачем они их собирают? — удивилась Эрин.
— Из-за драконов, — Панси, в свою очередь, поразилась тому, что кто-то не знает таких очевидных вещей. — Чтобы магглы в Сноудонии не увидели драконов в полёте, в заповеднике скрывают их тучами. Там даже есть специальный отдел погодных волшебников, чуть ли не больше, чем в самом Министерстве!
— И что, получается?
Панси покачала головой.
— Нет, магглов летом в Сноудонии стало слишком много. Так что отдел обливиаторов там тоже большой. Тем более, что и платят… Точнее, платят-то столько же, сколько и в Лондоне, но в заповеднике и дом дают, и лечение
