Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 138
Доспехи Ур-Шанаби распространяли вокруг неземное сияние – серебристо-белое пламя окружало тонкую фигурку, дракон на шлеме распахнул крылья и угрожающе разинул пасть: Аджа Экапад поклялся бы, что он настоящий. Полыхали клинки, и сверкал алым перстень на правой руке. Она была столь величественной и грозной, что маг невольно отшатнулся и потянул поводья, заставляя своего коня попятиться.
Каэтана сильно бы удивилась, если бы узнала, какой увидели ее двести рыцарей гуахайоки Гейерреда.
Что бы ни происходило, чародей умел мгновенно оценивать обстановку. И, несмотря на смешанные чувства восторга и печали, ненависти и приязни, он решил натравить на богиню своих рыцарей, а самому скрыться в суматохе битвы. И взмахнул рукой, приказывая своим воинам атаковать удивительную всадницу.
Каэ не собиралась начинать сражение сразу со всеми: во-первых, она все еще чувствовала себя усталой; во-вторых, ей было жаль ни в чем не повинных людей, которых пришлось бы убить, встань они между ней и носителем талисмана Джаганнатхи. Судя по доспехам, на нее собирались напасть рыцари Мерроэ, а ей было нечего делить с королем Колумеллой, которого все единодушно описывали как честного и справедливого монарха. Она видела, что происходит что-то странное: кто этот человек и он ли носит талисман? Насколько он близок к королю? Чем обернется эта ситуация?
В отличие от Ниппи Богиня Истины не могла точно определить, здесь ли находится пресловутое украшение, на ком оно в настоящий момент. Всадник с белыми волосами показался ей самой значительной фигурой в отряде, но вполне могло быть и так, что он – всего лишь подставное лицо, а настоящий носитель талисмана укрылся где-нибудь и наблюдает со стороны за ее действиями, защищенный двумя сотнями воинов и ее неведением.
Каэ была уверена, что сражение – худшее, что может сейчас произойти, ибо важнее было разобраться, но этой возможности люди ей не оставили. Никто не знает, что думали храбрые воины, несясь в атаку на явно нечеловеческое существо, явившееся к ним в облике юной и прекрасной воительницы. Солдаты не имеют права рассуждать, когда командир приказал вступать в бой.
– Вот незадача! – Каэтана попыталась было уклониться от одного из нападавших, сильным ударом столкнула с коня другого, и он с грохотом обрушился на землю.
На нее налетели со всех сторон около десяти всадников. Остальные сгрудились в нескольких шагах от места сражения, не зная, как поступить. В конце концов, большее число воинов только ухудшало положение – рыцари мешали друг другу и уже не могли повредить врагу.
Каэтана старалась их не убивать. Но – убивая или не убивая – она не могла пробиться сквозь их ряды, чтобы догнать чалого жеребца, уносившего вдаль высокого и худого всадника в лиловом одеянии.
Красно-белые значки и штандарты с изображением медведя, трубящего в золотой рог, взметнулись над рядами воинов, громко и протяжно запели горны, отряд ощетинился копьями и мечами. Правда, они не знали, что им делать дальше.
Командовал рыцарями личный друг гуахайоки, потомок древнего гемертского рода, граф Коннлайх. За долгие годы службы в армии Мерроэ он пережил множество приключений, участвовал в жестоких сражениях, прошел с мечом в руках до берегов Внутреннего моря Хо, но никогда еще не чувствовал себя так глупо и беспомощно. Провожая его в дорогу, Гейерред намекнул, что дело, поручаемое ему, весьма важно, а вот персона мага Аджи Экапада не так драгоценна, как кажется на первый взгляд. И при необходимости магом можно пожертвовать. Однако гуахайока либо скрыл, либо сам не знал, что сражаться рыцарям придется с кем-то из бессмертных Арнемвенда.
Коннлайх об этом тоже не подозревал до последнего мгновения. Все было предельно ясно и просто: Экапад сообщил, что сейчас они доберутся до болот, выделят группу человек в двадцать – двадцать пять, чтобы достичь некого места, где хранится вещь, необходимая его величеству Колумелле, а после того как искомый предмет будет добыт, его следует со всеми предосторожностями доставить в Кайембу. Для графа вышеописанные действия были самой обычной операцией из тех, что мог поручить ему Гейерред.
Однако встреча с удивительной всадницей в сияющих доспехах, чье нечеловеческое происхождение сомнений ни у кого не вызывало, несколько нарушило планы старого воина. Он хотел было посоветоваться с Аджой Экападом: не потому, что так доверял ему, а потому, что других советников под рукой не случилось. Внезапное и молниеносное бегство чародея поставило графа в затруднительное положение, но позволило последнему сделать определенные выводы.
Во-первых, он сразу уразумел, что юная воительница настолько могущественнее Аджи Экапада, что тот не посмел даже попытаться сразиться с ней. Значит, у обычного человека шансов вообще никаких нет и быть не может. Во-вторых, предмета, из-за которого, собственно, и разгорелся весь сыр-бор, тоже не видно, а следовательно – зачем графу Коннлайху губить своих лучших воинов? И потому командир отряда не приказывал никому из своих рыцарей вступить в схватку.
Так и вышло, что битва, кипевшая на крохотном пятачке у лесного ручья, никому не была нужна. И сражалась Каэ только с теми воинами, которые, подчинившись чародею, напали на нее, не дожидаясь подтверждения этого приказа от своего непосредственного начальника.
Глядя на то, как легко и просто небесная воительница расправляется с его олухами, Коннлайх не протестовал. Он считал, что этот урок будет самым наглядным и запоминающимся для тех, кто очертя голову кидается в бой, не спросясь, зачем и почему. Граф не любил безголовых рыцарей.
Он уже понял, что существо, которое Аджа Экапад объявил врагом, людей старается не убивать, а только лупит – правда, чувствительно.
Враги так не поступают.
Каэ тоже видела, что старый, седой рыцарь в шлеме с навершием в виде раскрытой длани и синем плаще, наброшенном поверх доспехов, не стремится уничтожить ее любой ценой, скорее – наблюдает за происходящим, пытаясь своим умом дойти до сути. Она любила таких людей, правда, сейчас немного злилась на него за то, что он не отзывает своих солдат. А обозлившись, устроила им веселый денек, наставив синяков и шишек.
Наконец и рыцари сообразили, что бой идет как-то странно, понарошку, чего быть по идее не должно. И отступили от нее, опустив мечи. Растерянно так отступили и немного виновато.
– Наконец-то, – сказала она, снимая шлем. – Раньше догадаться было сложно? Или мозги для рыцарей не обязательны и в качестве лишней тяжести остаются дома?
Воины переглянулись, покраснев, попытались закипеть от негодования или возмущения, но отчего-то покатились со смеху. А когда люди смеются от души, война отменяется.
Коннлайх спешился и приблизился к ней:
– Не угодно ли будет госпоже назвать свое имя, чтобы мы все-таки смогли разобраться в случившемся недоразумении? Я являюсь рыцарем золотой сотни Мерроэ, потомственным всадником, мое имя граф Коннлайх, и я сразу приношу свои извинения за допущенную мной и моими воинами оплошность.
Каэ подумала, что особого вреда не будет, и выговорила вслух полное имя и все свои многочисленные титулы, включая и титул королевы Хартума.
Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 138
