это соревнование. Ему оставалось только одно: свернуть в следующий сквозной проход и догнать Тенгеля Злого.
Этот сквозной проход оказался более длинным и извилистым, и к тому же он делился на два рукава, так что Натаниель потерял несколько драгоценных секунд, решая, куда ему свернуть. И когда он вышел в параллельный коридор, старикашки уже не было видно.
Но ядовитые испарения тянулись за ним, как хвост, и это очень затрудняло движение вперед.
Натаниель свернул в левый рукав. «Почему я это сделал? — подумал он. — Это же совершенно нелогично, кувшин должен находиться где-то справа, ближе к долине…»
Натаниель так долго кружил по лабиринту, что потерял чувство ориентации.
Теперь было уже поздно исправлять ошибку, и он с огорчением подумал, что ему не мешало бы взглянуть на лабиринт со стороны — высоты орлиного полета. Хейке удалось это сделать в призрачном замке в Штрегешти.
У Натаниеля не было на это времени, дорога каждая секунда.
Он увидел впереди себя грязно-серый плащ. Может быть, старикашка устал? Вряд ли.
Коридор снова поворачивал налево. Странно!
И тут Натаниель все понял.
Тенгель пытался направить его по ложному следу, в сторону, противоположную той, где находился кувшин.
«О, нет, милейший, так дело не пойдет!» — подумал Натаниель и резко остановился.
Тан-гиль тоже остановился. При этом он отошел в сторону, сделав вид, что ему нужно опереться о стену.
Натаниель раскусил его уловку. Если он будет преследовать его дальше, его ждет верная гибель. Впереди зияла широкая дыра, ведущая в пропасть.
Он повернул обратно. Побежал со всех ног, потому что по пятам за ним теперь гнался разъяренный Тан-гиль.
Натаниель взял теперь верный курс, потому что старикашка преследовал его в безумном страхе.
Не обошлось без каменного обвала, который злобный Тенгель устроил с помощью магии. Чуть позже путь перегородила упавшая откуда-то сверху плита, но Натаниель оказался проворнее. Бросившись на землю, он успел проскочить под ней, пока она еще не опустилась окончательно. Он поранил плечо и чуть не прищемил себе ногу.
Каменная плита тут же поднялась вверх, открывая путь Тенгелю Злому. А тот стремительно приближался, передвигаясь своим специфическим способом прямо по воздуху, на высоте двадцати сантиметров от земли.
На бегу Натаниель отстегнул одну из бутылок, висевших у него на поясе, распаковал ее, вынул пробку…
После этого он повернулся, готовый брызнуть водой на Тенгеля Злого.
Но старикашки позади него не было. Он исчез, всего несколько секунд назад, скрывшись, скорее всего, в боковом проходе. Возможно, он понял, что задумал его противник, а может быть он просто направился более коротким путем к кувшину.
Натаниель пришел в ярость.
Отступать он не собирался. Ему бы только выбрать верное направление!
И только он успел подумать об этом, как все содержимое бутылки выплеснулось на продолговатую, горизонтальную трещину в скале. Это был промах с его стороны, он совсем запутался в бесконечных поворотах.
Действие ясной воды было потрясающим. Он не верил своим глазам.
Заколдованная стена стала разрушаться, превращаться в прах, в ней появилось отверстие, через которое хлынул дневной свет, затопляя мрачную сеть лабиринта.
Нет, это был не дневной свет. Это был какой-то странный, колдовской свет, и Натаниель сначала не понял, в чем дело. Но потом ему стало ясно. Это отверстие в скале выходило на противоположную сторону, к огромному леднику, опоясывающему почти всю долину Людей Льда.
Ясная вода открыла перед ним вход в огромную ледяную пещеру, преломляясь сквозь стены которой, солнечный свет обретал матовый, загадочный тон.
Но ему некогда было любоваться этим чудом природы. Он рывком повернулся назад, успев заметить при этом плащ Тенгеля Злого, мелькнувший в залитом светом проходе.
Пустившись за ним в погоню, он думал: «Я истратил целую бутылку воды. Но не напрасно! Ведь еще немного, и я совсем свихнулся бы в этом тесном, полутемном пространстве?
Вот бы мне брызнуть немного на внутреннюю стену лабиринта! Но я должен экономить воду, я не имею права ее больше расходовать.
Воду нужно оставить для кувшина, а также для самого Тенгеля Злого, если только я доберусь до него. Но он очень осторожен!»
Натаниель уже довольно далеко углубился в проход, ориентируясь на омерзительный запах, когда ему вдруг пришлось остановиться.
Запах стал другим. Тем не менее, он узнал его. Это был запах разложившейся почвы.
Кувшин находился совсем рядом.
Осторожно свернув за угол, он вошел в следующий проход и…
Мужество покинуло его. Душа его наполнилась разочарованием. Он чуть не расплакался.
Все было напрасно! Все! Он предал тех, кто так надеялся на него, предал ни о чем не подозревающее человечество, предал всех животных, всю удивительную природу земли!
Он оказался в продолговатой пещере, стены которой были совершенно разъедены ядовитыми испарениями, а вонь стояла такая, что он едва мог дышать.
Но это было не самое худшее.
Хуже всего было то, что происходило в другом конце пещеры.
Натаниель появился как раз в тот момент, когда Тенгель Злой с торжествующим видом брал кувшин с черной водой.
11
Натаниель пришел в ужас. Он был просто в отчаянии!
Он опоздал. Он зря потратил время на поиски какого-то просвета в лабиринте. А тем временем Тенгель Злой добрался до цели…
И не только это. Натаниель вспомнил, что услышал крик злобы и смертельного страха, когда брызнул на стену ясной водой. Натаниель понимал теперь, что он своей ненужной выдумкой подтолкнул Тенгеля к решительным действиям. Старикашка обрел боевую прыть и понесся прямо к своему кувшину.
— Я не в праве сдаваться, — произнес он, почти не разжимая губ. — Я не могу отступить. Но что мне делать?
Стоит только Тан-гилю напиться черной воды, как он станет неуязвимым и непобедимым. И он ни за что не подпустит к себе Натаниеля на такое расстояние, чтобы тот смог брызнуть на него ясной водой. Наоборот. У Тенгеля будут все возможности убить Натаниеля — убить на расстоянии, одним движением руки, а может быть даже с помощью мысли.
Когда он напьется воды…
Но постепенно Натаниель кое-что понял: там, на другом конце пещеры, все шло не так, как можно было бы ожидать.
Он увидел, в чем дело. В течение столетий этот кувшин, напоминавший по форме амфору Ширы, окислялся своим собственным ядовитым содержимым. Он не знал, на чем лежал этот кувшин и чем он был прикрыт, но теперь, во всяком случае, он был похож на предмет, вытащенный из земли или поднятый со дна моря, где он пролежал много, много лет.
О форме амфоры
