Тео замер. Казалось, он собирается с силами, чтобы противостоять страшной боли.
— Я не понимаю, почему ты требуешь это от меня. «Будь осторожна», — напомнила себе Джайя. Тео, скорее всего, действительно ничего не понимает. Она заметила, что он подчеркнул слова «от меня». Дело было в его неуверенности в себе.
Облизнув губы, она попыталась объяснить:
— Все люди хотят кому-то нравиться. Разве тебе этого не хочется?
Он покачал головой.
— Мне все равно.
Потому что его доверие растоптал человек, который должен был его любить. Израненное сердце Джайи наполнилось новой болью.
— А твоя сестра? Тебе же важно, любит ли она тебя?
Тео пожал плечами.
— Я уверен, она ценит мою преданность. Мне довольно того, что она знает, что может на меня положиться.
— Что ж, а я хочу нравиться, — сказала Джайя, пытаясь выглядеть спокойно, хотя в душе ее бушевала буря. — Мне бы хотелось, чтобы влечение, которое ты ко мне испытываешь, было основано не только на том, что тебе нравится, как я выгляжу в нижнем белье. Я нахожу тебя весьма привлекательным, и когда я говорю, что меня влечет к тебе, то имею в виду, что ты мне нравишься, Тео.
«Я люблю тебя», — тихо подсказал ее внутренний голос, но Джайя не желала оказаться беззащитной.
И все же, подняв наконец голову, она почувствовала себя открытой книгой. Тео с легкостью мог прочитать на ее лице, насколько сильные чувства она испытывает к нему.
— Господи, Джайя, — печально прошептал он и отвел взгляд.
Глаза Джайи наполнились слезами, но все же она смогла рассмотреть, что Тео поморщился от боли. Видимо, ее слова задели оголенный нерв. Он потер ладонью подбородок.
— Боже мой, почему? — произнес он с отчаянием.
Бедный, бедный Тео… Джайя встала и подошла к нему. Она не могла находиться далеко, когда он испытывал боль. Обхватив лицо Тео ладонями, она заставила его посмотреть ей в глаза.
— Почему ты мне нравишься? Ты хороший человек, Тео. Когда я рассказала тебе о том, что со мной случилось, ты не спросил, не сделала ли я что-то, спровоцировавшее того человека. Ты ни разу не терял терпение, когда возился с детьми, хотя мы полночи провели на ногах. Ты защищал своего маленького братика, хотя сам был еще ребенком…
— Ш-ш-ш, не надо. — Тео прижал Джайю к груди настолько сильно, что ей с трудом удавалось дышать. Его сердце отчаянно билось. Он пытался вернуть себе контроль над эмоциями.
Джайя позволила себе расслабиться. Затем она обхватила его плечи, и объятия были взаимными.
Тео потерся подбородком о ее волосы.
— Людям не нравится, когда я появляюсь, — сказал он после паузы. — Я критикую их работу, требую документы, которые они не могут найти, заставляю выполнять поручения, которые они считают бесполезными. А ты всегда улыбалась при встрече со мной, и не важно, что я от тебя требовал. Это было редкостью для меня.
Джайя старалась не заплакать и продолжала прятать лицо, уткнувшись ему в грудь. Она боялась, что Тео оттолкнет ее, если поймет, как много значат для нее его откровения.
— Нравишься ли ты мне? — продолжал он. — У меня нет друзей. Я не умею их заводить. Как бы мне хотелось сказать, что я люблю тебя и могу дать тебе все, что ты хочешь получить от мужчины… Я просто недостоин тебя. — Он чуть крепче обнял ее. — Но я не настолько благороден, чтобы отказаться от тебя. Я хочу, чтобы ты была в моей жизни. И не только потому, что изнемогаю от желания, когда представляю тебя обнаженной. Черт возьми, ты и сейчас можешь ощутить, как бурно я реагирую на твою близость. На свете много красивых женщин, но для меня существуешь только ты. Ты особенная, Джайя.
Она прикусила губу, так как та начала дрожать.
— Спасибо тебе за эти слова.
— Но их недостаточно, не так ли? — Тео положил ладони ей на плечи и заставил ее немного отодвинуться. — Ты заслуживаешь лучшего.
И снова они оказались на перепутье. Джайя не могла знать, окажется брак с этим мужчиной правильным решением или нет. Она сможет проверить это, только если выйдет за него замуж, да и то не сразу. Но сейчас она не могла причинить Тео боль отказом. Она вспоминала, как хорошо им было вместе, и верила, что со временем связь между ними станет прочнее.
Затаив дыхание, она взяла руку Тео и прижала ее к своей щеке.
— Тебе придется поверить мне, когда я скажу, что стать твоей женой — честь для меня, — дрожащим голосом произнесла она.
Тео, нахмурившись, внимательно всматривался в ее лицо.
— Ты хочешь сказать…
Джайя кивнула и не смогла сдержать улыбку, заметив, насколько сильно он удивлен.
— Я буду рада выйти за тебя замуж, Тео.
В его глазах мелькнули мужской триумф и удовлетворение. Это напугало бы ее, если бы за ними не просматривалось облегчение. Высокомерное выражение его лица смягчилось. Однако в следующее мгновение Тео полностью закрылся, взглянув на нее с холодной отстраненностью.
— Спасибо. Утром мы выберем тебе кольцо.
И снова перед Джайей предстал ее босс, готовый к действиям. Но она успела увидеть, что скрывается за этой его маской.
— Мне не нужно кольцо, — сказала Джайя и нехотя опустила руки, обнимающие его.
— Я хочу сделать все, как надо, — настаивал Тео. Потом он поморщился. — Полагаю, нам стоит дождаться нашей первой брачной ночи. Как много времени потребуется на организацию свадьбы?
Джайя была несколько разочарована.
— Нам не обязательно ждать, — пробормотала она.
— Я хочу, чтобы ты была уверена.
Тео засунул руки в карманы, но она заметила, что он по-прежнему возбужден.
— Я уверена. — Джайя пожалела, что не умеет флиртовать и не знает, как показать ему, что она готова. Возбуждение, которое лавиной разливалось по телу, было ей в новинку.
— Уверена во всем этом, — уточнил Тео серьезно. — Судя по прошлому разу, ты уже к полуночи снова залетишь от меня. Я не хочу, чтобы ты ощущала себя загнанной в угол.
— Ты хочешь завести еще детей?
Тео удивился.
— Я никогда об этом не думал. Черт, на прошлой неделе я вообще не хотел никаких детей. Сегодня же… не знаю. Но Зефиросу будет, наверное, одиноко. Димитрис, конечно, настоящая заноза в заднице, но я не могу представить свою жизнь без него.
— Тогда эта тема не закрыта, верно? — на всякий случай уточнила Джайя.
— Да, — кивнул Тео. — Но давай сначала узнаем друг друга лучше.
Он ласкал взглядом ее щеку, затем перевел его на ее пухлые губы. Он умел красиво говорить, чтобы женщина почувствовала себя желанной. Но, несмотря на сладкие речи, выражение его лица оставалось серьезным.
