— Ну прощайся тогда.
— Прощай, — сказал Дима.
— Прощай, — сказала я.
— Я буду скучать. А ты?
— Ну… — протянул я и замолчала, не зная, что ответить.
— Ладно, всё ясно, не парься, — он потрепал Федьку по холке, безнадёжно махнул рукой и зашагал к выходу.
— Дим, подожди… а ты про Катю-то знаешь?..
Он остановился
— Рит, я тебя люблю. Но так получилось, что она мне тоже не чужая… Станет известно, кто — урою гада.
Визит бывшего всколыхнул во мне множество ненужных полузабытых воспоминаний, не вызывающих ничего, кроме грусти и досады. Я чертыхнулась и поплелась к своим коробкам.
Но поработать мне, видно, было не суждено. Не успела я покинуть прихожую, как в дверь снова позвонили.
Да что ж за день сегодня такой?! С самого утра нашествие!
— Вы мне собраться дадите? — вместо приветствия буркнула я Наташке, увидев подругу на площадке.
— Ну так я и приехала помогать! — возмутилась та, проходя в квартиру. — Нет чтобы спасибо сказать, она ещё и недовольна. Здравствуй, Федечка, здравствуй, маленький! — засюсюкала Татка, присев на корточки и обнимая мою собаку. Голова «маленького» Федечки в этот момент возвышалась над Наташкиной. — Хозяйка твоя нам не рада. Она нас не любит.
— Наташка, прекрати юродствовать! — вспылила я. — Любим мы тебя, любим. И рады тебе несказанно. Только я и сама вполне могу справиться.
— А вдвоём быстрее. К тому же у меня к тебе разговор.
— Вот с этого и начинала бы. А то помогать она, видите ли, приехала!
— Ну чего ты? Я правда помочь. А разговор, это так, между делом.
— Натка, да хорош оправдываться, шучу я. Пойдём, кофе сварю. Ты есть хочешь?
— Не смеши меня, а! У тебя же сроду нормальной еды не бывает! Куда ни ткнись, кругом одни только корма для животных.
— Неправда, у меня всегда сыр с колбасой есть и шпроты, — засмеялась я.
— Я и говорю сплошные консервы и полуфабрикаты. Любопытно, как Виктор собирается вписаться в твой диетический образ жизни? Трудновато ему, наверное, придётся.
— Ничего. Он привык к лишениям. Эти чуваки из спецотрядов могут даже живых лягушек есть, если надо, прикинь? Я сама по телику видела.
— Фу, жесть какая! — передёрнуло подругу.
— Вот-вот, всё познаётся в сравнении. Давай выкладывай, что там у тебя стряслось? — выставляя на стол чашки, спросила я.
— Рит, мы с Турчинским любим друг друга! — выпалила Татка, не утруждая себя подготовкой к известию.
— Бабах… — только и сказала я.
Вот Галка пройдоха! Ничего себе точность попадания… А я-то, наивность святая, не поверила! Ещё и жалела Серёжку, что у него жена вертихвостка. А он и сам не лучше! Ну что за мир, ей-богу!
Наташка, конечно, моя подруга и я её люблю… А Марьяну, наоборот, недолюбливаю и, если честно, вообще считаю, что Татка Серёге подходит куда больше. К тому же в школе он, кажется, влюблён был в нее… Но всё равно эта новость сильно меня огорчила — не люблю я все эти любовные многоугольники…
— Ты чего молчишь? — подозрительно спросила Наташка.
— Думаю, — пожала я плечами.
— И что надумала?
— Ничего.
— Понятно, — вздохнула она и потянулась за сигаретами.
Что это всем всё понятно-то?! Одной мне, похоже, ни черта!
— Наташ, может, не стоит? — осторожно сказала я.
— Курить? — Татка с сомнением посмотрела на пачку. Она, действительно, в отличие от меня, курит очень редко.
— Да нет. Влезать в чужую семью… — я с досадой поморщилась.
И тут она беззвучно заплакала. Без всяких предварительных всхлипов. Просто глаза её вмиг покраснели, и по щекам, оставляя мутные дорожки на тоналке, одна за другой покатились слёзы.
В первую секунду я растерялась, но в следующую уже бросилась обнимать подругу.
— Мне нельзя, да? — только тогда громко всхлипнула она. — Я проклятая? Не радости, не счастья, да? Даже ты меня не поддержишь?
Наташка так горько и безысходно посмотрела на меня огромными, полными обиды на судьбу глазами, что я бы даже, наверное, своего мужа ей отдала, лишь бы она не страдала, не то что чужого.
С бывшим супругом Наташке жутко не повезло. Недавно я вот так же утешала её, когда этот упырь, после почти двадцати лет брака, бросил её и ушёл к молодой девице. Мало того, что он оставил Татку с двумя детьми практически без средств к существованию, так ещё и в целом оказался редчайшим подонком.
Тогда я сама, утешая, ей счастье пророчила. Только я же не думала, что оно окажется женатым!
— Наташенька, ты же знаешь, я за тебя. Я что хочешь сделаю, только не плачь. Но я боюсь. Помнишь, ты мне сама говорила, что Марьяна в порошок сотрёт того, кто на её счастье посягнёт?!
— Помню, Рит, — всхлипнула подруга. — Но это я больше из ревности… Я же тогда подумала, что у тебя с Серёжкой роман! Я ведь про Виктора ничего ещё не знала! А Сергей… Понимаешь, я за все эти годы его забыть так и не смогла. Хотя… вроде, и любила своего мудака… В этих чувствах хрен разберёшься без бутылки!
— Тогда достаю бутылку, — со вздохом сказала я. — Какие тут к чёрту сборы…
Мы просидели с Наташкой почти до полуночи. Могли просидеть и дольше, если бы не её дети, которые всё-таки ждали маму домой сегодня, а не завтра.
Совместив прогулку собаки с проводами подруги до такси и вернувшись домой, я обозрела пустые коробки, плюнула на всё и решила пораньше лечь спать. В конце концов, ещё целый день до переезда, успею.
Однако быстро заснуть не получилось, мысленная карусель, запущенная ещё после убийства Кати и странного видения, в последнее время не желала выключаться по требованию хозяйки, и нахально существовала в моей голове сама по себе.
К этим двум злободневным темам позже добавились размышления об Иване с его романом, а теперь ещё и любовный треугольник, в который умудрилась угодить подруга.
Выпитый алкоголь против обыкновения почему-то не возымел снотворного эффекта, и мысли скакали, как заведённые, бестолково перепрыгивая с одной темы на другую. Рациональными зёрнами, что особенно раздражало, даже не пахло, а остановить бессмысленный поток сознания никак не удавалось.
«Кто же всё-таки Катю убил? За что?»
«Откуда возникло видение о конце света? И с чего вдруг? Я же отродясь религиозной не была!»
«Как бы так технично избавиться от Вани и при этом не огорчить его? Ведь явно ж не в себе человек…»
«Блин, Наташка… тебя-то как угораздило?!»
Прокрутив всё это в разных вариациях раз по двадцать и доведя мозги почти до кипения, я наконец-то провалилась в сон.
