Книга Грани лучшего мира - Антон Юрьевич Ханыгин

Время стало одним из важнейших ресурсов, который стремительно и неумолимо иссякал. Однако Кассий не мог отправиться на юг Алокрии, проигнорировав бурлящий в этой стране хаос. Пусть с куполом разбирается Комитет, раз комиты действительно считают, что могут справиться с ним, а фасилийский король начнет восстанавливать порядок. К сожалению, это все, что он мог сделать во имя мирного сосуществования Алокрии и Фасилии. Вслепую воевать с непонятными силами купола — самоубийство. Поэтому Кассий прилагал все усилия, чтобы помочь алокрийскому народу справиться с навалившимися на них несчастьями, и надеялся, что Джоанна гордится своим отцом, наблюдая за ним с того света.

"Надо навестить ее, — подумал Кассий, задумчиво глядя сквозь распинающегося Семиона. — Ей и моему неродившемуся внуку очень одиноко в промерзшей земле, я чувствую это…"

— Дальнейшую подготовку оставляю на тебя, — произнес король, тяжело поднимаясь с огромного стула.

Он даже не расслышал, что ему ответил Семион. Непонятная усталость стала постоянным спутником Кассия. Сказывались возраст, переживания и суровый климат Силофских гор. Правитель Фасилии начал все чаще обращаться к своему прошлому, как какой-то старик, утративший силы идти в будущее. Вот и сейчас он замер на месте, сделав лишь несколько шагов по направлению к коридору, который вел во внутренний двор цитадели, где была похоронена Джоанна. Король вновь поддался давлению прошлого, приняв всплывающие в памяти картины, образы и события.

"Но почему именно он?..", — немного рассеянно подумал Кассий, почему-то вспомнив умирающего Каматора Тина. Израненный инквизитор смеялся, давясь собственной кровью. Тогда он сказал, что у фасилийского короля ничего не выйдет. Кажется, его предсмертные слова действительно оказались пророческими, ведь Кассий и в самом деле отказался от завоевания Алокрии. Но это ли имел в виду главный дознаватель?

"Ты выбрал неверный путь, Кассий Третий… — печально усмехнулся король, шагнув к выходу из зала. — И Каматор оказался прав. Выходит, я проиграл в споре с мертвецом".

— С вами все в порядке? — обеспокоенно спросил Семион, услышав негромкий нервный смех Кассия.

— В порядке… — медленно повторил король, словно пробуя слова на вкус. — Я уже успел забыть, что означает "в порядке". Но я благодарен тебе за…

Каменная кладка одной из стен зала содрогнулась и разошлась в стороны, невероятным образом выгнув массивные камни, словно те превратились в податливую мокрую глину. Из образовавшегося прохода вышел лысый старик с клочковатой бородкой, раздраженно бормоча что-то себе под нос и стряхивая с замызганной багровой мантии странную фиолетовую пыль. Воронка за его спиной со звучным хлопком сомкнулась, и вскоре стена вновь стала прежней.

— Ни шагу больше! — выкрикнул Семион, выхватывая меч. — Кто ты такой?

— Ни шагу больше, — скрипучим голосом передразнил его старик, взмахнув рукой, из которой вылетел сияющий золотом куб. — Держи свое "ни шагу больше", недоносок.

Фасилийский шпион завопил от боли, почувствовав, как стопы оплавились и слились с потертыми каменными плитами пола. Его тело по инерции качнулось вперед, и он упал, сломав частично окаменевшие ноги. Жалобно скуля, Семион приподнялся и резким движением разорвал штанину, чтобы узнать, почему внезапно стало так тяжело двигаться. Широко раскрытыми от ужаса глазами он смотрел, как его голени обращались в камень, и кошмарная болезнь неумолимо распространялась. Кожа на коленях и бедрах посерела и начала осыпаться как плохая штукатурка, оголяя затвердевшие мышцы.

— Нет, нет! — закричал Лурий.

Слабо соображая, что он делает, шпион схватился за ноги и принялся оббивать их о пол. Его плоть раскалывалась и осыпалась камнями, усеянными мелкими порами, из которых вытекали остатки крови. Решившись на крайние меры, Семион с размаху рубанул по бедру, надеясь отсечь хотя бы одну пораженную конечность, но лезвие лишь рассекло кожу и с лязгом отскочило, оставив небольшую зазубрину на окаменевшей изнутри ноге. Все напрасно.

— Мой король! — взмолился шпион, подползая к ногам Кассия. — Мой король!

Правитель Фасилии был поражен увиденным, но пытался держать себя в руках. Он уже понял, что перед ним стоял один из алокрийских реамантов. "Но ведь они же бесполезные фокусники…", — подумал король, словно не замечая корчащегося на полу человека. Некогда Кассий интересовался реамантией, но так и не решился развивать загадочную науку в своей стране, потому что в этом уже тогда было очевидно отсутствие какой-либо перспективы. Так откуда же взялась такая сила?.. Старик мог с легкостью убить короля, но почему-то медлил. Сопротивляться не было никакого смысла, оставалось лишь надеяться, что стража уже бежит на крики. Возможности реамантии для фасилийцев оставались загадкой, но от точного удара копьем в сердце она не защитит. Наверное.

— Мой король, мой… — надрывно стонал Семион, вцепившись в сапог Кассия.

Шпион все еще шевелился, но одного взгляда на его одежду, в которой громыхали кровоточащие булыжники, было достаточно, чтобы понять в какой агонии он доживал последние мгновения своей жизни. Как же непостоянна реальность — живой человек в мгновение ока превратился в расколотую статую верного пса, так и не дождавшегося ласки от своего хозяина. И в этой ситуации любопытнее всего было то, что реамантия не исказила действительность, а лишь подчеркнула ее.

— Кто ты, старик? — сурово спросил Кассий, высвободив ногу из окаменевшей хватки Семиона. — Что тебе нужно?

Секции на кубе реаманта пришли в движение. Зал вновь озарился золотистым светом, и король зашипел от боли, сквозь одежду почувствовав раскаленный металл своего меча. Сорвав перевязь с дымящимися ножнами, Кассий откинул оружие в сторону.

Старик удовлетворенно хмыкнул и ловким движением поймал парящий в воздухе куб, который в тот же миг уменьшился и скрылся внутри сморщенной ладони, оставив после себя лишь моментально затянувшуюся ранку.

— На всякий случай, — на чистом фасилийском языке пояснил реамант, кивнув в сторону расплавленного меча. — Я хотел поговорить с тобой, король Кассий. Ты ведь Кассий, верно?

— Да, это я. И для беседы со мной вовсе необязательно убивать моих людей, — нахмурился король. — А ты так и не представился.

Кассий мельком посмотрел на дверь. Где же стража? На вопли Семиона уже должен был сбежаться весь Силоф, не говоря уж о тех солдатах, которые дежурили в коридоре у центрального зала цитадели.

— Меня зовут Этикоэл Тон, я… а, неважно. Нет уже ни факультета реамантии, ни Академии, ни Алокрии. И остального мира скоро не будет, — с пугающим спокойствием заявил старик. — Впрочем, это временно…

"Где же их носит? Почему до сих пор никто не вошел? — подумал Кассий, еще раз взглянув на дверь. — Наверное, он пришел не один. Но если бы крепость подверглась нападению, то я бы узнал.