Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
* * *
Первым делом я сверился со временем. Полтретьего.
Хорошо посидели. Что ж, покамест двинусь в направлении своего района. Попозже, может быть, ещё заверну куда-нибудь.
Мой маршрут до дома пролегал через исторический квартал. Естественно, я не стал возвращаться в «Дыхание Океана», снова подниматься к магистральной эстакаде и оттуда ехать тем же способом, на такси. В мои планы входило пройтись своим ходом понизу. Так как спешить было некуда, шёл я расслабленно, без суеты, примечая всякие детали.
Вот по правую руку от меня здание почты. Оно не очень высокое, всего несколько этажей. Этот строгий куб воздвигнут ещё в десятых. Солидный возраст, но дом не выглядел ветхим, скорее всего из-за неоднократных ремонтов. Никаких тебе там трещин на стенах или облупившейся краски, всё во вполне поддержанном состоянии. Так снаружи казалось по крайней мере, а внутри я ни разу не бывал. Насколько я знал, в здании всё ещё располагалась именно почтовая служба, туда можно прийти, вложить письмо, написанное на пластибумаге, в конверт и реально отправить, а через какой-то промежуток времени оно доходило получателю. Находятся и такие любители старины!.. Ещё там музей почтовых сообщений, кажется.
Просторные, вытянутые вверх окна, серые стены, основательные углы – от здания ощутимо веяло вековым прошлым, надо признать, оно было сконструировано продуманно, даже по-своему красиво. Хотя выглядело излишне занудным и выпячивающимся из большей части прочих строений этого района Гордого.
На крыше торчал флюгер, указывая направление ветра. Сейчас он был устремлён по направлению от главного входа на противоположную сторону улицы. Там стоял дом, в котором когда-то, в две тысячи тридцатых, проживал пару лет великий поэт М. Костюк. Соответственно по этому случаю потомки замутили небольшой музейчик, а с реверса сей протяжённой трёхэтажной коробки обретался ресторанчик. Из него доносились звуки приятной музыки и пения.
Песня была на английском. В отличие от китайского – который толком освоить не сумел, как ни старался, – я этим международным языком владею не в совершенстве, но достаточно неплохо. Однако проходил достаточно далеко от заведения, так что общего смысла не уловил, выхватил только отдельные слова вроде «love» или «never». Мелодия композиции отдавала романтикой, авантюризмом, некой музыкальной тоской, и это пробудило во мне соответствующие эмоции. Внешне-то они не проявлялись, но в душе будто поверхность моря пенилась и колыхалась при каждом звуке, и глаза стали влажными.
Здание было покрыто краской мандаринового оттенка, имело много окон, больше двух входов; на стенах чернели допотопные пожарные лестницы, смешные донельзя, пережиток позапрошлой эпохи. Крыша покатая, ребристая, с крутыми уклонами и скользкая, наверно. Над ней нарезала круги одинокая ворона. На секунду мне показалось, что я увидел кошку, шмыгнувшую с оборотной для меня стороны крыши в чердачное окно, но где-то там как раз сфокусировался зенит, и толком ничего разобрать не удалось.
Я шёл дальше, и типичный современный городской тротуар сменился совсем другим, символом времён славных, не этих. Перетёк в вымощенную булыжником поверхность, принимающую эстафету, перехватывающую инициативу. Я ступал по старинным камням, смотрящимся под солнечным светом, как печёная картошка.
И вот уже каналы, наполненные тёмной, покрытой рябью водой, а через них переброшены дугообразные мостики. Здесь вообще старались всё сделать похожим на Венецию, но так получилось, что проживала в окрестных домах преимущественно «азиатская» часть населения города. Поэтому шёл я такой весь из себя именинник, а вдоль покрытых зеленью клумбочек и газонов прогуливались симпатичные барышни в шляпках и с веерами с далеко не европейскими разрезами глаз…
Где-то в глубине этого микрорайона, если не ошибаюсь, а я свой город знаю хорошо, посажен сад сакур – истинный экзот в здешних весях. Правда, сегодня я его не увидел. Перескочил вереницу мостиков, приветливо помахивая гребцам на стильных деревянных лодочках, проплывающих по воде. Далее миновал кафе, часть которого располагалась под открытым воздухом – кругляши столиков с венками стульев под образующими тень зонтами, – а часть в помещении, под крышей. За ним тянулась аллея, тоже немолодая, вдоль неё вереницей всякие исторические дома, кое-какие постройки даже более давние, чем почта.
Некоторые казались покинутыми, другие распахивали двери, готовясь показать что-то занятное случайному гостю. Встречались имитации под различные страны и культуры, домики пестрели ставнями, завитушками, всякими там горгульями, фигурами ангелов, но случалось, и приметами современности, типа антенно-приёмников спутниковой ретрансляции.
Конец аллеи ознаменовала высоченная башня, сработанная в готическом стиле. Из тёмных кирпичей, с непонятными символами на стенах, мрачно-нависающая. Поверху были зубья, как на крепости, и рифлёный шпиль.
Мне захотелось ещё пойти куда-нибудь прогуляться, хотя я этого не планировал. Дорога раздваивалась: один путь уводил в парк велосипедистов, другой на набережную. Мимолётное желание меня влекло именно туда: подышать свежим морским бризом, выпить соку в таверне, смочить ноги в солёной воде…
А чтобы вернуться домой, нужно пройти парк. Ладно уж, наметил дом, значит, иду через парк. Да, хотелось бы ещё побродить где угодно, лишь бы не приходить в точку старта, но уже не сегодня… Я зашёл на территорию, расчерченную линиями велосипедных дорожек, между ними скамеечки, тенистые деревья с обширными кронами. Сегодня велосипедистов было маловато… А вот кое с кем другим судьба решила меня на этой дороге свести.
– Э, фраер, далеко намылился? Скорость убавил, покуда акселератор на месте!
Я оторопел. Дорогу мне внезапно преградил тип отчётливо маргинальной наружности.
– Чё вылупился? Карманы вывертай! – Он угрожающе поиграл выкидным ножом. – Не то самому пёрышком кишки наружу выверну…
Меня повергла в шок столь неприкрытая наглость.
Я замер недвижимо, остолбенелый. Осмысливаю… Средь бела дня, в приличном квартале – нонсенс какой-то! На самом деле торчал я столбом пару секунд буквально, но окинуть взглядом причину задержки и провести анализ успел.
Вылитый бандюган из старых, ещё российских телесериалов, оживший анахронизм. Нынешние преступники сетевыми методами орудуют в основном, ну или по всяким тёмным закоулкам прячутся от камер, сканеров и дронов. Если, конечно, речь вести о неорганизованной, «самодеятельной» преступности…
Ан нет, вот оно, уголовное мурло во плоти. Потасканные кроссовки, мешковатые штаны и кофта с капюшоном, скрывшим лицо в наивной попытке остаться неузнанным. Не тощий, излучает опасность; речь груба, без намёка на культурность. Типичный социальный отброс из тех, что не способны даже на пособие мирно побухивать в выделенной конуре муниципальной общаги.
Вот же угораздило меня, блин… Шёл, никого не трогал. И как назло, поблизости не виднелось ни души.
Происходящее наверняка попадает в поле зрения хотя бы одного отслеживающего устройства, стационарного или мобильного, но я могу стать трупом раньше, чем сигнал пройдёт инстанции и правоохранители среагируют.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
