Книга Несравненное право - Вера Камша

Ознакомительная версия. Доступно 50 страниц из 248

— Просто я увидел тебя спящей и умилился. Ты такая молодая, и у тебя такие дивные волосы…

— Должно же у меня хоть что-то быть красивым, — тряхнула упомянутыми волосами тарскийка, — хотя ради тебя я с удовольствием бы стала красавицей. Такой, как Залиэль…

— А вот этого не надо! — с испугом вскрикнул адмирал. — Мне в Мунте еще оживших статуй не хватало! Изволь оставаться такой, какая ты есть.

— Ну, если ты настаиваешь, — Герика приподнялась, и маринер немедленно заключил женщину в объятия.

— Еще как настаиваю, — подтвердил он, развязывая ее пояс. Счастье продолжалось…

Эстель Оскора

Я никогда не любила лгать, а уж Рене и подавно, но сейчас я врала без колебаний — уверенно и нагло. Он поверил. Он вообще мне верил, к тому же обмануть человека, который сам пытается лгать тебе, дело нехитрое. Говори то, что он хочет, чтоб ты сказала, — и готово! Рене не знал, с чего начать разговор, и обрадовался, увидев, что я сплю. Я дала ему время собраться с мыслями, хотя, Проклятый свидетель, не знаю, как я выдержала его взгляд и не выдала себя.

Клирики — ослы, и причем жестокие ослы! Их рассуждения о том, что ложь по определению грех и зло, — чушь! Ложь смягчает боль, помогает сохранить рассудок и лицо, спасает от бессмысленных и непереносимых страданий. Ну что, скажите, было бы хорошего, если бы Рене узнал, что я все слышала, что я знаю, что он отправляется на смерть?!

Мы бы просто мучили друг друга. Он бы все равно пытался меня обмануть, с нарочито бодрым видом рассуждая о победе, а я его с дурацкой улыбкой заверяла бы в том, что не сомневаюсь в этом. Или если мы смогли бы отбросить ложь, мы бы месяц кряду держали друг друга за руки и с надрывом прощались, прощались, прощались… Легче бы от этого не стало никому, напротив, вымотанный ежедневной пыткой, он бы в решительный момент мог ошибиться. А так, так мы сумеем урвать у смерти месяц, а потом…

Все-таки я не зря чему-то училась у Астени. Залиэль, конечно, сильная волшебница, но ее сыновья тоже кое-чего стоили. К тому же я заглядывала в глаза такой беде, что научилась понимать многое с полуслова и полувздоха.

Эльфийская королева проговорилась, что если меня принести в жертву на алтаре Ангеса, ее силы многократно возрастут, а если это произойдет в решающий момент битвы с Неведомым, то бой скорее всего будет выигран.

Я не сомневалась — знай красавица, как это сделать, она без колебания пожертвовала бы мной, точно так же, как жертвовала собой (ее право) и Рене, с чем я не могла смириться! Но остановить его я не могла. Он всегда выбирал свою дорогу сам. В конце концов, короли для того и предназначены, чтоб в решительный момент выкупать своей кровью и своей душой кровь и души своих подданных. Жаль только, что многие монархи об этом не догадываются, ну да пусть им… А вот Рене не колебался. И ни я, ни кто другой его не остановит. Он уйдет и погибнет, если Залиэль не совладает с Неведомым, а она, похоже, не очень-то уверена в своих силах. Они все погибнут, если…

Вот именно! Рене может распоряжаться своей жизнью и приносить ее в жертву. Но ведь и я могу то же самое! Он собрался умирать ради Благодатных земель, я на это неспособна, но вот за него… В конце концов, это моя жизнь, и я вольна делать с ней что захочу. Смерть на алтаре Ангеса не хуже любой другой. Надо только найти этот алтарь, хотя где же ему быть, как не в той базилике, куда так часто уходит Залиэль. Наверняка свой талисман она сотворит там же — самое подходящее место.

Я знала о подобных вещах. Любой маг может создать некое овеществленное воплощение собственной силы, многократно усиливающее его мощь и одновременно делающее его более уязвимым, если кто-то догадается и сумеет нанести удар не по самому волшебнику, а по его талисману.

