это было дороже, а во-вторых, по этой же причине, неприлично. Хотя ей нравилось щекотка от искусственного меха, который окружал её лицо.
Ленайа повернула за угол, как вдруг попала в самую гущу крика и смеха. Её окружили сразу несколько мальчиков, которые нацелили друг на друга снежки и ловили удобный момент, чтобы бросить и не задеть внезапно образовавшуюся девушку. Слепленные шарики взрывались о стены, столбы, светофоры, лавочки и куртки, и вокруг стоял снежный туман. Ленайа замерла на месте, но тут вмешался голос мамы.
- В шесть утра я зафиксировала какие-то странные колебания.
- Почему ты вспомнила об этом сейчас? - Ленайа осторожно обошла мальчиков, после чего раздался ор и вокруг снова засвистели снаряды и ликующий восторг.
- Точно такие же я фиксирую сейчас, - произнесла она и внезапно начала издавать странные несвязные звуки, словно в случайном порядке комбинируя все буквы алфавита подряд.
- Мама, с тобой всё в порядке? - Ленайа посмотрела на браслет, который отображал набор непонятных ей символов, - э-эй, мама!
И в этот самый момент снежок пролетел рядом с её запястьем, по касательной зацепил браслет и разлетелся в воздухе. Следующее, что Ленайа увидела было то, как слетевший с руки прибор шмякнулся о стену и осыпался на земле на сотки мелких осколков. Это событие произвело на Ленайу весьма странное впечатление, от которого она некоторое время стояла и размышляла, как ей поступить. Ею овладела мысль забыть обо всём, слепить снежок и броситься в атаку. Она бы бросилась, но, ведь, так не поступают приличные девушки. Первая мысль, которая пришла ей в голову после затянувшегося смятения, была, естественно, вернуть маму. Маму терять было нельзя. Мама была нужна!
Ленайа нырнула во времени на несколько секунд назад и злополучный снежок, унёсший было маму, пролетел мимо, разлетевшись, казалось, вместе со стеной, в которую врезался.
Да, обычно это называли «нырянием», потому что этот процесс очень напоминал резкое погружение под воду. В эти моменты всё тело пронизывали маленькие иголочки и кончики пальцев дрожали от приятного трепета. Затем начиналось мимолётное чувство, что проваливаешься в дыру глубокого сна, и уже потом оказываешься в том моменте, который представлял себе во время перемещения. Мама каким-то образом тоже участвовала в этом процессе. В школе объясняли, что система воспринимает события строго линейно, и это означало, что она не могла скакать куда ей заблагорассудиться, лишь наблюдая за происходящими вещами. Однако, это не мешало ей активно участвовать в этих процессах. В том числе дистанционно.
- Спасибо, что не отдала меня на растерзание этим детям, - с благодарностью произнёс голос мамы, - но давай не будем забывать про непрочитанное сообщение.
- Ты говорила про колебания... Какие? - Спросила Ленайа.
- Вероятно, я фиксирую схожую реакцию на события, которую я не до конца понимаю. В фоновом режиме я запустила расшифровку данных. Что ж, посмотрим, что это.
- Но в шесть утра я спала... - Сказала Ленайа, но тут ей пришёл в голову самый простой ответ, - мне снился сон! Ты уловила мою реакцию на сон!
- Для меня до сих пор тайна, что тебе снится или вообще когда-либо снилось.
- Я не запомнила, - Ленайа вдруг напряглась, пытаясь вспомнить, что ей снилось, но в итоге она лишь пыталась поймать за хвост быстро ускользающее ощущение убегающего сна, от которого уже осталось только настроение, да и то было ни на что не похожим.
- Сообщение, - коротко прервал её потуги голос.
- Прочитать, - сказала Ленайа, и мама зачитала текст.
Это был ещё один аспект в жизни людей, в котором мама принимала непосредственное участие. Для того, чтобы избежать простейших бытовых проблем, связанных с перемещениями по линии времени, раз в год необходимо было заносить свои данные в систему. В такие дни автоматически давался выходной, и необходимо было идти в людный центр города для сохранения. Говорили, что это помогает избежать парадоксы и в некотором смысле очень полезно для здоровья. Ленайа верила во всё, потому что совершенно не воображала, что из себя представляет сложнейшая система, кусочек которой передавался в браслете у неё на руке.
- Ты всё правильно поняла, - понимающе произнёс голос, - это означает, что нужно идти в самое высокое здание в городе, где располагается Зал Матери, отстоять длинную очередь и прикоснуться к системе. Но ни к чему делать такое страдальческое лицо. Мои двери для тебя всегда открыты.
Ленайа мысленно перечеркнула все планы на сегодняшний день, подумала об этом, смирилась, построила в голове маршрут, по которому ей лучше всего добираться в центр города, и, не теряя времени, отправилась на станцию метро.
Как и все, Ленайа могла нырнуть только в любой момент прошлого. Нырять в будущее было невозможно, потому что оно всегда строилось от того момента, в котором находилось осознание себя. Поэтому Ленайа никак не могла знать, что ждёт её в старости, и никак не могла промотать скучную дорогу до Зала Матери. Поэтому ничего не оставалось, как довериться стреле времени и плыть по её течению. В обычной жизни люди старались не использовать слишком глубокие погружения в прошлое, хотя, чего уж говорить, и сама Ленайа однажды вернулась из собственного девяностолетия. Это был самый длинный прыжок в её жизни, она тогда вернулась в пятилетний возраст. Что ей хотелось в нём изменить — она уже и не помнила. Но с тех пор она жила свою жизнь и совершенно не представляла, что её на это подвигло тогда. Она, конечно, слышала про таких людей, которые прыгали каждый раз на пять лет назад, а её соседка напротив была на прошлой неделе уже трижды. Безусловно, это был очень полезный навык: все стаканы всегда оставались целыми, но несмотря ни на что оставались люди, которые всё равно умудрялись опаздывать. Ленайа опаздывать
