Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
Штат этот, в отличие от аграрной, и, в общем‑то, не слишком продвинутой Айовы[100], — вполне современный, и может служить достаточно чётким маркером настроений американского общества. Победа в Айове не значит почти ничего, а вот победа в Нью‑Гемпшире — значит очень много.
Праймериз в Нью‑Гемпшире Трамп выиграл блестяще — он получил 35,3 % голосов (10 делегатов на общенациональных выборах). На втором месте — с большим отрывом — неожиданно для всех оказался губернатор Кейсик с 15,8 %. Победитель Айовы Круз и вовсе получил 11,7 % голосов. После этого тональность статей, посвящённых Трампу, изменилась — насмешки уступили место растерянности и тревожным предупреждениям.
«В самом начале 2016 года главной медийной мантрой стало: «Надо понимать разницу между популярностью по опросам и явкой на кокусы и праймериз». Несмотря на то, что уже тогда появились сообщения и отчёты о весьма неплохой организации штабов Трампа на местах, большинство экспертов отказывались верить в то, что популярность несистемного кандидата конвертируется в победы на первичных выборах. «Казалось, что как только Круз, Рубио и Кейсик вкупе с их СуперПЭКами начнут работать «на земле», от лидерства Трампа не останется и следа», — замечал тогда Дмитрий Дробницкий[101]. Но вот начались праймериз, и эти надежды рассыпались в пыль от столкновения с действительностью. 2015 год не пропал для Трампа зря: его штабы на местах были великолепно организованы, а низовые ячейки Республиканской партии поддерживали его сильнее, чем других кандидатов (как тут не вспомнить проницательного Майка Данбара, который еще в 1987 г. предрекал, что Трамп будет очень популярен на уровне grassrouts movements).
Даже Айова, где Трампу не удалось занять первое место, вызвала у либералов по обе стороны Атлантики приступ паники.
«Первые праймериз в США принесли плохие новости — по крайней мере, в том, что касается результатов голосования среди представителей Республиканской партии, — писала в Deutsche Welle корреспондент этой газеты в Вашингтоне Инес Поль. — Первая заключается в том, что человек, считающий в порядке вещей оскорблять женщин, огульно хулить всех мусульман, и который — будь его воля — отгородился бы от Мексики защитной стеной, получил поддержку 24 процентов республиканцев. Многие скажут — ну и что, главное, что он не стал победителем в этих важных, с точки зрения аналитиков, первичных выборов в Айове. Так‑то оно так, но: Дональду Трампу с его расистской и антигуманной риторикой удалось занять второе место в борьбе за выдвижение кандидатом на пост президента от Республиканской партии. А это — уже повод для беспокойства» [102].
После Нью‑Гемпшира это беспокойство начало перерастать в истерику.
20 февраля последовали праймериз в Южной Каролине, где Трамп получил 33 % голосов. Правда, здесь его соперникам удалось сократить разрыв — за Круза отдали голоса 22 % избирателей, за Рубио — 23 %. Но надо учесть, что в Южной Каролине Трамп вообще не должен был выиграть! Губернатор Южной Каролины Никки Хэйли, пользующаяся большим авторитетом у себя в штате, поддержала кандидатуру Марко Рубио, а затем заявила, что её устроит победа любого кандидата, кроме Дональда Трампа[103]. Но — совершенно неожиданно для Хэйли — местная партийная организация проигнорировала её призыв и в полном составе стала агитировать за Трампа. А вице‑губернатор Южной Каролины Генри Макмастер, не побоявшись гнева начальства, открыто поддержал «неудобного кандидата»[104]. Похожая ситуация сложилась и в Неваде: там несколько влиятельных членов Ассамблеи (законодательного собрания) штата, включая видных деятелей «Чайной партии», демонстративно поддержали не «чайника» Круза, а «несистемного» Трампа.
А потом грянул супервторник 1 марта, когда предварительные выборы прошли сразу в 11 штатах[105]. Трамп выиграл в семи, причем в Массачусетсе, Неваде и Алабаме — с разгромным счетом: 49,3 %, 45,9 % и 43,4 % соответственно. Супервторник 1 марта принес ему 316 из заветных 1237 голосов, которые были необходимы Трампу для утверждения официальным кандидатом от Республиканской партии.
После 1 марта газеты и интернет‑сайты запестрели паническими заголовками «Кто остановит Трампа?», однако сама постановка вопроса намекала, что сделать это вряд ли удастся.
Соперники Трампа один за другим сходили с дистанции. После Нью‑Гемпшира сняли свою кандидатуры губернатор штата Нью‑Джерси Крис Кристи и Карли Фиорина. После праймериз в Южной Каролине заявил о выходе из предвыборной гонки считавшийся «главным кандидатом» республиканского истеблишмента Джеб Буш. А Трамп отвоёвывал штат за штатом, и как гром среди ясного неба прозвучало сделанное Крисом Кристи заявление о том, что он поддерживает Трампа, поскольку именно Трамп имеет наиболее реальные шансы выиграть президентскую гонку у Хиллари Клинтон, которая почти наверняка станет кандидатом от Демократической партии.
Демарш Кристи вызвал шок в высших эшелонах Великой старой партии. В тот же день, когда он сделал свое заявление, группа влиятельных политических спонсоров, ранее ориентировавшихся на кандидатов от Республиканской партии, запросила срочный доклад у консалтинговой компании Data Targeting о возможности введения в президентскую гонку третьего, независимого, кандидата. Причем доклад необходимо было подготовить до 16 марта, после чего, как указывалось в запросе, победа Трампа в номинации от Республиканской партии будет уже неизбежной[106].
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
