Книга Наваждение, или Мой чужой мужчина - Адалин Черно

Вадим

Чувствовать себя бесполезным мешком картошки не очень приятно, но именно так я себя чувствую в первые дни после того, как прихожу в себя. Чтобы, блять, сходить в туалет, и там нужно просить помощи Жени, чтобы дойти. Спасибо и на том, что не приходится просить ее подержать.

Спустя три дня я, конечно, чувствую себя лучше, но самостоятельно получается пока только встать, да и то сразу же приходится садиться, потому что головокружение адское. Вот и сейчас я попытался сделать шаг, но голова тут же закружилась, так что пришлось садиться и успокаиваться. Расслабляться и ждать момента, когда я перестану чувствовать себя беспомощным куском говна.

— Вадим, ты в порядке? — слышу голос Жени и стискиваю зубы до скрипа.

— В порядке, — тихо отвечаю и открываю глаза.

Она стоит передо мной с обмотанным вокруг головы полотенцем, обеспокоенно всматривается в мое лицо и облизывает пухлую нижнюю губу. Такая красивая и невинная, что член в штанах тут же дергается. Я, конечно, пытаюсь держать себя в руках, но вид ее тонкой талии, округлой груди и широких бедер, которыми она покачивает, когда идет к своей кровати, не дают мне покоя.

— Жень, — зову ее, хотя совершенно не знаю зачем. Наш поцелуй пару дней назад ясно дал мне понять, что она не хочет между нами ничего, кроме дружбы. Тогда Женя напряглась, как струна, уперлась мне в грудь и выбежала из комнаты, вернувшись только вечером.

Я пытался разговорить ее, спросить, в чем дело и почему она себя так ведет, но Женя лишь отмахнулась и попросила не перегибать. Я согласился. Зря, блять, согласился, потому что желание откинуться на кровать и посадить ее сверху становится все сильнее.

— Да?                                          

— Дай воды.                                          

Единственное, что я могу попросить без риска быть непонятым и отвергнутым. Женя подходит к столу, наклоняется, чтобы взять стакан с водой, а я чувствую, как все внутри кипит. Я даже забываю, что попытки двигаться обычно не приносят успеха, поэтому быстро вскакиваю с кровати и делаю пару шагов, после чего падаю на колени.                                          

— Вадим, — слышу ошарашенный крик Жени, а затем чувствую ее руки на своих плечах.

Я оседаю на задницу, прислоняюсь спиной к Жениной кровати и пытаюсь сконцентрироваться. Когда это, наконец, у меня получается, я вижу перед глазами два округлых полушария и буквально стискиваю зубы, чтобы держаться.                                          

— Вадим, почему ты так резко встал?                                          

— Захотел проверить, смогу ли дойти до твоей кровати.

Бред, конечно, но не говорить же, что думал я не головой, а тем, что в штанах.

— Давай я помогу тебе подняться, — говорит Женя и пытается встать, но цепляется за ковер и падает сверху.                                          

Падает так, что ее грудь оказывается на одном уровне с моим лицом, а задница на моем члене. Прости меня боженька, я грешен.

Мои руки сами находят ее задницу и тянут на себя. Ее лоно прочно вжимается в мой член, а руки ложатся на плечи.                                          

— Вадим, — я слышу ее прерывистый голос, перевожу взгляд на лицо и вижу в ее взгляде возбуждение.                                          

Да хрена с два я ее отпущу.                                          

Поднимаю голову и тянусь к ней за поцелуем. Впиваюсь в ее губы и провожу руками по ее талии. Она стонет мне в рот, и я чувствую, что готов трахнуть ее прямо здесь и сейчас, но Женя внезапно вырывается. Отсаживается от меня и отворачивается, пряча лицо.

— Что не так, Женя? — спрашиваю.                                          

— Все… нормально.                                          

— Что блять не так? — взрываюсь. — Не нравится с таким вот, да? Так какого хера ты сюда приехала? Зачем теряешь свое время, губишь карьеру и ухаживаешь? Уезжай!

Я злюсь, потому что Женя дорога мне. Потому что все это время, что я приходил в себя, вспоминал только о ней и о сыне. Я хотел ее тогда, хочу и сейчас, а она кажется мне льдышкой.

— Что ты несешь? — говорит она и сверлит меня злым взглядом.

— А что, Женя? Ты настолько добра, что решила помочь мне? Или считаешь себя обязанной. Так не считай, бери ноутбук и вали отсюда, я не хочу жалости.

Я откидываю назад голову и прикрываю глаза. Я уже жалею о сказанных словах, о том, что просто так обижаю ее, но и она должна понять — незачем ей здесь находиться, если все, что она ко мне чувствует — жалость.                                          

— Дурак ты, Кайтанов, — слышу ее рык, а после чувствую, как что-то тяжелое приземляется на мой член. — Придурок, — шипит Женя, расстегивая на мне рубашку. — Идиот, — продолжает она, стаскивая с себя футболку.                                          

— Дурак, — киваю я и расстегиваю ее лифчик, провожу руками по округлым полушариям ее груди и припадаю к одному из соском губами. 

Она такая сладкая, манящая, ароматная, а еще ее грудь так эротично вздымается в такт прерывистому дыханию, что я не сдерживаюсь и опрокидываю ее на пол. Головокружение, если и есть, то я его не чувствую. Прижимаюсь к Жене ближе и поднимаюсь на колени, чтобы стащить с нее штаны и трусики. Я справляюсь с ними за несколько минут.

Стаскиваю с себя штаны с боксерами и вхожу в нее одним толчком.

— Блять, — не слишком романтично в этот момент, но мне просто некогда думать о романтике, да и изящные стоны Жени прямое подтверждение тому, что ей нравится.