справкой тут же поместят куда надо, — рассмеялся Василий. — А если ты начнешь рассказывать, что в земле, бомба лежит и, что она вот-вот взорвется и все разнесет, да ещё, если расскажешь, что в Земле есть этот самый Великий Интегратор, то тебя еще дальше упрячут и никогда не выпустят.
— Откуда не выпустят? — не понял Степан.
— Откуда, откуда? Оттуда! — усмехнулся Василий.
— Из дурки, что ли?
— Тише вы! — прошипел вдруг Вовка. — Кажется, идет! Вон точка на экране движется.
— Точно! — Степан подался вперед к экрану, превратившись в зрение. — А ты чё шёпотом-то говоришь? Будто он услышать может.
— А может и может, — буркнул Вовка. — Мы же не знаем, что у него за приборы. Он же меня чувствует как-то.
Зеленая точка тем временем медленно двигалась по экрану. Она выползла с противоположного края котловины из-за полукруга ограждающих её скал.
— С другой стороны зашел гад, — злобно процедил Степан сквозь зубы и рванулся к люку выхода, предусмотрительно закрытому Вовкой. — Дайте мне выйти! Убью его лично! Сволочь! Столько золота пропало!
— Тебе точно место в психушке! — Василий приподнялся и одернул Степана. — Сиди, не шевелись! Не привлекай внимания!
— Я его вижу. Я вижу его! — зашипел Вовка, показывая рукой за правый обзорный экран. — Вон он. Быстро как движется!
Василий тоже увидел его в омуте вечернего сумрака. Едва заметная на сером фоне котловины темная точка быстро приближалась. Уже вскоре можно было различить контуры человеческой фигуры.
Архоны тоже начали движение. На экране было видно, как ближайший к врагу архон пополз назад, а остальные два начали быстро передвигаться вперед. Анубис остановился, но ненадолго, лишь на несколько секунд не более, а потом начал забирать правее. Левый архон прибавил скорости, правый остановился, центральный медленно полз вперед. Все эти тактические маневры отражались на экране. Похоже, что архоны пытались взять Анубиса в клещи, а тот старался избежать этого.
— Стреляйте, стреляйте же, — завыл Степан.
Анубис отходил к скалам.
— Укрыться хочет, — прошептал Вовка. — Среди скал. Стрелять бы уже надо.
Но архоны медлили. Маневры в котловине продолжались. Напряжение нарастало. Охотник исчез из поля зрения, и только зеленая точка на экране выдавала место его расположения. Внезапно зеленая точка ринулась вперед на крайнего правого архона. Ринулась быстро, так что даже на экране никто, из сидящих в корабле, не смог уловить глазом этого перемещения. Василий только моргнуть успел, а зеленая точка уже возле архона была. Рядом совсем. В ту же секунду вся котловина озарилась сполохом ослепительно белого огня, рванувшегося к темнеющему вечернему небу. Началось!
Еще вспышка! На этот раз зеленая. Корабль тряхнуло, как от взрывной волны.
— Не слабо! — выкрикнул Степан.
— Люк открыть? — усмехнулся Вовка. — Иди. Лично его убьешь.
— Нет уж, Нет уж. — Степан замахал руками.
Снова тряхнуло корабль.
В котловине бушевало пламя. Белое и зеленое. Эти два цвета огня словно грызли друг друга в бешеной ярости, сталкиваясь и взлетая к небу длинными языками.
— Наш огонь белый! — крикнул Вовка, но Василий и без него уже понял это. Часть экрана, где происходило сражение, залил свет, покрывая собою трех архонов вместе с их врагом. Море бело-зеленого огня ширилось, надвигаясь на звездолет. Уже половина котловины погрузилась в пламя. Казалось, ничто не может уцелеть там, ни живое, ни мертвое. Всё превратиться в пепел. Но огонь бушевал, и битва продолжалась. Корабль сотрясало непрерывно.
— Да, что там такое! — нетерпеливо заголосил Степан. — Что же там за тварь такая! Давите же его! Давите!
