Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
Некоторые просто рождены доминировать над другими.
Таковы первые итоги борьбы за выживание – вероятно, объяснил бы мне Пифагор. Но на данный момент у меня были дела поважнее возвышенных дискуссий с сиамским учителем. В дверь позвонили.
Я поднялась по лестнице и вышла из подвала посмотреть, в чем дело. К моей величайшей досаде, к Натали опять явился Томас.
После случая с туфлями я надеялась, что избавилась от него раз и навсегда. Служанка заговорила с ним взволнованным голосом, чего я очень не люблю, и несколько раз повторила мое имя. Потом повела в подвал, где мяукали мои котята, прося их снова покормить.
Я побежала их защитить, но было слишком поздно. Томас склонился над ними и оглядывал с видом, который мне совсем не понравился.
Все мое естество тут же приготовилось к атаке – зрачки расширились, усы припали к щекам, а уши к голове, хвост угрожающе поднялся, я ощетинилась, выгнула спину, открыла пасть, обнажила клыки, выпустила когти и принялась царапать землю.
Не подходи!
Я уже собралась было прыгнуть на Томаса, но, вместо того чтобы обратиться в бегство или принять бой, он расхохотался и стал тыкать в меня пальцем, без конца повторяя мое имя.
Эта человеческая особь, похоже, еще не поняла, с кем имеет дело.
Я стала одну за другой принимать угрожающие позы. Они нагнали бы страху на кого угодно, но только не на него. Томас лишь пожал плечами, вытащил свою лазерную указку и направил на пол прямо передо мной.
О нет! Что угодно, только не это пятнышко красного света! Разве можно устоять перед таким соблазном?
Вполне очевидно, что я, помимо своей воли, бросилась догонять вечно убегающий блик. Мне нужно было любой ценой поймать этот солнечный зайчик, даже если я знала, что им управляет Томас. Он направил указку на мой хвост, и я, как и в прошлый раз, закружилась, пытаясь его поймать.
Воспользовавшись тем, что он отвлек мое внимание, Натали схватила котят и куда-то унесла. К тому моменту, как ко мне вернулась способность трезво мыслить, они уже заперлись в ванной.
Я с разбегу бросилась на ручку. (Ах, как же меня бесит, что я не умею открывать двери.)
До меня донеслось мяуканье котят.
Напрасно я старалась вонзить в древесину когти. Через тонкую перегородку до моего слуха доносился звук льющейся в раковине воды.
Натали проворно выскочила из ванной и тут же захлопнула за собой дверь, не давая мне войти. Потом попыталась меня поймать, но я ее к себе не подпустила и стала еще сильнее царапаться в дверь.
Я не знала, что там происходит, но понимала, что должна сделать все, чтобы этому помешать. Детеныши мяукали. Я отвечала им тем же и, выпустив полностью когти, старалась глубже вонзить их в деревянную панель.
Натали спустилась в подвал, взяла на руки единственного котенка, которого они решили пощадить, и стала его гладить, будто желая показать мне, что питает к нему самые нежные чувства.
А остальные?
Натали, казалось, поняла мой вопрос – в ее голосе, когда она заговорила со мной на своем непонятном человеческом языке, явственно чувствовались успокаивающие нотки. Мяуканье по ту сторону двери в одночасье прекратилось, я услышала характерный звук сливаемой в унитазе воды и задрожала от ужаса.
Слив загрохотал еще раз, потом еще и еще.
Нет! Это невозможно! Они не могли такого сотворить!
Наконец Томас открыл дверь. Котят нигде не было.
КУДА ОНИ ПОДЕВАЛИСЬ?
Томас погубил четверых моих детей! Я вытянула вперед лапы и прыгнула на него, метя в глаза. Но он, не дожидаясь, когда я вцеплюсь острыми как бритва когтями в его глазницы, резко отшвырнул меня, буквально впечатав в стену.
Ах, как же она несправедлива, эта власть людей, которую они присвоили себе только потому, что превосходят нас по размерам, ходят на двух задних лапах, а большие пальцы их рук смотрят совсем не в ту сторону, что остальные…
Я вновь бросилась в атаку, но на этот раз Томас отшвырнул меня пинком. В этот момент меня схватила Натали, лишив последней возможности отомстить. Она стала что-то тихо говорить, мне даже послышались в ее голосе едва сдерживаемые рыдания и показалось, что по щеке служанки покатилась слеза. Может, она сжалилась надо мной? Но тогда почему не защитила? Сколько я ни протестовала, она отнесла меня в подвал и там заперла.
Предательница!
Я вдруг поняла, что она позвала Томаса только для того, чтобы убить моих детей, потому что у нее самой на это не хватило смелости.
Сидя в темноте, я вынашивала планы мести. Натали была мне ненавистна. Кто дал ей право кастрировать самцов и воровать у матери детей? Представители этого вида, должно быть, чувствуют себя гораздо выше нас, раз относятся к кошкам с таким презрением!
Я ненавидела людей.
Как они посмели со мной так поступить?
Я помышляла о мести и желала им смерти. Всем и каждому. Пусть поубивают друг друга своими войнами и террористическими атаками. Нет, на это уйдет слишком много времени. Я сама должна нанести точный, молниеносный удар.
Меня охватила такая ярость, что я переколотила в подвале все, что попадалось на пути. Сбросила банки с вареньем, разбила бутылки с вином, разодрала все, что было сделано из материи или бумаги.
Да кем они себя возомнили, эти люди?! Лес и траву они превратили в бетонные города, дерево пустили на мебель, а нам отвели роль игрушек одноразового использования! Ведь мы для них всего лишь безделушки, которые, наигравшись, выбрасывают на помойку, как любой другой предмет, больше не радующий глаз.
Нет, я больше не желаю налаживать с ними контакт; единственное, чего мне хочется, это их уничтожить. Всех. Чтобы ни один не выжил. Даже Натали. Я немного успокоилась, сделала глубокий вдох и выдохнула.
Порушив в подвале все, что только можно, я совершенно обессилела и забилась в угол, где до этого прятала котят в надежде их спасти. В воздухе все еще витал их запах.
Наконец мне удалось уснуть. Мне приснился сон, в котором я опять была богиней Бастет и стояла в храме города Бубастис. На мне было платье, на ногах туфли, шею украшало ожерелье, очень похожее на маячок GPS, но с гораздо большим кулоном.
Вокруг распростерлись тысячи людей, поклонявшихся мне и хором скандировавших мое имя: «Бас-тет! Бас-тет!»
Я повелела им принести в жертву их детей. Матери принесли их в корзинах. По моему приказу в живых оставили только пятерых, чтобы они положили начало новому поколению – смиренному и рабски покорному. «По возможности, пощадите рыжих».
Других новорожденных бросали в унитаз, я дергала за ручку, и они друг за другом исчезали в водовороте.
Рядом стоял Пифагор.
– Ты слишком строга с ними, Бастет, – мяукнул он.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
