– Но как она могла быть с ним такой жестокой? – возмутилась Мэнди.
– Джина всегда была глупой и эгоистичной, – презрительно бросила Тереза. – Она не подумала, что будет чувствовать брошенный ребенок при виде детей, которыми она его заменила.
У Мэнди сжалось сердце от боли за одинокого маленького мальчика.
– После этого он начал закалять характер. Думаю, это был для него единственный способ защитить себя. В школе он делал большие успехи, особенно в спорте. Будучи уже достаточно взрослым, он принимал участие в экспедициях в горы, катался на лыжах, занимался альпинизмом, бобслеем. У него целая куча наград. Все девушки сходили по нему с ума.
– А он их любил?
– Ренцо считал всех женщин предательницами. У него было несколько увлечений, но все закончилось слишком быстро. Он развлекался с девушками, ничего им не обещая, и легко с ними расставался. Его броня всегда была на месте.
– Броня, – повторила Мэнди. – Встретив его впервые, я бы ни за что не подумала, что он нуждается в защите. Он всегда казался таким открытым.
– Это и есть его броня, – сказала Тереза. – Никто не может сквозь нее пробиться и понять, что он думает и чувствует на самом деле.
Я пробилась, печально подумала Мэнди. Только слишком поздно.
– Его другая сторона никуда не делась. Он может быть жестоким, злым, расчетливым, осторожным. Эти качества помогают ему в работе. Благодаря им он преуспел в бизнесе и сколотил состояние. Его главным конкурентом был Энрико Тиллани, но в конце концов ему пришлось продать свой бизнес Ренцо. В обществе Ренцо совсем другой – обаятельный, жизнерадостный, веселый.
– Сначала он меня шокировал своим отношением к жизни и женщинам, – сказала Мэнди. – Но когда мы застряли в хижине, это был совсем другой человек. Человек с большим сердцем. Думаю, теперь он снова защищается.
– Если вы это понимаете, значит, вы именно та женщина, которая ему нужна.
Мэнди было приятно это слышать от человека, который всю жизнь был рядом с Ренцо.
– А как его мать отреагировала на то, что с ним произошло?
– Она прислала ему открытку, – презрительно ответила Тереза. – Сказала, что Австралия слишком далеко и она не может приехать. Получив открытку, Ренцо что-то пробормотал и отложил ее в сторону.
Мэнди выругалась себе под нос.
– Я тоже так считаю, – согласилась Тереза. – Не понимаю, как у такого замечательного человека, как Бруно, может быть такая дочь.
– Ренцо рассказывал мне про своего дедушку.
– Бруно отдал внуку всю свою любовь. Он так и не простил Джину за то, как она обошлась с Ренцо. Она пыталась восстановить с ним отношения в надежде получить наследство, но Бруно был непреклонен. Сейчас он в больнице. Ренцо часто к нему ходит, разговаривает с ним, хотя, я не уверена, что Бруно его понимает.
– Если два человека любят друг друга, им не нужны слова, – ответила Мэнди, поднимаясь. – Думаю, мне пора ложиться.
Тереза одолжила ей просторную фланелевую ночную рубашку розового цвета с рисунком в виде танцующих грибов. Проспав несколько часов, девушка очнулась на рассвете и, выйдя в коридор, прислушалась у двери Ренцо. Из-за нее доносилась приглушенная брань. Приоткрыв дверь, она увидела Ренцо, сидящего на кровати. Он все еще был одет,
– Спящий красавец наконец проснулся? – пошутила Мэнди.
Войдя внутрь, она села рядом с ним, и он пристально уставился на ее странный наряд.
– Что это?
– Тереза одолжила.
Расстегнув несколько пуговиц на рубашке, он остановился, снова посмотрел на нее и закатил глаза.
– Перестань, – хохотнула Мэнди. – Давай я тебе помогу.
В последний раз она раздевала его в темноте в порыве страсти. Помогут ли ее прикосновения оживить в его памяти эти моменты? Вот только вряд ли танцующие грибы могут пробудить в мужчине желание.
Но все мысли о сексе улетучились, когда она сняла с него рубашку и увидела его шрамы. На мгновение ей даже пришлось отвернуться, чтобы Ренцо не увидел ее слез.
– Все не так плохо, – заверил ее он. – Врачи проделали отличную работу, и все хорошо зажило. Я просто выгляжу немного по-другому, но это не имеет значения.
Стащив с него брюки, Мэнди помогла ему забраться под одеяло. Он все еще выглядел сонным.
– Передозировка лекарств, значит? – пожурила она его. – Так же можно себя угробить.
– Я несколько дней готовился к этому ужину, – ответил он. – Мне нужно было быть в хорошей форме.
– Потому что ты сговорился с Феррини? Так вот, значит, откуда он про меня узнал.
– Феррини мой старый друг, и когда я попросил его мне помочь, он сразу же согласился.
– Но почему ты не мог мне просто позвонить?
Немного помолчав, Ренцо неохотно сказал:
– Впервые увидев тебя здесь, в своем доме, я смутился. Я попросил тебя прийти на следующий день, думая, что на этот раз справлюсь с волнением, но не смог, поэтому прогнал тебя. Мне хотелось увидеть тебя снова, но издалека. Не разговаривать, просто немного понаблюдать. Я понимаю, что это возмутительно, но мне нужно было выяснить, была ли ты той самой женщиной, образ которой являлся мне по ночам.
– И к какому выводу ты пришел?
– Думаю, это была ты. Сегодня я почти в этом убедился, но дурацкие таблетки подействовали в самый ответственный момент.
– Как часто я тебе являюсь?
– Ты приходишь и уходишь, и я никогда не уверен… – Он небрежно пожал плечами. – После того, что со мной произошло, я ни в чем не могу быть полностью уверен. Иногда мне кажется, что этой женщины вообще не существует.
– Она существует, – заверила его Мэнди. – Она настоящая. Я настоящая.
– Которая? Ты все время разная. Тогда в горах ты то вонзала в меня свои коготки, то давала почувствовать, что я нашел родственную душу. Я никогда ни с кем не испытывал ничего подобного. – Он невесело рассмеялся. – Знаешь, ты очень мне помогла. За эти несколько дней я вспомнил больше, чем за прошедшие два года. В тот вечер, когда мы познакомились, ты была так прекрасна, что я забыл про женщину, с которой хотел заняться любовью.
– Про ту, от мужа которой ты удирал через балкон?
– Да, ты еще сравнивала меня с Дугласом Фэрбенксом и мартовским котом.
Он рассмеялся, но тут же поморщился от боли.
– Кажется, моя спина живет собственной жизнью.
– Может, тебе нужна мазь доктора Ренцо? Мне она очень помогла.
– Не она, а массаж, который я тебе сделал.
– Тогда я могла бы отплатить услугой за услугу, – улыбнулась Мэнди. – Если, конечно, ты не боишься, что я могу причинить тебе вред.
– Ты не причинишь мне вреда. Я тебе доверяю.
