— Нужно подождать пять минут, — сообщил Доменико. — Это хорошо, потому что у меня как раз есть время, чтобы сказать тебе то, зачем я прилетел сюда.
— Я слушаю.
— Я люблю тебя, Лаура, — бесхитростно сказал Доменико.
Лаура сдерживала дыхание, сердце ее бешено колотилось. Но она ждала услышать продолжение, однако Доменико молча смотрел на нее и ждал ответа.
— Если бы ты сказал мне это до разговора с моей сестрой, я бы поверила тебе, — сказала Лаура, с удовлетворением глядя на то, как появившиеся было вновь краски на лице Доменико вмиг потухли.
— Ты не простишь, — тихо произнес он.
— Ты винишь меня?
— Нет. — Он красноречиво взмахнул руками. — Но я был уверен, что тогда ты говорила о себе! Мне хотелось приласкать и пожалеть тебя, а ты велела мне уходить.
— Если бы я ждала от тебя ребенка, Доменико Чиеза, ты узнал бы об этом первым, — отчеканила Лаура, глядя ему в глаза, чем впервые за это время вызвала улыбку на его лице.
— Я был зол оттого, что ты прошла через такие испытания и ничего не сказала мне, найдя утешение в своем друге-докторе!
— Эдвард просто оказался в больнице на дежурстве, когда я привезла туда Эбби. Я пришла в ужас оттого, что он посмел упомянуть об этом тем вечером. С его стороны это было крайне неэтично.
В дверь позвонили. Доменико встал.
— Такси здесь.
— Тогда тебе лучше идти.
Доменико пристально смотрел на девушку, одевая пиджак.
— Итак, ты позволишь твоему мстительному другу одержать победу, Лаура?
— Что ты имеешь в виду? — спросила Лаура, поднявшись и зашуршав шифоновым платьем.
— Он хотел разлучить нас, и ему это удалось. — Доменико взял ее руку. — Если ты скажешь, что больше не любишь меня, я уйду. И в этот раз уже точно не вернусь. Но ты должна сказать мне правду, — он слегка улыбнулся. — Теперь я точно пойму, если ты солжешь.
— У меня все еще есть к тебе чувства, — выдохнула Лаура.
— Отлично. Тогда я позвоню тебе завтра. — Доменико поцеловал ее руку и исчез, не дав ей возможности что-либо сказать.
Лаура проснулась поздно следующим утром. Ее сердце ликовала. Доменико снова вошел в ее жизнь. В самоуверенном Доменико Чиеза многое изменилось за время, которое они провели не вместе, но одного лишь взгляда на его сонное, изможденное лицо Лауре было достаточно, чтобы понять, что она по-прежнему любит его. И он совершенно точно чувствовал то же самое, иначе зачем он вернулся? Они причинили друг другу боль. В течение долгих шести месяцев они страдали. Но сейчас у них обоих появился второй шанс, и Лаура решила им воспользоваться во что бы то ни стало.
Пол-одиннадцатого раздался телефонный звонок. Лаура улыбнулась.
— Виоп glorno, Лаура. Ты хорошо спала?
— Доброе утро. Очень хорошо. А ты?
— Я спал этой ночью больше, чем за все время нашей разлуки.
— Хорошо. Ты выглядел довольно усталым вчера.
— Сегодня я выгляжу намного лучше!
— То, как ты выглядишь, очень важно для тебя, — засмеялась Лаура.
— Уже не так важно. Теперь у меня появились другие приоритеты. Если ты пообедаешь со мной, я расскажу тебе о них, Лаура.
— Это было бы прекрасно.
— Отлично. Я скоро приеду за тобой.
Что он имел в виду под словом «скоро»? Лаура устремилась в ванную и после душа тут же принялась сушить мокрые волосы, одновременно накладывая увлажняющий крем на лицо. Лаура натянула на себя черные джинсы и ослепительно белый свитер, запихнула ноги в замшевые ботинки на плоской подошве. Она была уже готова и собиралась пить сваренный только что кофе, когда кто-то позвонил в домофон. Со вздохом облегчения Лаура подняла трубку.
— Я уже здесь, Лаура, — сказал Доменико, и Лаура вышла на лестничную площадку, чтобы увидеть, как Доменико будет подниматься по лестнице. Но он поехал на лифте. Когда распахнулись двери, Лаура поняла, почему. В руках у него была большая корзина для пикника.
— Что у тебя там? — поинтересовалась Лаура. Глаза Доменико сияли.
— Там наш ланч, — сообщил он, когда Лаура широко открыла дверь, чтобы пропустить его внутрь.
— Ты действительно выглядишь намного лучше сегодня, — заметила она.
Доменико поставил свою ношу на пол. На нем был замшевый пиджак, серые брюки безупречного покроя и белый шерстяной свитер вместо привычной голубой рубашки.
Круги под его глазами были менее заметны, в самих глазах исчезло выражение усталости, но сейчас, в дневном свете, Лаура заметила изменения, тронувшие ее сердце. Лицо Доменико осунулось, скулы приобрели более заметное очертание, а в черных волосах появилась серебристая нить седины. Но былая уверенность вернулась к нему снова, едва он коснулся руки Лауры для поцелуя и затем поцеловал ее в обе щеки, как это было раньше.
— Ты все так же прекрасна, — сказал Доменико, оглядывая девушку с головы до ног.
— После того, как подстриглась, я стала сильно сомневаться в этом, — вздохнула она печально. — Я чуть было не заплакала, когда увидела результат.
— Тогда зачем ты подстриглась?
— Догадайся! — покраснела Лаура.
— Назло мне, конечно же. Я буду скучать по роскошной копне твоих волос, — вздыхая, сказал Доменико. — Но ты выглядишь мило и с короткой стрижкой. Она пришлась по вкусу твоим ребятам в банке?
— Они были удивлены, что я решилась на такой смелый шаг.
Доменико улыбнулся, испытывая чувство удовлетворения.
— Ты так и осталась Снежной Королевой?
— Да. Во всяком случае, для них, — кивнула Лаура. Ее сердце забилось при виде голодного взгляда, который Доменико бросил на нее. — А теперь объясни мне, как мы поедем на пикник. На улице идет дождь.
— Но здесь нет дождя, милая. Впрочем, если ты возражаешь, я не буду так тебя называть.
— Я не возражаю, — покачала головой Лаура.
— Прекрасно, — произнес Доменико и отнес корзину на кухню. — Я решил, что нам лучше поесть наедине, чтобы нас не прерывали официанты, но если ты хочешь, я могу отвести тебя на ланч в «Ритц».
— Нет, только не в «Ритц», — вспыхнула Лаура. — Это чудное место, но именно там произошел эпизод с обручальным кольцом, о котором я тебе рассказывала.
— Понятно, — усмехнулся Доменико. — Тогда точно не «Ритц».
— Давай пообедаем у меня. Но не сейчас. Еще рано. Я сделаю кофе.
— Grazie. Могу я снять свой пиджак? А потом положу некоторые продукты в холодильник, — Доменико открыл дверцу. — У тебя очень мало еды, Лаура. Теперь я буду следить за тем, чтобы ты питалась как следует.
— Очень хорошо, — согласилась она.
