Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61
– А ты не затягивай.
– Я и не затягиваю… Я, наоборот, бабушка, выпутаться хочу…
– Бабушка! Ты как думаешь, семью шесть сколько будет?
– Не знаю, Федя, думай своей головой.
– Ну хотя бы примерно, бабушка?
– Что значит примерно, Федя?
– Ну хотя бы так, знаешь? Приблизительно…
– Приблизительно?!
– Ну откуда докуда?
– А у тебя, Федя, что, варианты есть?
– А как же, бабушка, в экспериментальной науке без вариантов?!
– Математика, Федя, наука точная.
– Вот и хочу проверить я, бабушка, насколько точная она, уточнить…
– Ну и какие же, Федя, варианты твои?
– Самые что ни на есть разнообразные… А у тебя, кстати, бабушка, хоть какие-то варианты в этом направлении есть?
– В этом направлении, Федя, шесть раз на листике семь к семи прибавь или семь раз шесть к шести, вот и все варианты.
– На тогда тебе листик, бабушка, садись, не отвлекайся, не торопись, считай внимательно, какой из вариантов твоих ближе к истине…
Кстати, бабушка! Насчет истины…
– Тебе что дороже, истина или спокойствие?
– Истина.
– А мне, например, гораздо дороже спокойствие твое, бабушка.
– Что, Федя, натворил ты опять?
– Ничего такого особенного не натворил я, бабушка…
– Не тяни, Христа ради…
– Я хотел, пока тебя еще не было, показать Мухтару Москварику…
– Господи помилуй! Где, Федя, он?!
– А бог его знает, бабушка… улизнул…
– Куда улизнул он, Федя?
– Говорю же, в Москварику…
Ты сама говорила же, из уборной все в Москварику попадает…
* * *
– Занята ты сейчас, да, бабушка?
– Занята.
– Богу молишься?
– Молюсь, Федь.
– И о чем ты молишься, бабушка?
– Чтобы дал на тебя терпения, тебе бы прибавил, Федь, ума-разума…
– У меня тоже, бабушка, крайние к тебе сейчас обстоятельства. Мне один вопрос задать тебе нужно…
– После, Феденька, спросишь.
– Через сколько после мне спросить тебя, бабушка?
– Через полчасика.
– Через полчасика может выйти у нас с тобой, как когда ты в прошлый раз утюг забыла на кофточке и молиться ушла, вон и дымом – чувствуешь? – с кухни уже, как тогда, потянуло…
– Неужели кастрюлю не выключила опять я, господи?!
– Не в кастрюле в этот раз дело, бабушка, не волнуйся! Дело хуже гораздо…
– Федя, что?!
– Видишь ли… я Царь-Зайца тут решил постирать, пока ты занята.
И вот в чем вопрос мой, бабушка: сколько, думаешь ты, своим горьким с пирогами опытом мне его еще в духовке держать, чтобы не был внутри он сырой, но и сверху совсем не обуглился?
Из тетради Фединой: про никогда
Бабушка…
– Сколько, бабушка, как ты думаешь, уже людей до нас с тобой – хоть примерно – насмерть умерло, тысяч десять?
– Больше, Федя, конечно.
– Тысяч сто или двести?
– Больше много раз, в миллионы.
– Вот и я так, бабушка, думаю, что об этих примерно суммах у нас с тобой разговор зашел. Да уж… многовато…
Все понятно мне лично с этим. Раз и навсегда, окончательно. Как я только раньше не догадался, как не додумался?! Значит, и я умру обязательно. Ни туда ни сюда не денусь от этой статистики. Ох не нравится мне эта история, ох не нравится…
– Вот когда, например, убивают, бабушка, человека по телевизору, в детективе…
– Ну и что же?
– А то же, бабушка! То же! Что сразу мисс Марпл или Шурик со Знаменским ищут в фильме, кому это выгодно, кто убийца, бабушка! Преступника ищут!
А когда сам умираешь, бабушка, не от яда и не от пули, как в телевизоре, это чьих же рук тогда, бабушка, дело?! Это кто же заинтересован так в смерти человеческой, бабушка? Кто виноват? Что же делать?
– Спи давай, Чернышевский.
Бабушка…
– Это что же выходит, бабушка, с самого начала всё знала ты?
– Что всё, Федя?
– Что ты умрешь?! Это что же выходит, бабушка, каждый знает? Каждый к смерти приговорен?
– Говорила я тебе, Федя, лучше мультики посмотри…
– Сама теперь смотри, бабушка, свои мультики!
* * *
Не могу в себе что-то я. Нету места…
– Вот умрешь ты, бабушка, и увидишь, что нет Его…
– Как же Федя так: умру и увижу?
– А не знаю как, бабушка… только так!
Умираешь, да и все! Навсегда! Никаких тебе потом, понимаешь?!
Каждый так живет, бабушка! Просто так живет, пожил – умер!
И города нет Небесного!
Нет геологов, нет строителей! Поняла?!
Мама с папой мои не уехали, просто умерли они! НАВСЕГДА!
Никогда теперь я их не увижу!!!
Никогда-никогда не увижу их больше, бабушка! Поняла?!
Ты врала мне, врала! Врала! И умру когда даже, папу с мамой моих не увижу! Вот и ты умрешь если, бабушка, и тебя насовсем не увижу!
И не будет больше ничего, никого, никогда! Понимаешь, бабушка?! Слышала?!
– Слышала…
– Ну так сделай, бабушка, что-нибудь, чтобы было!
Из тетради Фединой: о бессмертии, о том, сколько должен жить человек
– Бессмертный, значит, говоришь ты, Бог, бабушка?
– Бессмертный, Федя.
– Это хорошо, бабушка… хорошо. Только обидно немного…
– За кого тебе, Федь, обидно?
– В целом и в частности, бабушка, за человечество…
Так долго, говоришь, будет править он нами еще, да, бабушка?
– Всегда будет. Только не правит нами, Федя, он, направляет.
– Ясно… ясно. А переизбрать никак его уже нельзя?
– Что за ерунда тебе в голову, Федя, лезет?!
– Ничего, пусть лезет себе, мне не тесно…
Был Горыныч, значит, Змий о трех головах, все три с плеч долой оттяпал ему мечом Илья Муромец. Был бессмертный Кощей, и на того управу нашли…
– Это ты к чему сейчас, Федя?
– Это так я, бабушка, ни к чему… слово к слову в гости зашло, поздороваться…
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61
