Чен намекнул, что чудеса подводной цивилизации, обнаруженной нацистами, могут касаться и продления жизни. Есть вроде бы какие-то таинственные предметы, дающие своим хозяевам различные сверхъестественные способности, в том числе, и бессмертие. Беленин никогда не верил в сказки, но в эту очень хотелось поверить. В конце концов, если Дерипаска тратит сотни миллионов на исследования «гена долголетия», чем он, Беленин, хуже?
К одиннадцати часам вечера Михаил Борисович Беленин принял решение. Он вызвал к себе Рашида и передал ему несколько коротких распоряжений. Во-первых, немедленно доставить из Москвы полковника Гудкова. Бывший офицер МУРа Гудков был когда-то одним из лучших сыскарей Советского Союза. В середине 90-х не сумел найти общий язык с новым «демократическим» руководством и ушел в отставку. Оставшись без любимого дела, начал пить. Некоторое время мыкался во второразрядном ЧОПе, а потом попал в поле зрения Беленина и перешел на новое, куда более высокооплачиваемое, место работы. Первое, что сделал Беленин, по достоинству оценивший профессиональные способности бывшего сыскаря — отправил его в элитную швейцарскую клинику, где полковника за три месяца навсегда отучили пить спиртные напитки.
Гудкову Михаил Борисович решил поручить сбор всей информации по Андрею Гумилеву — и не только по нему самому, но и по членам его семьи. Если уж Беленину предстояло отправляться с Гумилевым в экспедицию, то узнать его следовало досконально, со всех сторон.
Вторым распоряжением было связаться с Анри Лакомбом, одним из лучших финансовых аналитиков Европы, работавшем последнее время на Институт перспективных исследований ЕС. Анри Лакомбу Михаил Борисович намеревался заказать анализ стратегии крупнейших нефтегазовых компаний США и Европы в отношении арктического консорциума. Особенное внимание должно было при этом быть уделено компании «Уорвик Петролеум». В-третьих, Михаил Борисович распорядился поднять якорь и держать курс на остров Майорка. На этом острове у него была вилла, выстроенная в стиле замка крестоносцев. После визита Чена и его молчаливых друзей Беленину очень хотелось почувствовать себя под защитой надежных крепостных стен.
В-четвертых, олигарх приказал Рашиду принести в каюту еще две бутылки вина и привести украинскую поп-звезду Юлию. Что Рашид немедленно и исполнил.
Пока «Андромеда», запустив на полную мощность моторы ходко шла к берегам Майорки, Юлия компенсировала пропущенные занятия вокалом, издавая разнообразные громкие звуки. Переживший нервное потрясение, Михаил Борисович набросился на нее с таким пылом, что ей даже почти не приходилось притворяться.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ Морской Конек
Июль 2009 года, Арктика. Северный Ледовитый океан. Борт станции «Земля-2»
Теперь Андрей спешил к Марго и Маруське. Было уже позднее утро, ближе к полудню — они все явно проснулись, и он хотел рассказать им обо всем сам, в какой-нибудь более мягкой форме. Конечно же, не обеим своим девочкам, а только Марго — Марусе про убийство знать не следовало. Да и вообще, сейчас Гумилев чувствовал, что ужасно соскучился и после всех этих неприятных потрясений ему хотелось на минуту расслабиться, взять на руки дочь, поцеловать Марго и выпить с ними хотя бы чашечку кофе.
Сначала Андрей даже не понял, что это за звук. Подойдя ближе, он стал различать громкие всхлипывания и страшный протяжный вой. Плакала женщина. От этих звуков у него всегда сжималось сердце — ядерная смесь жалости и раздражения. На станции было не так много женщин, но это точно не Марго. Конечно, Марго тоже плакала время от времени, но делала это тихо, стараясь, чтобы никто не заметил. Представить ее голосящей на всю станцию было невозможно.
Андрей вошел в кают-компанию и увидел Жанну, которая сидела прямо на полу, обнимая за ноги писателя, склонившегося над ней и что-то тихо бормотавшего. Заметив Андрея, Жанна заголосила еще громче. Журавлев-Синицын растерянно посмотрел на нее, потом на Гумилева и бессильно развел руками.
— Эта история очень потрясла Жанну…
Прекрасно! Пока они решали, рассказывать или не рассказывать экипажу о случившемся, экипаж узнал обо всем сам. И кто же так постарался?
— Это ужаснооо… ужасно! Господи! Мамочки моииии… Жанна отпустила ноги писателя и повалилась на пол.
— Я так не могу… Я не могу здесь больше находиться!
Девушка снова подскочила и схватила писателя за колени.
— Увези меня! Слышишь? Немедленно увези отсюда!
— Жанна…
— Мужчина ты или нет?
— Давай-ка встанем с пола… — Журавлев-Синицын попытался ее поднять. — Сядь на диван.
— Ты можешь увезти меня?
Писатель снова посмотрел на Гумилева.
— Это решение принимаю не я, — сухо сказал Андрей. — Дайте ей воды или что-нибудь… не знаю. Что ее успокаивает?
— Ее ничего не успокаивает, — с отчаянием промямлил Журавлев-Синицын. — Это женщина.
— Как это могло случиться? Кто это сделал? Андрей! — теперь Жанна обращалась к Гумилеву, — вы знаете, кто это сделал?
— Жанна, прекратите истерику! — устало отмахнулся Андрей. — И без вас тошно.
— Господи! Что же это такое? Кто мог сделать такое?
В кают-компанию заглянул Ковалев.
— Что случилось?
— Действие непреодолимой силы…
— Уже вижу.
— Журавлев, вы бы забрали свою даму и увели ее куда-нибудь, пока она тут всех не собрала! — Андрей почувствовал, что теряет терпение.
— Жанночка, вставай… Вставай, маленькая…
— Ты увезешь меня?
— Увезу… Конечно же, увезу…
— Увезет-увезет, — уверенно подтвердил Ковалев, — я ему даже лыжи под это дело выделю.
Андрей резко пихнул друга в бок.
— Извини, вырвалось, — оправдался Ковалев. — У меня от бабских истерик — истерика.
— Вы прокляты! Все вы тут прокляты! Потому что сердца у вас нет!
— Ну… начинается… — Ковалев схватился за голову.
— Поэтому и сдохнете тут все!
Теперь Жанна стояла на коленях и с ненавистью смотрела на собравшихся.
— А ты? — она обернулась к писателю, — стоишь и слушаешь, как оскорбляют твою женщину? Тебе тоже все равно? Вам всем все равно? Вам даже не жалко ее, вы остались такими же жестокими и циничными тварями. Я не-на-ви-жу вас!!!
В дверном проеме появился Кирсан. За его спиной стояли еще какие-то люди. Андрей разглядел китайца Чена, Чилингарова и Марго. Марго была бледная, испуганная и настолько беззащитная, что Гумилев сейчас же пошел ей на встречу.
— Что тут у вас? Бунт на корабле? — спросил Илюмжинов.
— Крысы бегут с корабля…
Гумилев подошел к Марго и обнял ее.
— Ты как?
— Андрей, это ужасно…
