Или поехать и вручить ему свой торт лично! — прерываю я поток его словоизлияния.
Улыбка медленно сходит с Алексова лица — мне непривычно видеть его таким. Такое чувство, словно я задела его за живое…
Это невозможно, — говорит он просто. — Отец ни за что не повезет меня сегодня в Мюнхен.
Он, возможно, и нет, а я повезу! — запальчиво выдаю я, упирая руки в бока. — Тут всего-то час-полтора езды — мы легко с этим справимся. Собирайся в дорогу, мой юный, насмешливый друг, новые впечатления ждут нас! Охо-хо. — Но Алекс совсем не кажется убежденным моим внезапным порывом и смотрит на меня все также скептически и почти разочарованно.
Отец не отпустит нас с тобой в Мюнхен, даже не надейся.
Есть такое дело, — нехотя признается Алекс.
В таком случае возьмем его с собой, — заговорническим шепотом предлагаю я, хитро подмигивая ошарашенному парню.
Похитим его прямо из дома, — вхожу я в некий раж, которому сама и удивляюсь. — Свяжем. Заткнем рот старым носком… тем самым с рождественским оленем. Закинем в багажник вашего «фольксвагена» и будем вести до самого Мюнхена, рассказывая ему жуткие истории про пьяных девушек в зеленых вечерних платьях.
А ты много таких историй знаешь? — решается уточнить Алекс, включаясь в мою игру.
Достаточно, чтобы устроить твоему отцу жизнь… наперекосяк! — цежу я зловещим шепотом и яростно сверкаю глазами, вызывая у Алекс пристуа неудержимого хохота.
9 глава
Папа, мне не хватает миндальной посыпки для моего торта, — обращается Алекс к своему отцу, быстро печатающему на своем лептопе. — Можем мы с Шарлоттой сгонять в магазин и купить то, что мне надо? Пожалуйста…
Адриан Зельцер отрывается от экрана компьютера и смеривает нас… вернее меня скептическим взглядом.
Как вы себя чувствуете? — осведомляется он отрывисто. — Надеюсь, получше, чем вчера?
Я смущенно опускаю глаза и смотрю на свои ноги в огромных, гостевых тапочках: это все игра — смущения я не чувствую… ну почти не чувствую, а вот азарт, граничащий с жаждой мщения — уж не за недобрые ли слова в мой адрес? — ощущаю в полной мере.
Ваша таблетка мне помогла, — произношу я просто, и хмурый мужчина передо мной неловко отводит свой взгляд. Ага, попался, так и знала, что это был ты! — Я вполне могу сесть за руль, если вы не против…
Адриан переводит взгляд на своего сына.
Мне завтра нужно быть в Мюнхене по важному делу и я должен подготовить все к этой встрече. Может ли твой торт обойтись без этой миндальной посыпки? — произносит он почти безэмоционально.
Мы с Алексом едва не прыскаем со смеху — знал бы он, что окажется в Мюнхене раньше, чем на то рассчитывает.
Никак, — наконец произносит его сын, мужественно борясь с разбирающим его весельем. — День рождения Килиана сегодня, значит и торт должен быть готов сегодня… Думаю, Шарлотта справится с управлением… даже несмотря на небольшое головокружение, — добавляет он следом, чем вызывает на лице своего отца непроизвольный тик.
Сегодня воскресенье и все магазины закрыты, — делает тот последнюю попытку урезонить своего ребенка. Но Алекс только вздергивает свою коварно изогнутую бровь:
На железнодорожном вокзале есть круглосуточный магазин.
Мужчина тяжело вздыхает и, стараясь не смотреть на меня, произносит:
Хорошо, я съезжу с вами. Для подстраховки… Дайте мне пять минут.
Мы с Алексом обмениваемся быстрыми торжествующими взглядами и идем собираться в дорогу. Надеюсь, наш план сработает и при этом мы еще и живы останемся… Я подхватываю со стола готовый Алексов торт и несу его в багажник автомобиля, где старательно прикрываю его полотенцем, специально прихваченным именно с этой целью. Не думаю, что его отец станет заглядывать в багажник автомобиля, но лучше все-таки подстраховаться…
Торжественно обещаю не въехать в ближайший же фонарный столб! — обращаюсь я к пассажиру на переднем сидении, занявшим место рядом со мной, тот хмурит брови и тут же снова утыкается в свой лептоп, предусмотрительно прихваченный из дома.
Очень хочется в это верить, — ворчит он в ответ. Я выруливаю с подъездной дорожки… Увлеченность, с которой отец Алекса печатает на своем лептопе, значительно облегчает нашу с его сыном задачу, и вот мы уже несемся по А73-магистрали, которая должна вот-вот вывести нас на девятый автобан, а тот — прямо в Мюнхен, если, конечно, не случится чего-нибудь… или кого-нибудь непредвиденного.
Мне кажется или твоя подруга везет нас не в том направлении? — осведомляется Адриан Зельцер у своего сына, когда мы уже проезжаем Аллерсберг, и я почти готова кричать от восторга. Наше маленькое похищние удалось! Я кошу одним глазом в сторону напряженной фигуры справа и вижу, как та прожигает меня сердитым взглядом. Или не удалось, думаю я, крепче стискивая баранку автомобиля…
Я везу вас в том самом направлении, в котором изначально и планировала ехать, — избираю я тактику нападения, которая, как известно, является лучшей защитой. — Так что не волнуйтесь, у меня все под контролем.
Ты везешь меня в Мюнхен? — с опасной настороженностью в голосе осведомляется Адриан Зельцер. И я подбираюсь, словно готовясь к внезапному нападению…
Не вас, а Алекса, — поправляю я своего… противника, — у его друга сегодня день рождения, и тот третий год вподряд "ест" вертуальные торты. По-вашему, это нормально? — я бросаю на него быстрый взгляд из-под грозно нахмуренных бровей. — По-моему, нет. Извращение какое-то…
Ты знал об этом? — обращается мужчина к своему сыну, и тот в мнимом раскаянии пожимает плечами, признавая свою осведомленность.
Значит, сговор…
Сговор с целью похищения, — снова поправляю я его. — Похищения с самой благой целью, поэтому расслабтесь и получайте удовольствие! Уверена, вам еще много чего надо напечатать на этом своем новомодном лептопе с надкусанным яблоком… Как раз управитесь за ближайший час с хвостиком.
Он продолжает сверлить меня гневным взглядом, но я делаю вид, что меня это никак не касается… Руль не выкручивает и ладно, главное, что дорога почти пустая, и каждая минута сокращает километры намеченного нами пути.
— Мне до странности хочется свернуть твою маленькую тонкую шейку, Шарлотта, — наконец цедит он угрожающим тоном. — И с каждой секундой становится все труднее сдерживаться…
— Папа, это уже статья, — кидает Алекс с заднего сиденья, и голос его дрожит от едва сдерживаемого веселья.
А желание женщины — закон, — добавляю я следом. — А женщина, то есть я, желает отвезти своего друга, то еть Алекса, в Мюнхен… на именины его старого друга.
Боковым зрением вижу, как Адриан быстро барабанит пальцами по крышке своего лептопа.
