Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
Но самое главное, начертание было стерто, а пленника и след простыл.
Зорун в ярости выругался. Пропажа Ульдиссиана лишала мага всякой возможности поторговаться с советом. Можно сказать, голова его уже на плахе… и подобного поворота событий он не предвидел. В конце концов, он – не кто-нибудь, а сам Зорун Цин! В схватке один на один с ним сравнятся немногие.
Однако против троих, воплощающих собой львиную долю мощи совета магов…
И эти трое уже приближались, он чувствовал. Первые двери преодолели, но на полпути вниз им преградит путь невидимая стена. Это даст Зоруну еще пару минут… но для чего? Что ему предпринять?
Вспомнив об осколке кристалла, чародей бросил взгляд на пол, но на прежнем месте, посреди начертания, его не нашел. Разумеется, камень Ульдиссиан оценил по достоинству и прихватил с собой.
С этой мыслью Зорун бросил исполненный злобы взгляд на жалкие останки слуги. Вновь обвинив во всех смертных грехах Терула, наверняка каким-либо образом да причастного к фиаско хозяина, маг едва не плюнул на труп… но вдруг заметил, что тот силится разжать пальцы обгорелой руки.
Да, в великане, пусть еле-еле, но еще теплилась жизнь, а в слабеющих пальцах Терул сжимал драгоценный кристалл.
Впечатленный собственным везением не меньше, чем стойкостью Терула перед лицом смерти, Зорун Цин подошел к злосчастному слуге вплотную. Кристалл уравняет шансы. Как именно – этого чародей еще не знал, но ухватился за эту «соломинку» с радостью.
Ничуть не боясь прикоснуться к обожженному телу, Зорун потянулся к кристаллу в ладони слуги.
Едва его пальцы сомкнулись на камешке, обгорелые пальцы Терула стиснули и камешек, и ладонь мага. Так крепко – не разожмешь.
Зорун Цин застонал. Казалось, все вокруг запылало огнем. Из пламени возник чудовищный черный силуэт, живущий одной только ненавистью – ничем не запятнанной ненавистью к единственному человеку на свете, асценийцу по имени Ульдиссиан… но это чародей осознал слишком поздно.
Еще миг – и темный силуэт поглотил его, великого Зоруна Цина, без остатка.
* * *
Вломившись в нижние покои, троица магов приготовилась покарать явно преступного собрата по ремеслу… но не нашла внутри никого и ничего, кроме полного разорения. Магические энергии устрашающей мощи выжгли подвальную комнату дотла. Наглядным свидетельством их интенсивности служило мертвое тело – тело скудоумного слуги Зоруна, знакомого каждому из троих.
Однако преступника, самого Зоруна Цина, и след простыл.
Амолия плавной, летящей походкой обошла комнату, окидывая опытным взглядом все полки, все уголки. Нурзани склонился над меловыми штрихами – немногим, оставшимся от фигуры, недавно начерченной на полу. Что до Кетхууса, тот принялся осматривать труп и брошенный рядом посох пропавшего мага, украшенный вязью магических рун.
– Ничего ценного на полках не осталось, и потайного хода наружу за самими полками нет, – объявила Амолия, завершив обход комнаты. – В углах и в тени скрытых путей к бегству нет также… а если и есть, моему волшебству они недоступны.
– А вот это, – прогремел Нурзани от магического начертания на полу, – по изначальной задумке должно было не только удерживать в неволе некоего обладателя немалой силы, но и лишить его способности к сосредоточению. Однако кто-то изменил начертание на манер, нам, магам, совершенно не свойственный.
– То есть, Зорун пытался проделать нечто необычное?
– Вот эти несколько линий. Почерк не наш. Мне подобное напоминает… о Церкви Трех.
Амолия все той же ровной походкой подошла ближе, пригляделась к линиям, указанным Нурзани. Что случилось с приверженцами Церкви Трех, кланы ничуть не волновало – до тех пор, пока их участь не бросает тени на магов.
– Да, мы подозревали, что Зорун взял в плен одного или двух уцелевших, дабы допросить их, и… по-видимому, одному из пленников удалось бежать.
– С каким-то жрецом Церкви Трех Зорун Цин, кем бы мы его ни полагали, наверняка управиться в состоянии, – хмыкнув, откликнулся тощий маг.
– И в самом деле. Кетхуус, ты как-то необычайно молчалив.
Склонившийся над трупом чародей даже не разогнул спины.
– Разумеется, это Терул, однако в нем чувствуется нечто странное. Как будто мертв он не считаные минуты, а уже несколько дней.
– Однако, впуская нас в дом, этот недоумок мертвым вовсе не выглядел.
– Возможно, в то время его крохотный мозг еще не осознал сего факта, – с невеселой усмешкой заметил Кетхуус.
Двое других подошли к нему. Амолия ткнула тело носком сандалии. Часть грудной клетки Терула провалилась внутрь.
– Он пострадал куда сильнее, чем все остальное. Выходит, он и был целью удара.
– Не об этом бы буйволе пленнику, кем тот ни окажись, в первую очередь беспокоиться, – пожав плечами, заметил темнокожий маг, – но я согласен: целью был именно он.
Нурзани досадливо крякнул, чем привлек внимание обоих к себе.
– А нечто еще более важное, лежащее под самым носом, никого из вас призадуматься не заставляет?
Глаза Амолии сузились.
– Что именно?
В ответ Нурзани указал на пол рядом с обугленным телом.
– Зорун Цин оставил здесь посох. Лакомая добыча для любого из магов, однако Зорун Цин бросил его, уходя. Отчего?
Разумной причины ни одному из остальных чародеев в голову не пришло… и это вселило в сердца всех троих нешуточную тревогу.
* * *
В сотый раз за сегодняшний день проходя мимо двустворчатой двери, украшенной затейливой резьбой, Орис волновалась, точно заботливая мать. За эти створки не смог бы пройти даже кто-либо из самих караульных, стоящих снаружи. Пророк вот уж который день не покидал личных покоев, а упоминаний о чем-либо подобном седовласая жрица не нашла ни в одном из дневников, что аккуратно велись ее предшественниками и ею самой. Столь долгого затворничества за ним не замечалось еще никогда, посему оно и внушало Орис самые худшие опасения.
– От этаких волнений ни ему, ни тебе, дорогая Орис, легче не станет, – донесся до ее ушей голос Гамуэля.
Второй из высших священнослужителей шагал по сверкающему мрамором коридору походкой воина, каковым он и был, пока Пророк не обратил его к свету. Несколько младше Орис годами, Гамуэль занимал свой высокий пост не так долго, но в преданности Пророку не уступал ей ни на йоту.
– Скорее всего, он поступает так не без веской причины и, сочтя нас достойными сего знания, непременно расскажет нам все по появлении – а он появится, Орис, не сомневайся. Вот тогда ты и поймешь всю глупость своих треволнений.
– Но разве ему не угодно, чтоб мы, зная, как у него дела, смогли развеять любые тревоги паствы? – возразила она.
Любви – чувственной любви к господину – Орис ничуть не скрывала. В Собор она впервые вошла прекрасной девицей, и ее правильное, округлое лицо сохраняло следы былой красоты до сих пор. Увы, Пророк видел в ней то же, что и во всех остальных – всего лишь одну из своих чад…
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
