тронный зал, где на троне, сделанном из чистого кристалла, восседал мужчина, что лишь отдалённо был похож на мужчину из моего видения. Его грозная фигура сжимала ручки, а глаза светились чем-то потустороннем, с презрением оглядывая меня.
Стоило нам ступить внутрь, как со всех концов зала, послышался гомон:
— Молчать. – Грозный и взбешённый голос раздался над нами всеми, отчего я невольно поёжилась, до того сильным он был, как его обладатель вновь устремил на меня глаза свои, но в этот раз в его глазах что-то промелькнуло, и он недовольно продолжил: — Кто ты?
— Это Русалия, господин. – Выступил вперёд морской змей, облачённый в царскую накидку. Он, видно, был царским советником. — Та самая дева, что змей принесла нам во дворец. – И мстительно он так зашипел, хотя с чего бы ему? Конкуренции испугался что ли?
Я только хмыкнула на это:
— Та самая значит? Прекрасно. – Пробасил недовольно царь, как-то понуро оглядывая меня, и неожиданно голову отвернул, как будто не желая глядеть на меня: — Чего молчишь? Ещё змей притащила?
— Сир... — Начала было защищать меня подруга, но я только руку ей на плечо положила.
Я опустила голову вниз, тяжело выдохнув:
— Я прошу прощения за тот свой поступок. Я поступила глупо. Официально прошу прощения вашего. – И поклонилась, в знак того, что действительно осознала серьёзность поступка своего и раскаялась.
Наступила тишина, как все на меня уставились, не веря в то, что я это серьёзно. Ни разу в жизни я не соизволила извиниться не пред кем, а тут сама пришла. И даже Офелия оглядела меня с ног до головы, очевидно уже начиная сомневаться, что я это я.
— Неожиданно. – Пробасил царь с хмурым взором взирая на меня, как тут же виски пальцами потёр, как будто от меня у него голова разболелась: — Откуда будешь сама?
Я замолчала, плечами пожав, как снова слово змей этот взял, прошипев:
— Это внучка Высшей русалки, Атаргитис. Врагини вашей! – При его словах лицо царя заледенело, а глаза взбешённо сверкнули:
— Что? – Он сжал мощные кулаки, и хотел было что-то сказать да только тут же осёкся, и тяжело на меня воззрился глазами полными удивления и страха. – Что? Как внучка? – Просипел он, не в силах вздохнуть, поэтому я, поджав губы, тихо молвила, в глаза ему прямо глядя:
— Это правда, и моё настоящее имя… Моё настоящее имя Василиса. – И тихо пробормотала: — Василиса Садковна.
Царь от этого за сердце тяжко схватился, глаз от меня, не отрывая при этом, и столько чувств в них было: от испуга до неверия, сумасшедший микс, поэтому вокруг снова зашептались, не понимая при этом причин волнения повелителя своего.
— Вам не хорошо, господин? – Зашипел снова змей подле него, на меня злобные глаза переведя, да я только тихо прошептала, как будто извиняясь:
— Так Алатырь сказал, я потому и… — Но меня неожиданно прервал надрывистый голос, в коем слезы послышались:
— Вася… Вася, аль и правда ты? – Царь глядел на меня как на чудо диковинное, все также за сердце хватаясь: — Так ты близко от меня все это время была, а я и не знал… Не знал, что ты близенько ко мне. Почему до того не приходила? Я же думал… — Он покачал головою, медленно с трона своего сходя, да руки ко мне протягивая. И столько мольбы и счастья в этом жесте было, что я тоже медленно к отцу приблизилась, не верящее глядя в лицо его, пока родитель на меня как на сокровище бесценное глядел:
— Бабка не пускала. Я не знала… Правда не знала. Даже имени твоего и мамы не знала… — Прошептала я, слезы предательские глотая, как папенька меня к груди своей прижал, по спине погладив: — Гадости про тебя говорила, а и не знала, что ты мой отец. Так бы давно пришла!
— Она… Неужто тебя с собою забрала? – С болью выдохнул он, лицом в волосы мои утыкаясь да тоже слезами горькими обливаясь.
— Да, я жила с ней, а потом как шестнадцать исполнилось… — Я всхлипнула, отчего папенька меня крепче в объятиях сжал: — Она мне все время говорила, что я русалка. А я не русалка вышла! Хотела она меня оторвать, чтобы я Болотницей не была, да только болото не дало. Держало меня тут что-то, видно… — Я усмехнулась, головою покачав, чувствуя, как родитель мне в макушку улыбается:
— Судьба всех рассудила, доченька! – Прошелестел его голос: — Ты у меня такая замечательная! – Неожиданно молвил он, и я дыханье затаила. Никогда мне бабка такого не говорила, поэтому я просипела:
— Правда?
— Ты так похожа на маму. Так красива! – Хмыкнул он, в лицо моё глядя, поэтому я снова всхлипнула:
— Пап, я так рада… что тебя нашла! – И снова он меня крепко обнял.
Глава 17. Садко. Разговор с дочерью
Морской царь был вне себя от радости, когда его дочь вернулась к нему после долгого отсутствия. Чтобы отметить ее возвращение, он призвал всех своих подданных собраться в хрустальном замке на большой пир, дабы представить ее всем да и просто развеселить отчего-то весьма угрюмое дитя. Он то наивный думал, может она о бабке своей беспокоиться, выведать пытался, но дитя молчало, а опыта, как с этим самым дитём разговаривать надо, не было.
Поэтому счастливый родитель и решил пир, так сказать, на весь подводный мир закатить, думал порадуется наследница. Но нет… Прогадал, только хуже сделал. Дочь его обожаемая, о празднике узнав, только сильнее брови нахмурила, тяжело вздохнув.
А батеньке от того, от вздоха ее тяжёлого, совсем на сердце плохо сделалось, да а как исправить? Непонятно.
В день праздника все собрались за столом и с удовольствием пировали. Столы были уставлены яствами и вином в изобилии, как для королевской семьи. Звучала музыка, велись разговоры, все веселились и праздновали возвращение дочери. Царь не поскупился, яства те были самые-самые, да только самый-самый его критик родной на это и бровью не повёл
Как бы не грустно то было признавать счастливому родителю, его Вася осталась безучастна, с большим неудовольствием поедая что-то на своей тарелке да старательно натягивала на себя улыбку, но отцовское сердце чувствовало, что проблема и не в нем скорее всего.
