Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 136
Молодой Вард приехал домой в состоянии приятного возбуждения и следующую субботу провел в долгом и утомительном осмотре дома на Олни-Корт.
Здание, обветшавшее от древности, было довольно, скромным двухэтажным особняком традиционного колониального стиля, с простой остроконечной крышей, высокой дымовой трубой, расположенной в самом центре строения, и входной дверью, покрытой вычурной резьбой, с окошком в виде веера, треугольным фронтоном и тонкими колоннами в дорическом стиле. Внешне дом почти совсем не изменился, и Вард сразу почувствовал, что наконец-то вплотную соприкоснулся с мрачным объектом своего исследования.
Нынешние обитатели дома, упомянутая негритянская чета, были ему хорошо знакомы. Старый Эйза и его тучная супруга Ханна очень любезно показали ему все внутреннее убранство. Здесь было больше перемен, чем можно было судить по внешнему виду здания, и Вард с сожалением отметил, что большая часть мраморных урн, завитков, украшавших камины, и деревянной резьбы буфетов и стенных шкафов пропала, а множество прекрасных панелей и лепных украшений отбиты, измазаны, покрыты глубоким царапинами или даже полностью заклеены дешевыми обоями. В общем, зрелище было не столь захватывающим, как ожидал Вард, но по крайней мере он испытывал некоторое волнение, стоя в стенах жилища одного из своих предков, которое служило приютом такому страшному человеку, как Джозеф Карвен. Мурашки пробежали по его спине, когда он заметил, что со старинного медного дверного молотка тщательно вытравлена монограмма прежнего владельца.
С этого момента и вплоть до окончания учебного года Вард проводил все время в изучении фотокопии шифрованного манускрипта Хатчинсона и собранных данных о Карвене. Шифр все еще не поддавался разгадке, но зато из документов Вард извлек так много нового, нашел так много ключей к другим источникам, что решил совершить путешествие в Нью-Лондон и Нью-Йорк, чтобы познакомиться с некоторыми старыми письмами, которые, согласно его данным, должны были там находиться. Поездка была очень успешной: он нашел письма Феннера с описанием нападения на ферму в Потуксете, а также послания Найтингал-Телбота, откуда узнал о портрете, написанном на одной из панелей в библиотеке Карвена.
Особенно заинтересовало его упоминание о портрете: он многое был дал, чтобы узнать, как выглядел Джозеф Карвен, и принял решение еще раз осмотреть дом на Олни-Корт в надежде найти хоть какой-нибудь след давно умершего человека под слоем облупившейся стародавней краски или полуистлевших обоев.
В начале августа Вард предпринял эти поиски, тщательно осматривая и ощупывая стены каждой комнаты, достаточно просторной для того, чтобы служить библиотекой бывшего владельца дома. Особое внимание он обращал на панели над оставшимися нетронутыми каминами и пришел в неописуемое волнение, когда примерно через час обнаружил обширное пространство над каминной доской в одной из комнат первого этажа, где поверхность панели, с которой он соскреб несколько слоев краски, была гораздо темнее, чем обычная деревянная облицовка. Еще несколько осторожных движений острым перочинным ножом – и Вард убедился, что нашел большой портрет, написанный масляной, краской.
Проявив, как подлинный ученый, терпение и выдержку, юноша не рискнул повредить портрет, сцарапывая дальше краску ножом в попытке сразу же посмотреть на обнаруженную картину; он немедленно покинул место, где сделал свое открытие, и отправился за человеком, который мог бы оказать ему квалифицированную помощь. Через три дня он вернулся с очень опытным художником, мистером Уолтером Дуайтом, чья мастерская находится у подножия Колледж-Хилл, и искусный реставратор картин тотчас же принялся за работу, применяя свои испытанные методы и соответствующие химические вещества.
Старый Эйза и его жена, несколько встревоженные визитами необычных посетителей, были должным образом вознаграждены за причиненные неудобства.
