У нее перехватило дух.
— Я рада, что ты видишь меня такой.
— А я рад, что ты хочешь меня так же, как и я хочу тебя.
Наконец он признал это вслух. Она даже не осознавала того, насколько важно ей было услышать это, и колени ее ослабели.
Он крепче сжал ее бедра и прижал к себе ближе.
— Все нормально, принцесса?
— Более чем, — подтвердила она, отвечая искренностью на искренность.
— Тогда я намерен снять этот купальный костюм и увидеть всю тебя, как хотел это сделать восемь лет назад.
— Да, — выдохнула она.
Себастиан медленно приблизил к ней свое лицо, и Лина напряглась в ожидании прикосновения его губ. Она прижалась к нему всем телом, будто растворилась в нем, и наконец почувствовала вкус, о котором так долго мечтала. Язык его проник глубоко ей в рот, затем покинул его. Она протестующе застонала, но он прикусил ее нижнюю губу.
— Себастиан!
— Потерпи, пожалуйста. Я хочу это сделать очень хорошо, но мне нужна твоя помощь. — Он не дал ей ответить, и снова их губы сомкнулись.
Лина была на верху блаженства. Себастиан посасывал и покусывал ее губы, и волны удовольствия окатывали девушку. Нуждаясь в опоре в охватившем ее вихре ощущений, она ухватилась за его плечи и почувствовала теплую шелковую кожу, а под ней стальные мышцы. Приоткрыв веки, Лина поняла, что он все это время смотрел на нее — потемневшими от страсти, пронизывающими насквозь глазами.
Лина положила руки ему на грудь, взглядом спрашивая о том, правильно ли она делает. Ответом его стал еще один долгий поцелуй.
У него была такая мощная, такая горячая грудь… да и сам Себастиан был образцом мужественной силы. Лина дотронулась пальцами до его напряженных сосков. Лина читала о том, что у многих мужчин это эрогенная зона. Она немного поиграла ими, поцарапала ногтями по заострившимся кончикам.
Себастиан застонал и отступил назад, схватив ее за запястья, чтобы больше она не могла прикасаться к нему.
Лина вопросительно взглянула на него.
— Ты понимаешь ведь, что за этим последует.
Девушка вспомнила, о чем он говорил, и сердце ее затрепетало.
— Да, — прошептала она.
Он улыбнулся, и в его стальном взгляде засияло одобрение.
Она глубоко вдохнула и выдохнула, когда он отпустил ее руки. Потом он обхватил ее и, расстегнув застежки бюстгальтера, кинул его на пол. Бюстгальтер упал с легким мокрым шлепком.
Хоук не мог оторвать взгляда от прекрасного обнаженного женского тела.
— Как тебе удается делать это? — ошеломленно спросила она.
— Что именно?
— Ласкать меня своими глазами.
— Не знаю. Я знаю только, что смотреть на тебя — это пир для моих ощущений.
— Разве ты не хочешь прикоснуться? — осмелилась спросить она.
— О, конечно, я прикоснусь к тебе, моя принцесса, но сейчас я хочу только смотреть.
— И это все? — спросила она дрогнувшим голосом.
— На данный момент — да.
Лина промолчала, не зная, что сказать. Ее тело говорило ей, что она может довериться ему, невзирая на то, что было между ними в прошлом и может быть в будущем. В этом не было никакой логики, но сейчас ей не нужно было ни грамма логики.
Она просто жаждала наслаждаться чувствами, которые испытывала в этот момент.
Лина не знала, как долго находилась во власти его обжигающего взгляда. Время потеряло свой смысл: секунды могли быть минутами, а минуты — секундами. Все исчезло вокруг нее — остались только его глаза.
Челюсти Себастиана сжались, будто он сдерживал слова, готовые слететь с губ. Все тело его напряглось, а выпуклость в паху стала еще больше.
Не в силах сдерживать себя, Лина уставилась на низ его живота. Это зрелище пробудило в ней небывалую уверенность в своей женской силе. И это ощущение было таким же сладким, как и его поцелуи.
— Я хочу увидеть тебя всю, прежде чем начать ласкать тебя, — произнес он низким сдавленным голосом.
Глава одиннадцатая
Лина судорожно облизала губы и сделала глубокий вдох.
— Хорошо.
— Сними свои трусики.
— Сама?
— Сама.
— Но…
— Если я сделаю это, то прикоснусь к тебе, а я сейчас к этому не готов.
— А выглядишь так, будто готов.
Он рассмеялся, уменьшив напряжение, возникшее между ними.
— Делай, что тебе говорят, принцесса.
— А вот и не буду. Принцессы не должны выполнять приказы.
— Ты ведь моя принцесса… А это означает, что ты должна меня слушаться.
Лина улыбнулась и стала медленно снимать с себя трусики. Учитывая ее воспитание, ей должно было быть стыдно раздеваться перед мужчиной, но она не испытывала никакого смущения. Она жаждала увидеть его реакцию, а Себастиан смотрел на нее так, как никто никогда не смотрел на нее в ее взрослой жизни.
Томительный звук вырвался из груди Себастиана — что-то среднее между рыком и стоном. Глаза его сузились, а тело страшно напряглось, будто ему требовались огромные физические усилия, чтобы не прикоснуться к ней.
Лина содрогнулась под его пронзительным взглядом. Охваченная небывалым возбуждением, хотя они и не прикасались друг к другу, она почувствовала, что соски ее напряглись — их овевал легкий ветерок, поднявшийся в комнате. Себастиан не шевелился, а она, против своей воли, будто ноги не повиновались ей, шагнула к нему.
— Стой.
— Я не могу, — сказала она и сделала еще шаг.
Со стоном, вырвавшимся из груди, Себастиан подался к ней и схватил за плечи. Прижав ее к себе с дикой, необузданной страстью, он впился ртом в ее губы, затем раздвинул их языком и мгновенно проник внутрь. Язык Лины боролся с ним за первенство, а губы ласкали его в инстинктивном стремлении к блаженству, которое ни в коей мере не ограничивалось ее неопытностью.
Неожиданная агрессивность Лины, казалось, ни в коей мере не обескуражила его. Себастиан все более терял над собой контроль — хотел он этого или нет.
И ей это нравилось. Ей нравилось то, как ее обнаженные груди касаются его груди. Это было необыкновенно острое ощущение, и губы ее постепенно расслаблялись, когда она сосредотачивала на нем взгляд. Себастиан не переставал ее целовать, а она усиливала свои ощущения, приподнимаясь на цыпочки и опускаясь вниз. Его тело было источником наслаждения.
Неужели она дожила без этого до двадцати семи лет?
Как?
Но ответ был неутешительным. Никакой мужчина в ее жизни не мог с ним сравниться. Поэтому она сейчас делала это, желая наслаждаться и радоваться.