Если я не ошибаюсь, Эмзар отказался от этого средства именно потому, что в Убежище еще оставались те, кто поддерживал Эанке в ее притязаниях. Залиэль же, похоже, ничем не рисковала. На одиноком острове у нее врагов не было. Лунные эльфы были некогда связаны с Ангесом, а значит, самое подходящее место для того, чтобы создать талисман, — его алтарь, пусть бог и покинул Тарру, но какая-то часть его силы наверняка осталась в его храме. Итак, алтарь Ангеса, талисман Залиэли и моя жизнь… Все сходится, и я знаю, где искать.

Но это потом, а пока я буду жить. Месяц счастья не так уж мало, а жизнь не столь уж и дорогая цена за любовь, если это настоящая любовь, а ведь Эаритэ нагадала Рене именно такую!

Стоп! Вот оно, окончательное доказательство того, что я все поняла правильно. Рене было предсказано, что его любовь спасет этот мир. Я приношу себя в жертву не ради людей, которых я никогда не узнаю, не ради того, что случится через тысячу лет — я просто не могу загадывать так далеко, а ради Рене! Сумеречная сказала, что любовь спасет этот мир. Спасет! Значит, они победят и все будет не зря. Его дорога в море — моя в белую базилику под горой…

2231 год от В.И.

19-й день месяца Дракона.

Эланд. Идакона

Лето кончалось, рябины сгибались под тяжестью алых ягод, сулящих морозную зиму, юные чайки парили в прозрачной синеве, выхваляясь друг перед другом и перед стариками стремительностью и изяществом. Лето кончалось, и это лето было последним летом старого Эрика. Он чуял это, как чуют звери, когда уходят умирать подальше от чужих глаз. Старый маринер не боялся. Он прожил долгую жизнь и повидал все, что должен повидать мужчина. Теперь моря бороздили его сыновья и внуки, а лучший и любимейший ученик стал спасителем Благодатных земель и их императором. Старому Эрику было с чем вступить в Зеленый Храм! И все же, все же ему казалось, что он может и должен сделать что-то еще, что-то очень важное, то, что за него не сделает никто.

С трудом — а ведь когда-то он взлетал по этим ступеням, как на крыльях, — Старейшина Совета Паладинов поднялся на площадку Башни Альбатроса и все еще зоркими глазами вгляделся в серебряную даль. Море было спокойным и безмятежным, этим летом спокойным и безмятежным было, кажется, все. Война кончилась, и все спешили жить и любить… Столько свадеб за один год в Эланде давно не играли, да и во множестве уже сложившихся семей ожидалось прибавление. Это хорошо, когда люди настолько не боятся будущего, что готовы вручить ему свою плоть и кровь. Вот и у самого Эрика позавчера появился очередной правнук, а через несколько кварт ожидается еще один… Знать бы, что их ждет… Знать бы… Вот оно!

Глаза паладина Зеленого Храма блеснули из-под белых бровей! Он наконец понял, что должен сделать!

Эстель Оскора

Я была права, когда не стала пить присланное вино, хотя вкус, цвет и запах его дразнили и чуть ли не сводили с ума. Возможно, ему действительно было тысяча лет, но почтенный возраст ему пошел на пользу. И тем не менее я себе в этом удовольствии отказала, угостив божественным нектаром росший рядом куст, усыпанный гроздьями белых цветов, похожих на нарциссы, но размером с хорошую тарелку.

Преданный, возмущенный таким моим поведением, принялся слизывать золотистые брызги с блестящих широких листьев, а я села и задумалась. Что-то было не так, словно бы весь этот чудесный остров напрягся и затаился, как кошка, следящая за птицей. Даже солнечные пятна, и те, казалось, чувствовали это и то замирали, то начинали двигаться какими-то лихорадочными скачками. И потом, еще это вино… С какой стати Залиэль принесла его именно сегодня, прекрасно зная, что Рене вместе с Ягобом и другими маринерами отправился на морскую охоту и не вернется еще два или три дня? Странно, когда человек старается вести себя как обычно, он начинает делать вещи, которые как раз никогда бы не сделал.

Ознакомительная версия. Доступно 50 страниц из 248