– Она сама несколько раз приходила ко мне. Просила, нет, требовала помощи. Узнала, что беременна от своего нового приятеля.
– Так почему же она не обратилась за поддержкой к нему?
– Видимо, понимала, что он не тот человек, который будет помогать. Вот Анна и бросилась ко мне по старой памяти. И знаешь, я даже пожалел ее. Она пребывала в отчаянии, практически на грани самоубийства. Я нашел ей хорошего психиатра, пристроил в солидную клинику, где у нее было время подлечиться…
– Звучит так, словно тебя преследовала сумасшедшая.
– Увы, у Анны-Луизы действительно некоторые проблемы с головой. – Зейн вздохнул.
Руби молчала, готовясь выслушать остальное. Он продолжил:
– И вообще, она была такой надоедливой! Мужчины этого не любят. Что же касается ее алчности, то здесь и вовсе говорить не о чем. Думала только о деньгах. И постоянно жила за счет других. Ну, кто бы мог подумать, что она примчится сюда. Вам не надо было встречаться, не надо. – Зейн потупил взгляд. – Руби, я сожалею о случившемся. Скажи, но ты ведь простишь меня?
В его глазах появилась надежда.
Однако Руби пока не собиралась идти на попятную.
– Зейн, неужели ты не понял, что проблема не только в твоей бывшей подруге. Я просто не верю тебе. О, эти проклятые акции. Ты ведь обрабатываешь меня из-за них? Не так ли? Я и мои сорок пять процентов. Выгодная партия. Хочешь жениться на мне, чтобы полностью контролировать жемчужный бизнес, а потом заведешь очередную любовницу на стороне или снова свяжешься со своей экстравагантной блондинкой…
– Да нет же! – закричал Зейн. – Ты не права. У меня нет никакой корысти по отношению к тебе. Что же касается Анны-Луизы, то она специально разыграла этот спектакль. Никак не может смириться с мыслью, что наши отношения закончились. Вот и решила мстить. А еще Анна очень ревнует меня к тебе.
– Какая ревность? Твоя подруга даже не знала о моем существовании!
– Знала. В Лондоне я рассказал ей о нашем знакомстве. Когда я навещал ее в клинике, у нас состоялась доверительная беседа. Я посвятил Анну-Луизу в свои планы на будущее, ничего не стал скрывать. Но я не думал, что она затаила злобу. Сейчас она воспринимает тебя как лютого врага. И главная причина ее агрессивного поведения заключается в одном…
– В чем же?
Он придвинулся к Руби и посмотрел ей прямо в глаза.
– В том, что по-настоящему я полюбил тебя, а не ее. Теперь я это понял окончательно. Руби, я хочу провести с тобой всю свою жизнь. Прости меня за все и стань моей женой.
Он потянулся к ней и бережно взял ее руки в свои.
– Умоляю, только поверь мне. Поверь.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
В ее огромных голубых глазах отразилась целая гамма эмоций.
Поверить Зейну Бастиану? Она не знала, можно ли. Слишком он непредсказуемый и закрытый человек.
Руби пребывала в смятении. Ей казалось, будто разразилась гроза. Признание Зейна, как удар молнии, напугало девушку. Слишком оно стало неожиданным для нее.
– О нет, я не верю тебе, – Руби вырвала свои руки из его ладоней.
Он в отчаянии прикрыл глаза и спросил:
– Значит, ты не выйдешь за меня замуж?
Она отрицательно качнула головой.
– Ни за что! Ты хочешь жениться на моих акциях. Не сомневаюсь.
– Полный бред. О чем ты говоришь, о чем?
– Я говорю правду. Ты – коварный и расчетливый тип. Мне не нужен такой муж.
– Но я люблю тебя, черт возьми!
– Извини, Зейн, твое заявление не сработает. Я устала от твоей лжи. Меня просто тошнит от твоих интриг. Я же вижу тебя насквозь.
– Руби, успокойся. Я не собираюсь обманывать любимую женщину. Ни в чем.
– Да хватит издеваться надо мной. Постоянно говоришь о женитьбе. Приспичило, что ли? Думаешь-то наверняка только о прибыльном бизнесе. Или хочешь, женившись на мне, отомстить своему отцу? Ты ведь никак не мог смириться с мыслью, что мы были друзьями. К тому же злишься, что Лоренс лишил тебя возможности единолично управлять компанией…
– Руби, я собираюсь жениться на тебе только по одной причине – я действительно хочу провести с тобой всю жизнь, я люблю тебя. А про моего отца не нужно сейчас вспоминать…
– Да как ты смеешь так говорить! Ты должен помнить о нем постоянно. Твой папа был очень хорошим человеком. И сейчас я нахожусь здесь только из-за него. Я в долгу перед ним. Он мне сделал много добра. Да, порой Лоренс бывал резковат, но все остальные его качества вызывали лишь уважение. Что же касается тебя, ты ему и в подметки не годишься…
Последние слова Руби стали для Зейна, образно говоря, унизительной пощечиной. В его венах вскипела кровь, в висках громко застучало, в его глазах вспыхнула ярость.
Да. Он никогда не считал себя совершенством, но был не настолько хуже собственного отца. Может, пора рассказать Руби всю правду? Время пришло.
– Значит, мой папочка был для тебя идеалом? Я правильно понял?
Она взглянула на него как-то испуганно, но тут же решительно заявила:
– Человека лучше Лоренса я не встречала. Я могла доверять ему. Всегда и во всем.
– Тогда взгляни на это!
Зейн взял шкатулку с каминной полки и повернул ключ в замке.
– А что там? – с тревогой спросила она.
– Взгляни, взгляни. Тут лежат занятные письма. Бедная мама, если бы она их прочитала… Погибла, так и не узнав правды.
Зейн сорвал крышку шкатулки и передал одно из писем Руби.
Она не решалась прочитать его.
– Боишься разочароваться в своем друге? – Зейн усмехнулся. – Тогда слушай. Когда я был еще ребенком, отец связался с лучшей маминой подругой. Он поселил эту особу буквально рядом с нашим домом, назначил ей пожизненное содержание. Все обнаружилось позже…
– Зейн, я не думаю…
– Прочти! Прочти письмо. Узнаешь, кем был твой дорогой наставник! Не ангелом, уж точно. И почему послания для Бонни оказались в нашем доме? Значит, папа имел доступ в жилище маминой подруги.
Руби взяла в руки слегка помятый лист бумаги. Так. И что же здесь написано? Обозначена сумма ежемесячного денежного содержания для мисс Картер, условия ее пребывания в частном доме, полностью предоставленном ей в собственность…
Боже! Руби сидела потрясенная. Зейн оказался прав? Она не решалась в это поверить.
– Зейн, послушай… – Руби посмотрела ему в глаза.
– Подожди, подожди. Есть еще и другие письма. Ты также должна их прочитать, пока находишься здесь. – Его щеки пылали гневом. – Хочу, чтобы ты узнала всю отвратительную правду о моем отце.