— Словно услышав этот отчаянный вопль, белый огонь взлетел к небу, и нахлынул на зеленое пламя, накрывая его волной. Зелень забурлила, отчаянно прорываясь.
— Наша берет! — завопил Степан.
— Из моря белого огня прорвались бледно-зеленые сполохи. Высокий крутящийся зеленый столб поднялся сотни на три метров над белым пламенем, а затем начал медленно оседать, растворяясь в раскаленном воздухе. Тряска и дрожь корабля прекратилась.
— Всё, — пробормотал Степан. — Наши победили.
Огненная буря в котловине затихла. Только раскаленные до красна камни хранили жар жестокой битвы.
— Кошмар, — прокомментировал, произошедшее, Степан. — Армагедец какой-то, блин.
— Да уж, — согласился Василий и повернулся к неподвижно сидевшему Вовке. — Что дальше будем делать, командир? Как выбираться будем?
— Он не уничтожен, — прошептал сын, глядя широко открытыми глазами за прозрачные экраны звездолета. В подтверждение его слов растворился белый свет на экране слежения. Но там осталась зеленая точка. Красных же точек — архонов на экране не было.
— Он их уничтожил, — произнёс Вовка.
Зеленая точка на экране медленно двигалась в сторону звездолета.
— Что же это за тварь такая, что в огне не тонет? — хрипло произнёс Степан и закашлялся.
— Не горит, — поправил Василий. — Не тонет, сам знаешь, что.
— Вот и я говорю, что не тонет, потому, что оно самое, — пояснил Степан, прокашлявшись.
Зелёная точка приближалась.
Сверху звездолета над штурманским отсеком метнулся столб белого пламени. Мгновение, и котловина вновь покрылась бушующим морем огня, разрываемым зелеными сполохами. Корабль бешено затрясло. На уши навалился, давящий барабанные перепонки, гул.
— Орудие звездолета! — крикнул Вовка.
— А почему же сразу оно не стреляло?! — возмущенно рявкнул Степан.
— Нельзя! Своих можно было зацепить! А теперь там своих нет! — последовал ответ Вовки.
На этот раз огня было еще больше. Он слепил глаза. Нестерпимый гул разрывал уши.
— Сейчас небо расколется, — мелькнула мысль в голове Василия. — Сколько же это может продолжаться?
Белое пламя продолжали разрывать зелёные сполохи. Значит, не уничтожен ещё враг. Сопротивляется. И более того, нападает. Зеленый луч, вырвавшись из моря белых огненных волн, лизнул обшивку звездолета, скользнул вдоль прозрачного экрана. Василий почувствовал жар.
— Твааааарррррь! — раздался дикий вопль Степана.
Звездолет тряхнуло. Василия выбросило из кресла. Он ощутимо приложился плечом о пол отсека. Попытался подняться на ноги. Не получилось. Он слышал, как нечленораздельные вопли Степана, чередовались с отчетливой ненормативной лексикой. Что там с Вовкой? Не слышно его. Поджаримся же сейчас.
Все закончилось враз. В наступившей тишине слышались только многоэтажные маты Степана. Но вот прекратились и они. Василий встал на четвереньки, уцепившись за спинку кресла, поднялся на ноги и оценил обстановку.
Вовка неподвижно сидел в кресле, вцепившись побелевшими пальцами в подлокотники и устремив взгляд вперед. Степан обхватил голову руками, закрыв глаза. За прозрачным экраном звездолета расстилалась огненная пустыня. Почва растрескалась. Камни раскалились докрасна. Жаркое марево накрыло котловину.
— Я ещё живой? — неуверенно произнёс Степан, приоткрыв глаз. — Убили тварь?
Нет, тварь не уничтожена. На экране слежения высвечивалось пятнышко. Оно продвигалось к звездолету.
— Надо что-то делать! Но что? — Василий лихорадочно искал путь к спасению. За себя он не боялся. Страха не было. Василий посмотрел на Вовку. Взгляд сына
