Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 32
и в конце концов они достигали размера с монету. Никто из пациентов не чувствовал ни боли, ни зуда. Наконец, количество лейкоцитов в крови значительно уменьшалось, и тех, у кого этот показатель падал меньше двух тысяч, редко получалось спасти. Болезнь развивалась стремительно, и пациенты умирали примерно через девять дней после появления первых симптомов.
Непрямое воздействие радиационного излучения встречалось реже. Трава, деревья и все, что росло в радиусе от двух до семи километров от эпицентра, – все было облучено во время взрыва и последующего пожара. Более того, листья, на которые падали капли черного дождя, засохли.
На следующий день после взрыва двое фермеров срезали часть сухого мискантуса[65] и понесли его домой на плечах. Через день их руки, ноги и плечи, которых касалось растение, покраснели и начали чесаться. Повреждение выглядело как ожог и исчезло через несколько дней.
Но что насчет влияния остаточной радиоактивности? Как насчет людей, которые не были в Ураками во время взрыва и, следовательно, не были ранены, людей, которые пришли на пораженное место после взрыва и стали жить в эпицентре? Чтобы изучать эти случаи, я закрыл станцию и построил себе хижину в квартале Уэно, в нескольких сотнях метров от эпицентра взрыва, где живу и сейчас. Я внимательно наблюдал за пациентами и вел записи.
Сразу после взрыва была зафиксирована заметная радиоактивность. Источником излучения были новые атомы, появившиеся в результате ядерной реакции. Сначала они плавали в небе, как грибоподобное облако, затем осели на землю в виде мелкой пыли, не видной глазу. Во время деления урана образовались радиоактивный барий и стронций. Кроме того, сильное излучение атомного взрыва вызывало разрушение атомов наземных объектов, некоторые из них могли временно приобрести радиоактивность. Со временем стабильность атомов в таких объектов восстановится и они перестанут быть радиоактивными.
Некоторые из радиоактивных веществ уже смыты водой, и их количество в эпицентре взрыва уменьшается с каждым днем. Но даже сейчас, спустя год после взрыва, небольшой объем радиоактивного заражения остается.
Воздействие радиации на организм человека было тем больше, чем меньше времени прошло с момента взрыва. Район Уэно, где я сейчас живу, находится в шестистах метрах от эпицентра. Все жители района погибли, кроме одного ребенка, которого спрятали в глубоком бомбоубежище. Сам же район превратился в пустыню из пепла и щебня.
Однако и те, кто вернулся сюда через три недели после взрыва, страдали от тяжелой диареи, продолжавшейся более месяца. У меня были такие же симптомы. Состояние тех, кто касался пепла, собирал пригодные для строительства материалы обрушившихся домов, например черепицу, а также тех, кто доставал из-под обломков и хоронил тела погибших, – состояние этих людей было очень плохим. Их симптомы напоминали спровоцированные большими дозами облучения во время взрыва. Без сомнения, эти симптомы возникли под влиянием значительной дозы радиации.
Люди, которые переехали в этот район через месяц после взрыва, чувствовали себя немного лучше. Тем не менее и у них отмечалось поражение органов пищеварения. Гнойничковые высыпания на коже появлялись даже от укусов комаров, блох или после любых мелких травм. Более того, количество лейкоцитов в крови уменьшалось.
Через три месяца после взрыва у местных жителей уже не возникало никаких новых симптомов. Люди начинали строить дома. Среди них были демобилизованные солдаты, а также те, кто возвращался из эвакуации, и репатрианты с азиатского материка и островов. Если изучить содержание лейкоцитов в их крови, можно было заметить, что уже через месяц после прибытия в район взрыва отмечалось необычайное увеличение их числа. Это было результатом постоянного и системного воздействия остаточной радиоактивности. Именно об этом американцы предупреждали нас сразу после взрыва. Но так как скорость снижения радиоактивности довольно значительна, теория семидесяти пяти лет не является надежной. Мне представляется, что опасность остаточной радиоактивности не будет сохраняться так долго. В настоящее время у жителей хорошее здоровье, хотя количество лейкоцитов и возросло. Я живу здесь уже некоторое время, но меня никогда еще не просили обследовать вновь заболевших, за исключением случаев паразитарных заболеваний.
Сам я живу в хижине, в которой зимой с потолка свисали сосульки и ветром задувало снег. Чтобы согреться, у меня было только тонкое одеяло. И все же я не заболел ни пневмонией, ни простудой. Я не боялся инфекции или нагноения, будто жил в районе с горячими радоновыми источниками. Больше всего меня беспокоили повреждения половых желез у пациентов. Тем не менее я отметил, что некоторые молодые женщины забеременели, хотя общее количество беременных, похоже, снизилось. Мы не слышали о случаях мертворождений или рождении детей с какими-либо врожденными заболеваниями. Хотя мы не спешили делать прогнозы на будущее, я был довольно оптимистичен и уговаривал людей возвращаться и восстанавливать дома.
Больше всего нас беспокоила судьба ожоговых ранений.
Сильные ожоги были вызваны не только термическим повреждением, но и облучением нейтронами и гамма-лучами. Такие ожоги сильно отличались от обычных. Например, в случае обычных ожогов только у немногих людей возникают келоидные рубцы. Но в случае ожогов, вызванных ядерным взрывом, такие рубцы образуются почти у всех.
В Нагасаки можно часто встретить людей, на лицах и руках которых видны ярко-розовые рубцы. Это симптомы лучевого поражения кожи. Прогноз заживления таких повреждений вызывает большое беспокойство. На коже, поврежденной радиацией, сначала появлялись рубцы, затем они начинали чесаться, и если человек расчесывал рану, то через некоторое время образовывалась язва, а еще через много лет эта язва могла переродиться в рак. Такие случаи наблюдались при облучении радием и рентгеновскими лучами.
Приводят ли повреждения, полученные в результате ожогов, вызванных атомным взрывом, к раку?[66] Это самая серьезная проблема, которую предстоит решать в будущем. Те, кто получил такие травмы, должны быть осторожны, чтобы не повреждать кожу. После принятия ванны следует не сильно растирать поврежденную часть и избегать необоснованного использования наружных лекарственных средств.
10. Лечение лучевой болезни
Инъекции витамина В и глюкозы показали себя эффективными средствами, а при ожогах помогала бальнеотерапия. Наблюдая за процессом заживления ожоговых ран, мы разделили пациентов на две группы: первая группа получала лекарства и физиотерапию минеральными водами, а вторая группа – только лекарства. В среднем у пациентов из первой группы на полное излечение ушло двадцать дней, а из второй – до тридцати восьми. То есть те, кто лечился с использованием минеральных вод, исцелялись в среднем на две недели раньше. Эффективность этого метода я почувствовал и на себе.
Мы были первыми врачами, которые лечили пациентов с лучевой болезнью аутостимуляцией их же собственной кровью. Этот способ
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 32
