* * *
Торопливо чмокнув в висок, Витя выпроводил ее из машины возле подъезда Таниного дома. Обернувшись, Маруся увидела, как он, отъезжая, достает телефон и набирает номер. Чей? Она знала — жены.
Единственное, что оставалось загадкой: как Витя с ней разговаривает? Грубо? Ласково? Безразлично? Можно было только догадываться.
* * *
— Дура! — Верещала Танька в трубку, когда Маруся, сидя в кресле, ровно в полночь набрала ее телефон.
— Почему?
— Наивная деревенская дура! Зачем ты его отпустила?
— Надо было держать?
— Да!
— Я так не могу…
— Вот и будешь всю жизнь одна!
* * *
Она даже не включала свет. Устроилась возле окна, закутала помнящее жаркие ласки любовника тело в теплый плед, налила себе шампанского и, наблюдая за разлетающимися на миллионы цветных искр салютами, медленно привыкала к одиночеству.
Именно в такие дни, в праздники, когда все обычно собираются семьями, это горькое чувство становилось еще острее. Душило, разрывало грудную клетку, причиняя особенную, тягучую боль.
По щекам Маруси катились блестящие слезы. Она сама себя жалела. И чего ж ей так по жизни не везло? Почему все опять выходило наперекосяк? А затем она немного успокаивалась и снова винила себя в очередной своей слабости. Да так сильно, что угрызения совести, накатывая волной, мешали дышать. Девушка злилась, обижалась, отчаивалась, но все равно твердо знала, что, когда ее любимый Витенька позвонит, все снова будет хорошо. Они обязательно придумают выход. И все будет хорошо.
После полуночи от него пришло сообщение. Оно грело душу: «Сердцем с тобой». Так романтично. Ради человека, говорящего такие слова, можно было и потерпеть.
Она прижала телефон к груди. Теперь ее Витя был с ней, пусть и далеко. Маруся даже и не вспомнила про поговорку «Как Новый Год встретишь, так его и проведешь». Мыслями она уже была в своих розовых мечтах об их совместном с Виктором будущем.
* * *
Проблема в том, что люди часто остаются одни и не знают, что с этим делать. Их пугает перспектива засыпать и просыпаться одному в пустой квартире. Они боятся самих себя, своих собственных мыслей. Потому и бегут от них в общество не всегда подходящих людей. Заводят отношения только для того, чтобы доказать себе, что достойны симпатии. И забывают про чувства.
Наша большая беда в том, что мы часто не знаем, чего достойны. И порой некому нам об этом подсказать.
* * *
— С Новым Годом! Целую! — написала Маруся.
Но так и не отправила ответное сообщение. Вдруг жена увидит? Ей очень не хотелось портить Витеньке праздник. Новый Год, все-таки.
Она решила, что скажет это ему при встрече.
23
Ждать пришлось довольно долго.
— Первого числа я поехал в «Снежинку», у них шикарные склоны! Горнолыжка оборудована по высшему разряду. Пришлось брать сразу на неделю: так вышло дешевле. Берешь на пять дней, выходные бесплатно.
Они лежали на старом диванчике в квартире его друга, потные, обессиленные и удовлетворенные. Витя прижимал Марусино обнаженное тело к своему и с упоением рассказывал: — Любой инвентарь на прокат бесплатно! Я сразу отправился на красную трассу — она для профи. Но самый, я скажу тебе кайф, это кататься вечером при свете фонарей. Романтика! Единственное, о чем я жалел, что тебя не было рядом.
Маруся с улыбкой слушала его рассказ и кивала. Она догадывалась, что за этим громогласным «Я, я, я» скрывалось тихое «Мы». Мы с Натали. Но вида не подавала, чтобы не ссориться. Она прекрасно понимала, как ему было тяжело. Наверняка, жена предпочитала отдых на Лазурном берегу и ужасно нервничала, что приходилось мотаться в какую-то Снежинку.
И к тому же, все это время Маруся с Витей были на связи. Он звонил ей, когда оставался один. Или писал. А мысли о том, что мужчина тут же стирал все сообщения, девушка от себя упрямо гнала.
— Лыжи, сноуборд, скифокс, тюбинги, коньки — я как одержимый хватался за все, что там было! И знаешь, что?
— Что? — Маруся перекатилась на живот и посмотрела на него.
— Я живу неправильно. — Потрясая указательным пальцем заявил мужчина.
— Почему?
— Я забыл про свои мечты!
— Да?
— Да. — Решительно ответил он. — Нужно снова заняться туризмом. Это вот прям моё, понимаешь? Этот скучный офис убил во мне дух авантюризма, жажду странствий, приключений! Но не до конца. — Витя притянул любовницу к себе: — Решено. Рыбалка, охота, пешие походы в горы. Всё возвращается!
— Отлично, — она приникла к его груди щекой.
— Наталь, конечно, будет в шоке от этой новости. Но, как говорится, кто ее будет спрашивать?
Марусе стало не по себе. Эти слова о жене, они будто были направлены далеко в перспективу. Она не слышала в них обреченности.
— К тому же, твоя жизнь скоро не будет касаться ее вовсе. — Тихо заметила девушка.
— Точно! — Радостно согласился Витя, наваливаясь на нее всем телом.
* * *
Выход на работу после праздников ознаменовался некоторым повышением по службе. Теперь Марусе было предоставлено больше самостоятельности. За ней, разумеется, все еще наблюдали, да и Марго строго следила за тем, чтобы она не болтнула лишнего при клиентах, но девушка уже не была молчаливым свидетелем приема клиентов, а стала полноправным участником торгового процесса.
Каждый день она пополняла свой багаж знаний о моде, качестве и фактуре тканей, о модных фасонах и силуэтах. Однажды им с напарницей даже позволили подняться наверх в одну из комнат мастерской, чтобы выслушать лично ежегодное выступление Веспера по поводу вектора развития бренда и идей новой коллекции.
Он долго рассказывал про уникальный крой платьев, показывал свои эскизы, обращал внимание всей команды на мельчайшие детали, делился мнением. Подчиненные внимали каждому его слову, и Маруся тоже слушала, словно завороженная.
И пусть он говорил достаточно сдержанно и даже монотонно, она видела его глаза — те горели каким-то необыкновенным светом. В каждом его слове или действии, в коротком взмахе руки и даже в линиях новых нарядов девушка видела безумный креатив. И у нее в голове не укладывалось: как настолько переполняемый творчеством человек может быть таким… выдержанным и спокойным?
— Мягкий бархат, гладкий муар. — Представлял он свои идеи, стоя перед подчиненными в строгом костюме. И ни один нерв, ни один мускул не дергался на его красивом, будто выточенном из камня, лице. — Перья диковинных птиц, вышивка и дорогие меха: соболь, шиншилла, норка, рысь. Таковы платья будущего от марки Веспер.
— Это революция! Парфэ[1]! — Первым, вскочив, зааплодировал темнокожий модельер Жорж — высокий и худой в странных, узких, клетчатых брюках длиной 7/8 и широченном розовом свитере с закатанными до локтей рукавами. Все знали, что в миру молодого человека с африканскими корнями зовут Жора, но в мире моды, где все должно быть утонченным и изысканным, его звали именно так — Жорж. — Не терпится приступить! Браво, мэтр!