Работа художника продвигалась, и Чарльз Вард со все возрастающим интересом следил за тем, как на свет, после долгого забвения, появляются все новые линии и тени. Дуайт начал реставрировать снизу, и, поскольку портрет был в три четверти натуральной величины, лицо появилось лишь спустя некоторое время. Но уже вскоре стало заметно, что на нем изображен худощавый мужчина правильного сложения, одетый в темно-синий камзол, вышитый жилет, короткие штаны из черного атласа и белые шелковые чулки, сидящий в резном кресле на фоне окна, через которое виднелись верфи и корабли. Когда художник расчистил верхнюю часть портрета, Вард увидел аккуратный парик и худощавое, спокойное, ничем не примечательное лицо, которое показалось знакомым как Чарльзу, так и художнику. И лишь потом, когда прояснились все детали этого гладкого, бледного лика, у реставратора и у его заказчика перехватило дыхание от удивления: с чувством, близким к ужасу, они поняли, какую зловещую шутку сыграла здесь наследственность. Ибо последняя масляная ванна и последнее движение лезвия извлекли на свет божий лицо, скрытое столетиями, и открыли пораженному Чарльзу Декстеру Варду, чьи, думы были постоянно обращены в прошлое, его собственные черты в обличье его ужасного прапрапрадеда!
Вард привел родителей, чтобы те полюбовались на открытую им диковинку, и отец тотчас же решил приобрести картину, хотя сна и была выполнена на вделанной в стену панели. Бросавшееся в глаза сходство с юношей, несмотря на то, что человек, изображенный на протрете, был явно старше, казалось чудом; какая-то странная игра природы создала точного двойника Джозефа Карвена через полтора столетия. Миссис Вард совершенно не походила на своего отдаленного предка, хотя она могла припомнить нескольких родственников, которые имели какие-то черты, общие с се сыном и давно умершим Карвеном. Она не особенно обрадовалась находке и сказала мужу, что портрет лучше было бы сжечь, чем привозить домой. Она твердила, что в портрете есть что-то отталкивающее, он противен ей и сам по себе, и особенно из-за необычайного сходства с Чарльзом. Однако мистер Вард, практичный и властный деловой человек, владелец многочисленных ткацких фабрик в Ривер-Пойнте и долине Потуксета, не склонен был прислушиваться к женской болтовне и потакать суевериям. Портрет поразил его сходством с сыном, и он полагал, что юноша заслуживает такой подарок. Не стоит и говорить, что Чарльз горячо поддержал отца в его решении. Через несколько дней мистер Вард, найдя владельца дома и пригласив юриста – маленького человечка с крысиным лицом и гортанным акцентом, купил весь камин вместе с верхней панелью, на которой была написана картина, за назначенную им самим немалую цену, назвав которую, он положил конец потоку назойливых просьб и жалоб.
Оставалось лишь снять панель и перевезти ее в дом Вардов, где были сделаны приготовления для окончательной реставрации портрета и установки его в кабинете Чарльза на третьем этаже, над электрическим камином. На Чарльза возложили задачу наблюдать за перевозкой, и двадцать восьмого августа он привел двух опытных рабочих из отделочной фирмы Крукера в дом на Олни-Корт, где камин и панель были очень осторожно разобраны для погрузки в машину, принадлежащую фирме. После этого в стене остался кусок открытой кирпичной кладки, где начиналась труба; там молодой Вард заметил углубление величиной около квадратного фута, которое должно было находиться прямо позади головы портрета. Заинтересовавшись, что могло означать или содержать ото углубление, юноша подошел и заглянул в него. Под толстым слоем пыли и сажи он нашел какие-то разрозненные пожелтевшие листы бумаги, толстую тетрадь в грубой обложке и несколько истлевших кусков ткани, в которые, очевидно, были завернуты документы. Вард сдул пыль и пепел с бумаг, взял тетрадь и посмотрел на заголовок, выведенный на обложке почерком, который он научился узнавать в Институте Эссекса. Тетрадь была озаглавлена «Дневник и заметки Джозефа Карвена, джентльмена из Провиденса, родом из Салема». Вард, пришедший в неописуемое волнение при виде своей находки, показал тетрадь рабочим, стоявшим возле него. Ныне они клянутся в подлинности найденных бумаг, и доктор Виллетт полностью полагается на их слова, доказывая, что юноша в ту пору не был безумным, хотя в его поведении уже были заметны очень большие странности. Все другие бумаги также были написаны почерком Карвена, и одна из них, может быть, самая важная, носила многозначительное название:
Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 136
