Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 127
Дихотомия «мадонны – блудницы»
«Антирогоносная» технология может пригодиться не только тогда, когда мужчина женат, но и до того – при выборе жены. Если женщины отличаются по своей склонности к промискуитету и если из более промискуитетных обычно получаются менее преданные жены, то естественный отбор мог научить мужчин их различать. Неразборчивые женщины предпочтительнее в качестве краткосрочных половых партнерш – чтобы уложить их в постель, требуется не так много усилий. Тем не менее они – плохие жены, сомнительный канал для мужских родительских инвестиций.
Какие эмоциональные механизмы – какой комплекс симпатий и антипатий – естественный отбор мог бы использовать, чтобы заставить мужчин автоматически следовать этой логике? Как отметил Дональд Саймонс, один из кандидатов – пресловутая дихотомия «мадонны – блудницы», склонность мужчин делить женщин на два типа: женщин, которых они уважают, и женщин, с которыми они только спят[120].
В частности, процесс ухаживания можно представить как процесс отнесения женщины к первой или второй категории. В общих чертах тест сводится к следующему. Встретив женщину, которая кажется генетически достойной ваших инвестиций, начните проводить с ней максимум свободного времени. Если она увлечена вами, но остается сексуально холодной, не бросайте ее. Если она жаждет секса, уважьте ее любой ценой. Однако, если добиться секса так легко, у вас может возникнуть соблазн переключиться из режима инвестиций в режим эксплуатации. Такое сексуальное рвение может означать, что ее всегда будет легко соблазнить, а это, согласитесь, не самое желательное качество в жене.
Конечно, сексуальный энтузиазм не обязательно означает, что женщина будет спать со всеми подряд; возможно, она просто не смогла устоять перед данным конкретным мужчиной. Однако если существует общая корреляция между быстротой, с которой женщина уступает мужчине, и вероятностью, что позднее она его обманет, то эта быстрота – статистически значимый сигнал, имеющий важное генетическое значение. Столкнувшись со сложностью и непредсказуемостью человеческого поведения, естественный отбор делает ставку на более вероятный исход.
Добавим в эту стратегию каплю коварства: мужчина может склонять женщину к раннему сексу, за который он в конечном итоге ее же и накажет. Лучшего способа проверить сдержанность, которая так драгоценна в женщине, в чьих детей вы собираетесь вкладывать, не существует.
В своей крайней, патологической форме дихотомизация женщин превращается в комплекс «мадонны – блудницы». Его главный симптом – неспособность мужчины заниматься сексом с собственной женой, такой святой она ему кажется. Разумеется, столь нездоровое поклонение естественный отбор едва ли бы одобрил. Впрочем, более распространенная, более умеренная версия дихотомии «мадонны – блудницы» обладает всеми признаками эффективной адаптации. Она побуждает мужчин испытывать восторженную привязанность к сексуально сдержанным женщинам, в которых они хотели бы инвестировать, – ту самую привязанность, без которой эти женщины на секс не согласятся. И она же позволяет мужчинам без зазрения совести эксплуатировать женщин, которых они относят к категории, заслуживающей презрения. Эта общая категория – категория низкого, иногда почти «недочеловеческого» морального статуса, – есть, как мы увидим далее, любимый инструмент естественного отбора; особенно эффективно он используется во время войн.
В интеллигентной компании мужчина часто отрицает, что его мнение об уступившей ему женщине кардинально изменилось. И правильно делает. Такое признание выглядело бы морально реакционным. Даже признание самому себе, и то едва ли пойдет ему на пользу: такому мужчине весьма непросто искренне убеждать женщину, что утром он будет уважать ее по-прежнему (иногда это неотъемлемая часть сексуальной прелюдии).
Многие современные жены могут подтвердить, что секс с мужчиной на ранней стадии ухаживаний отнюдь не исключает перспективу длительной преданности. Мужчина (в основном бессознательно) оценивает вероятность преданности женщины по многим параметрам – ее репутации, того, как она смотрит на других мужчин, насколько честной она кажется вообще. В любом случае, даже в теории, мужская психика не должна превращать девственность в необходимое условие инвестирования. Шансы найти девственную жену варьируют не только от мужчины к мужчине, но и от культуры к культуре – и, если судить по некоторым обществам охотников и собирателей, в анцестральной среде были весьма невелики. Предположительно мужчины рассчитаны на то, чтобы выбирать лучшее из доступного. Хотя в пуританской Англии времен королевы Виктории некоторые мужчины женились исключительно на девственницах, термин «дихотомия мадонны – блудницы» на самом деле просто не очень удачное обозначение весьма гибкой психической тенденции[121].
И все же подобная гибкость ограниченна. При определенном уровне женской промискуитетности мужской родительский вклад становится генетически бессмысленным. Если женщина имеет обыкновение спать каждую неделю с новым мужчиной, тот факт, что так поступают все женщины в данной культуре, не делает из нее хорошую супругу. Разумно предположить, что в таком обществе мужчины должны полностью отказаться от родительских инвестиций и сосредоточиться на попытках переспать с максимально возможным количеством женщин. Иными словами, они должны вести себя как шимпанзе.
Викторианская мораль и самоанцы
От дихотомии «мадонны – блудницы» долго отмахивались как от отклонения, одного из патологических продуктов западной культуры. Питали эту патологию именно викторианцы с их акцентом на девственность и громким презрением к внебрачному сексу. Не исключено, что они сами ее и изобрели. Если бы только мужчины во времена Дарвина могли вести более свободную половую жизнь, подобно мужчинам в незападных, сексуально либеральных обществах, современный мир был бы совсем иным.
Проблема в том, что те идиллические, незападные общества, кажется, существовали только в умах нескольких заблуждающихся, хотя и влиятельных, академиков. Классический пример – Маргарет Мид, которая уже в начале XX века, наряду с другими выдающимися антропологами, подчеркивала гибкость человеческого вида и утверждала, что такой вещи, как человеческая природа, практически не существует. Самая известная книга Мид, «Взросление на Самоа», изданная в 1928 году, произвела настоящую сенсацию. Казалось, антропологи наконец-то отыскали культуру, почти лишенную многих западных пороков: иерархии статусов, рьяного соперничества и ненужной шумихи вокруг секса. Здесь, на островах Самоа, писала Мид, девушки тянут с вступлением в брак столько лет, сколько это возможно. Романтическая любовь «в том ее виде, в каком она встречается в нашей цивилизации, неразрывно связана с идеалами моногамии, однолюбия, ревности, нерушимой верности. Такая любовь незнакома самоанцам»[122]. Что за замечательное место!
Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 127
