Приведя в порядок одежду, я вышел из тесной комнатки и направился к танцполу. Музыка рвала уши, обилие бликов света дезориентировало. Меня здесь всё раздражало. Наверно, пора отсюда убираться.
Оглянувшись, я не увидел Ланы, а она не была незаметной. Тем более для меня.
Её не было в клубе. Едва справляясь с паникой, я направился к бару и замер. Тонкий аромат яблок уводил меня в другую сторону… к черному ходу. Не желая думать о плохом, я рванул, расталкивая народ и не замечая несущихся вслед угроз. Она проходила по узкому коридору, ненадолго замерла у подсобки, касаясь дермантина двери и направилась дальше. Выбежав наружу, я выкрикнул её имя и оторопел.
Моя девушка… несомненно эта роскошная ведьма с изогнутыми когтями и угрожающим оскалом была Миланой стояла у стены напротив и тяжело дышала. Между нами лежали изодранные тела двоих людей.
— Они хотели… — просипела она и тряхнула головой пытаясь принять человеческий вид. Я шагнул к ней, намереваясь успокоить. — Не смей!
Она выбросила перед собой руку и меня швырнуло на асфальт. Ветер крутился, не позволяя мне подняться, но я упрямо пытался.
— Лана…
— Я искала тебя.
— Милая…
— Зачем ты так? — она говорила не громко, но вращающийся воздух донёс до меня каждый звук, наполненный болью.
— Пусти меня, мне больно, — соврал я и тут же всё вокруг стихло. Милана качнулась ко мне и тут же вновь прижалась спиной к стене. — Что ты хочешь услышать? — я поднялся, стряхивая камешки с одежды.
— Почему ты был…
— Мне нужен секс. С полной отдачей. С желанием, а не сожалением, — резко бросил я, замечая как девушка сжалась. — Ты меня не любишь. Только терпишь. И…
— Неправда, — выдохнула она и потупилась.
Через мгновенье я оказался рядом с ней и цепко ухватил за лицо. От запаха крови мой облик стал хищным, но я хотел, чтобы она наконец увидела меня настоящим.
— В чем правда? — она вяло толкнула меня, но подчинилась хватке и встретилась со мной глазами.
— Для чего я тащила тебя из катакомб? Вытянула из всех встречных жизни, рвала их глотки и расколола свою душу, вскормив тебя своей сутью? — я обомлел, ослабив хватку.
— Расколола?
— Иногда я ощущаю их отдельными, — выдавила она через силу, — с того дня как ты восстал. Мне страшно, Валс.
— Зачем ты сделала это, милая.
— Я не могла тебя потерять, — девушка приняла привычный вид, став беззащитной и ранимой. — Ты мне дорог.
— Насколько? — не смог смолчать я.
— У меня больше никого нет. И… — она прижалась к моей груди, — не было. Никогда.
— И… — я мысленно умолял её сказать…
— Наверно я люблю тебя, — Лана произнесла это одними губами, но мне было достаточно.
Подхватив её на руки, я направился к выходу из переулка.
— Прости…
Наверно, я слишком часто стал говорить это слово. Однако, всё же слов было мало. Лана плакала. По её лицу катились чернильные слёзы, которые многие приняли за разводы туши, но я понимал, как дорого стоят слёзы мертвой ведьмы.
Я ненавидел себя за то, что стал причиной её боли. Но больше всего я злился на то, что понимал — я причиню её ещё много…
Глава 29
Я стёр все следы нашего прибывания в клубе. Ни один кадр не попал к ищущим убийц человеческих отбросов. У Миланы остался ожог от кислоты на шее, который никак не удавалось залечить полностью. Ублюдки пытались подчинить её смесью мака, горянки и уксуса. Сегодня я решил добавить немного своей крови в её ужин для лучшей регенерации. Заодно решил проверить, как она отреагирует на неё. У меня появилась навязчивая идея привязать ведьму к себе.
Пока я бежал в тот переулок, в голове билась одна мысль: "Не могу её потерять. Это меня убьёт".
Мы переехали за город. Ведьме здесь нравилось. Несколько следующих дней девушка тоскливо смотрела в окно, усевшись на подоконник и кутаясь в мягкий плед. Я подносил ей чай и настойчиво целовал, пока она не опрокидывала полупустую чашку и льнула ко мне, как кошка. Мы занимались любовью медленно, без жадности и я с удивлением понял, что получаю больше энергии. Лана шептала мне нежности, покрывала лицо лёгкими поцелуями. Но меня не покидало ощущение, что она готовится уйти. Ее тяготила зависимость от меня. И ещё…
Я начал питаться от доноров. Однажды все восставшие приходят к этому. Вместе с кровью я получал силу и часто всё заканчивалось сексом. Механическим, но вполне питательным. Даже мужчины натуралы готовы были меня удовлетворять, но я довольствовался девками из эскорта. Выезжая в город, всегда посещал квартиру для удовлетворения особых нужд.
Ведьма чуяла на мне посторонние запахи и её сердце сбивалось с ритма при моём возвращении из чужой постели. А ещё она прятала взгляд. Мне приходилось запрокидывать её лицо, чтобы видеть влажные глаза.
— Ты моя? — спрашивал я и каждый раз она кивала, сдаваясь моему напору.
Мы понимали, что иначе не выйдет и я не могу голодать. Или это понимал только я.
Я зашел в спальню и застал её спящей. Темные волосы рассыпались на подушке, губы приоткрылись и длинные ресницы отбрасывали тени на слишком бледную кожу. Одеяло сползло с острого плеча. В тусклом свете ночника очень отчетливо виднелось клеймо оставленное раскалённым металлом. Давно. Но недостаточно, чтобы сровняться или исчезнуть. Мне всегда было сложно представить, как она пережила рабство. Милана оставалась такой свободолюбивой… и это могло стать проблемой.
С тех времён, когда мы пили вино в маленьком домике на горном озере моя девушка изменилась. Конечно. Ведь я тоже теперь Другой. Сейчас я почти равен ей по силе. Хотя, я могу здорово ошибаться. Милана не показала мне всего на что способна. Для этого она сильно привязана ко мне. Любит? Она сама почти сказала это. И ведь наверняка, это самое большее что она может мне предложить. Я едва сдержался, чтобы не зарычать. Почему она просто не может быть со мной? Ведь я остался собой. Немного более жесткий и жадный, я всё ещё был тем, кто искал её и готов был… Я вышел в гостиную и от души пнул диван. Ради Ланы я стал чудовищем. Тем, кого презирают и сторонятся. По счастливому обстоятельству в моём роду были инкубы и только это позволило мне остаться разумной разновидностью немёртвых и иметь все их преимущества и никаких недостатков. А голод… Я пнул диван ещё раз… всего лишь часть моей новой сущности. Она должна это понять и принять. Она примет. Я уже не тот слабый и умирающий идиот, который готов был просто быть рядом. Теперь мне этого мало. Я хочу быть вместе с ней. Она моя…
— Валс? — девушка стояла в дверном проёме и настороженно осматривала разбитую мебель. Я сам не заметил, как разнёс всю комнату.
— Милая, — я запустил пальцы в волосы, опасаясь, что она заметит, насколько я зол. — Извини, немного сорвался. Иди отдыхай.
