добивался её стонов как мог — от терзаний грудей до мучений, выражающихся в полном прекращении любых действий. Стоны были возмущенными, но они были, а больше его ушкам не нужно. Даже когда Валанди содрогнулась на нём в оргазме, когда упала на его тело, прижалась и пыталась отдышаться, Гинтар продолжал свою сладкую муку. Он доведёт её до истощения с одной стороны, а с другой — насытит свою госпожу сексом на несколько дней вперёд. Он будет любить её всю ночь. Нет, до тех пор, пока она не взмолится о пощаде. «Госпожа» и «взмолится» — одни только эти слова в одном предложении вскружили голову Гинтару.
«Мучайся, моя госпожа. Моли меня, моя госпожа».
Но Валанди была ненасытна. Казалось, это она пытается заставить его молить остановиться. Но вновь первая сотрясалась от оргазма, с громким стоном выкрикивая его имя.
— Сделаем это вместе, — уже обессиленная, она всё-таки взмолилась, прося наполнить ее целиком.
— Как прикажите, моя госпожа, — Гинтар закрыл глаза, прекращая сдерживаться и делая несколько последних глубоких толчков, он выполнил её приказ, наполняя солнечную эльфийку своим семенем. — Две минуты госпожа, и я вновь Ваш, — прошептал туманный глухим, дрожащим голосом, но в глазах ещё сверкали шустрые бесята. Он не давал Валанди слезть с него, не позволял запротестовать, впиваясь в губы. От этой ночи и от этой женщины он намерен взять сегодня всё.
***
Кая и Зак с усмешками проводили пару взглядом, и лунная вновь вернулась на своё место — рядом с ним и с головой на его плече. Отрывалась, правда, часто — про бутылку-то забыть нельзя! Тем более, когда чуть меньше половины осталось.
Звёздный ей там приятные слова сказал, от которых Кая отвлеклась. Надо бы ответить. Но так не хотелось повторяться, так как он и сам стал частью её жизни, делая саму жизнь счастливее.
— Ты как себя чувствуешь? Побочных эффектов не осталось? — заботливо спросил Зак, флегматично выбрасывая камешки от себя. Один из них сильно прилетел в ствол дерева, выбивая щепки, и Зак вздрогнул, отложил оставшиеся.
— А должны были? Вообще… — и Кая вздрогнула, после чего странно посмотрела на Закнеыла. Нет, ей говорилось об этом, но, наконец-то, и сама увидела, как он стал силён. А вообще, это льстило. Такая силища, и всё от неё одной. — Может, в ближайшее время, ты вообще в руках ничего держать не будешь? — лунная игриво выхватила его бутылку, но заплатила за неё долгожданным поцелуем в щеку.
— Даже тебя? — спросил он, расстроенно провожая бутылку взглядом. — Надеюсь, эта энергия скоро израсходуется. Доставляет неудобства.
Зак осторожно приобнял Каю, боясь переусердствовать, а второй рукой потянулся к бутылке, желая вернуть себе.
— А не сломаешь? — засмеялась лунная, бутылку, само собой, пыталась от него отодвинуть, но длинные руки звёздного быстро справились с этой проблемой, на что лунная только носик скуксила недовольно. — Нет, меня тоже нельзя! — решил выдать её охмелевший разум.
— Ну и ладно. Нет так нет, — он отпил вина, отставил бутылку и лег, закинув руки за голову. — Не притронусь. Если хочешь, сама все делай.
Кая аж поперхнулась отпиваемым вином. Да как он… Да что он!.. Обычно, судя по словам, он первый бросаться готов на неё, а тут… Кая так и осталась сидеть, смотря на него сверху вниз с открытым ртом.
— Ах ты… Ну хорошо, — оставив бутылку, Кая сняла резинку с волос и, распустив их, уложила на плечи. — Ты обещаешь, что не притронешься ко мне? — серьёзно спросила она.
— Обещаю, что пока я так силен, руки мои будут держаться от тебя подальше, — сказал, как торжественную клятву принес, и с интересом взглянул на Каю, ожидая ее реакции.
— Это хорошо, — охмелевшая голова довольно кивнула. — Знаешь, когда Валанди и Гин ушли, мне это напомнило одну ночь, когда мы тоже вот так сидели… Гинтар ушёл «по делу», Валанди за ним следила, а ты пошёл за хворостом.
Неужели Зак надеялся, что слова, которые разоблочили его в ту ночь, брошенные Сектаром, пройдут мимо эльфийских ушей. Сначала Кая хотела либо умолчать, либо обговорить это, но вино решило все иначе, стирая грани смущения и волнения при разговоре об этом. Пока лунная говорила, она встала со своего места и, обойдя костёр, села боком, но напротив Закнеыла.
— Помнишь тот день? — но голос её оставался серьёзным.
— Помню, — Зак напрягся, не понимая, к чему она ведёт. «Захотела поговорить об этом? Сейчас? — он приподнялся на локтях и внимательно следил за действиями лунной. — Что взбрело в эту пьяную голову?»
— Ты оказался очень плохим и испорченным эльфом, — добавила Кая. — Тебе не кажется, что такие нахалы, которые подглядывают за эльфийками, должны быть наказаны? — бросив на Зака последний взгляд, но не отрывая его от него, Кая медленно легла на землю. Её губы не сдержались, и едва заметная злая ухмылка проскользнула на лице, но лунная тот час же её спрятала.
— Ты ожидала чего-то другого от звёздного? — усмехнулся Зак, но упоминание наказания его напугало. Он немного нервно следил за движениями Каи, вопросительно посмотрел на то, как она улеглась подальше от него, и поднялся, чтобы лучше видеть её, готовый в любой момент схватить и не отпускать.
— О нет, нет, Закнеал… — прошептала лунная. — Ты обещал не трогать.
Она удачно рассчитала, чтобы в таком положении языки пламени скрывали от глаз звёздного все, что ниже живота и выше колен. Если только совсем на ноги ему подняться. Наконец она отвела от него взгляд, смотря куда-то в небо. После чего одной рукой взялась за плечо, не зная, куда её ещё день, а второй, проскользнув по животу, подняла и обхватила свою грудь. Она мяла её, поднималась верхом тела ладони навстречу, прикусывала губу и представляла, что это Закнеыл.
Все отличалось от того раза. Каю ничто не возбуждало, никакие стоны она не слышала — просто будто играла на публику. И был момент, когда она желала оставить свой умысел, ведь даже несмотря на хмельную голову, лунная чувствовала себя настоящей дурой, а Зак сейчас просто насмехался над ней. Но упрямство было сильнее, и свободной рукой эльфийка медленно опустилась на живот. Языки пламени скрыли, как ладошка скользнула под штаны; не показывал огонь, что и как она делала. Да и делала ли вообще? Но румянец и смущенные глаза говорили — ещё как делала.
Зак рассчитывал совершенно на другое, но и так можно, однако, ему ничего не было видно из-за проклятого огня. Сдвинуться в сторону или подняться на ноги? А вдруг спугнет? Он представлял себе картины прошлого, когда видел Каю
