«Да, похоже мы будем вспоминать этого парня долго… Хотя, если подумать, если он не сдуется, основное «удовольствие» достанется следующей после нас смене», — направляясь к стоянке гужевого транспорта, подумал про себя мужчина.
Подобные Хигарду люди заступали на смену сроком на одну неделю, если в режиме дежурства или максимум на две процедуры, когда имелось над кем их проводить, после чего получали обязательную неделю отдыха. И это была объективная мера, ведь создание магического артефакта процесс тяжёлый не только для «катализатора» и «энергетической емкости» которыми, по сути, являлся иномирец.
Искусственный артефакт создаётся на основе кристалла облачного кварца. Уникальность данного материала заключалась в том, что он способен был не только аккумулировать магическую энергию, но и при определённом воздействии изменять свою кристаллическую структуру, перестраиваясь в магический механизм с заданными параметрами. Точнее сам он ничего делать конечно же не станет, отчего для подобной перестройки необходимо несколько работающих в тандеме магов с хорошо развитым ментальным контуром, высоким интеллектом и хорошим образным мышлением. Благо хоть структуру артефакта они выдумывают не сами, а лишь задают с шаблона, просматривая списанную с артефакта Лабиринта матрицу. Такую матрицу, глядя на которую понимаешь, что читаешь гениальную стихотворную поэму и возьмись ты выдумать нечто подобное сам, у тебя выйдет не более чем кривоватый опус.
И, если кратко, за две процедуры маг устаёт ментально настолько, что потом несколько дней ему хочется лишь спать, есть и ни о чём не думать, пусть физически ты чувствуешь себя вполне в тонусе. Оно и ясно, ведь при создании артефакта истощаются главным образом энергии высоких и средних вибраций, а близкие к телесному низкие вибрации остаются практически нетронутыми. Более того, оставшись «в одиночестве», у некоторых магов они начинают активно требовать своего деятельного участия в процессе жизнедеятельности. Именно к такому типу магов угораздило, а может и повезло, принадлежать Хигарду, отчего, как итог, наряду с ментальным утомлением и вопреки ему, мужчина зверски хотел трахаться. И своей немолодой уже женой он займётся позже, сил на неё хватит, сейчас же тело требовало чего-нибудь более свежего, молодого и горячего.
Наняв свободного извозчика, Хигард запрыгнул в двуколку, и устроившись поудобнее, зябко укутался в свой толстый меховой плащ: зима закончилась, но первые месяцы весны выдались холодными, после чего скомандовал:
— К Западному рынку. Доедем за двадцать минут, дам щедрые чаевые.
Ну да, следует поторопиться: привычное уже объяснение, что он пропустил пару стаканчиков после смены проходит хорошо, но вот если он пропадёт на полночи, могут возникнуть вопросы и, что плохо, не только у жены, но и у приглядывающих за такими как он служб.
Зыркнув на пассажира и определив намётанным взглядом мага, заросший словно арестант извозчик что-то одобрительно буркнул и легонько подхлестнув молоденькую кобылку, дал двуколке ходу.
Весеннее солнце словно торопилось зайти за горизонт, отчего смеркалось удивительно быстро. Вот мужчина вышел на светлую ещё улицу, а вот светло-серые имперские дороги теряют свой цвет и начинают сливаться с чёрными словно непроглядная ночь стенами расположенных по краям дороги строений.
Работники столичных служб уже начали зажигать расположенные на углах улиц яркие, питаемые летучим маслом фонари, но те лишь создавали вокруг себя островки света, общая же продолжительность дороги оказывалась погружённой в неуютный полумрак.
Извозчик оказался человеком опытным и расторопным, да и пик столичного движения практически сошел на нет. Где-то срезав по переулкам, а где-то разогнавшись до неодобрительных взглядов патрульных, двуколка выскочила на широкую, метров пятьдесят на пятьдесят мощёную площадку, предназначенную исключительно для гужевого транспорта, но сейчас пустовавшую.
Расплатившись с извозчиком, Хигард направился не в сторону пустовавшего сейчас крытого рынка и даже не к работающим до полуночи харчевням и продуктовым магазинчикам. Маг поспешил к соседнему с рыночным доходному кварталу, где в достаточном количестве имелись разные специализированные магазины и открывавшиеся после полудня увеселительные заведения.
Добравшись до нужного ему места, а именно до льющего на улицу свет большого двухэтажного здания, мужчина не пошёл к большим, хорошо освещённым дверям. Привлекая внимание лучше всякой рекламы, в огромных арочных окнах по бокам от дверей хорошо просматривалось помещение ресторана-кабаре и периодически мелькали одетые на грани приличия девушки-официантки.
Хигард, разминувшись с дежурившим у угла здания бугаем, следившим чтобы в окна не пялились любопытные подростки, которым, по законам империи, видеть подобное было запрещено и следить за соблюдением данного запрета полагалось владельцам заведения, направился в освещённый тусклым подвесным фонарём переулок.
Подойдя к расположенному ближе к концу здания чёрному входу борделя: ресторан-кабаре, по сути, им и является, мужчина постучался в дверь используя известный лишь определённому типу клиентов условный стук. Открыли немедленно.
— Рады видеть вас в нашем скромном заведении, — блеснув вставными зубами, поприветствовал клиента привратник. — Прошу, проходите, — пропуская гостя, открыл он шире дверь.
Хигард, хорошо зная устои и правила заведения, попал в длинный коридор, по левую сторону которого имелось с десяток дверей. Привратник же, зная, что проблем с данным клиентом не бывает, приветливо козырнул, после чего произнёс:
— Седьмая комната свободна, остальное вы знаете.
Кивнув, гость прошел по коридору, открыл нужную дверь и вошел в небольшую, освещённую приглушенным магическим светильником комнату, в которой устало уселся на уютный диванчик у стены.
Особенностью комнаты было то, что в ней имелось две двери и интимные услуги оказывались не здесь, а в других комнатах, куда попадали из второго коридора. Более того, покидалось заведение с другой стороны здания, из третьего коридора, в который нужно было предварительно выйти.
Делалось подобное для того, чтобы желающие остаться инкогнито клиенты, а таких было большинство, не встречались друг с другом вообще или встречались минимально. Данная система, пусть и выглядела на первый взгляд замороченной, на практике работала четко и удобно для клиентов. Вот и сейчас, не прошло и трёх минут, как вторая дверь распахнулась и в помещение вошла изящно одетая немолодая уже женщина на приятном лице которой удивительно сочетались ум, прозорливость и порок.
— Господин постоянный клиент, — улыбнувшись Хигарду, произнесла она.
Имён клиентов в данном заведении не использовали принципиально.
— Приветствую вас мадам Милье, — улыбнулся в ответ Хигард.
— У вас есть какие-то предпочтения на вечер? — поинтересовалась сутенёрша.
Хигард, расслабленно откинувшись на спинку кресла, привычно произнёс:
— Если вы опять откажетесь заключить меня в свои страстные объятия, я бы хотел получить внимание Залии или Милены.
