Сосед по-прежнему штурмовал дверь ванной комнаты. Дверь пока еще выдерживала напор разгневанного мужчины, но уверенность в ее силах таяла с каждой минутой.
— Я не успеваю тебя вытащить из одного дерьма, — Ромка начал называть вещи своими именами, а это плохой знак, — как ты тут же попадаешь в другое! Когда это кончится?! — бушевал сосед, сотрясая дверь ударами мощного тела.
Я заметно приуныла. Ромашкино состояние можно было назвать критическим. Между прочим, психиатры в таких ситуациях рекомендуют длительное лечение в стационаре. А что, собственно, я натворила, за что меня можно с дерь... хм... с грязью мешать?! Сражаюсь, можно сказать, на переднем плане с организованной преступностью и получаю за это... хороший нагоняй! И, главное, от кого?! От человека, лично мною определенного в помощники! Наверное, Ромке не нравится роль помощника. Пожалуйста, пусть будет начальником, мне не жалко! Дверь ванной комнаты содрогнулась от сокрушительного удара.
— Рома, Ромочка! — пыталась я остудить соседа, — дверь не наша! Тебе же самому ее ремонтировать! Подумай об этом!
— Ничего! — заверил меня Роман. — Розочке она уже не пригодится, а нам все равно линять нужно отсюда. Твой Кузькин настучит на нас, будь уверена! Боже мой, за что послал ты мне эту личность, претендующую на роль женщины?
Не умеет Алексеев общаться с небесными силами! Кто же даст ему ответ на риторический вопрос?!
— Ром, — принялась я за воспитание неразумного, — во-первых, прежде чем обращаться к богу, прочитай «Отче наш», потом подумай, достоин ли ты общаться с господом, а уж после...
— Убью!!! — завопил не своим голосом помощник (подумать только!).
— Много вас охотников до моей жизни, — проворчала я, — занимай очередь.
Ромка еще раз штурманул дверь, вероятно головой, — характерный звук раздался из-за двери, после чего послышался короткий вопль, и все стихло.
«Помер!» — взликовало все мое существо. Первый раз, наверное, я была рада покойнику!
Потихонечку, стараясь не потревожить усопшего, я приоткрыла дверь моего убежища. Тишина.
«А куда, интересно, делось тело?» — теперь уже я задала риторический вопрос.
Тело лежало себе тихонечко возле порога и... храпело. Вероятно, сильно ударился, и неглубокий обморок плавно перешел в глубокий сон.
— Сик транзит глория мунди! — торжественно произнесла я над мирно спящим штурмовиком. — «Так проходит слава мира» перевела я на современный русский изречение древних.
Лишившийся славы товарищ громко застонал во сне.
«Переживает! — посочувствовала я. — И зачем, спрашивается, нужно было штурмовать неприступную крепость? Попросил бы по-хорошему, я и сама бы все рассказала. Отчего же не поговорить с хорошим человеком?»
Пожав плечами, я принялась обыскивать Ромашку. В карманах, кроме мелочи в рублях и нескольких купюр в долларовом эквиваленте, находилось какое-то приспособление, очень напоминавшее миниатюрный магнитофон. Такие, я видела, применяют шпионы, и наши и импортные. Крепишь эту машинку куда-нибудь и все! Разговор записывается на пленку. Потом нужно лишь забрать эту самую вещицу и послушать секреты, которыми добровольно никто не хочет делиться. Это вам не стаканом подслушивать! Техника!
— Ромка, какой же ты хороший, оказывается! — от избытка чувств я поцеловала Алексеева прямо в губы.
Усопший открыл глаза.
— Привет! — от агрессивности Ромки не осталось и следа. — Есть чего-нибудь пожевать, Жень?
— Тьфу, чтоб ты сдох, обжора! Омлет будешь?
— Не-ет! — интенсивно замотал головой Ромашка. — Надоело! Ты посмотри, чего я принес.
И боевой товарищ, легко поднявшись и подхватив сумки, дошел, наконец, до кухни. Покупки не радовали разнообразием: крабовое мясо, крабовые же палочки, пицца, естественно, огромное количество яиц, шоколадное мороженое, яблоки, ананасовый сок и фасованный сыр. Другой пакет тем более не представлял никакого интереса для исследователя — мужские примочки меня мало интересовали.
— Жень, ты чем-то недовольна? — подобострастно спросил Роман. — Я что-то не то купил?
Я подозрительно покосилась на него: притворяется или правда ничего не помнит? Чистый взгляд соседа говорил яснее слов: кто прошлое помянет — тому глаз вон. А Ромашка, видать, свои глазки берег. Спокойствие снизошло на меня, как благодать.
— Порядок. На пару часов хватит, — успокоила я несчастного.
«Мужчину сначала нужно накормить, напоить, а потом расспрашивать», — следуя мудрому совету Бабы-яги, я засуетилась у плиты, сооружая очередную порцию питания для ненасытного друга.
— Одно беспокойство от вас, — вываливая порцию «Вискаса» коту, ворчала я, — мне так много нужно сказать, а этот... (слова почему-то пропали) только и думает о своем желудке.
Ромка сидел на стуле и блаженно щурился. На его лице было разлито такое удовлетворение, что я невольно позавидовала.
— Бери больничный с сегодняшнего дня, — сурово опустила с небес на землю мечтателя.
— Зачем это? Я и так завтра в отгулы ухожу.
— Дел много накопилось, мне одной не справиться.
— Какие дела, Жень? Ты бы притормозила чуток, а то разошлась, понимаешь. Говорят, ты уже в органах служишь? Уж не в ФСБ ли случаем? — хитро прищурился Ромка.
Так, понятно! Значит, все помнит, прохиндей, только притворялся, что у него приключилась внезапная амнезия. А откуда он про ФСБ знает? Дедукция, наверное. Вот что значит мент, хоть и гибэдэдэшник!
— Да это так, — смутилась я, — фантазирую малость...
— Угу, фантазируешь, знамо дело. А ты в курсе, что из-за твоих фантазий нам переселяться надо, а? — никакой злости в голосе Алексеева мое чуткое ухо не уловило.
— Почему это, интересно? Мне здесь нравится, да и тихо тут, думать можно в спокойной обстановке. А куда переселяться-то, Ром? Ко мне нельзя, к тебе тоже...
— Не вопрос. Деньги есть, можно квартиру снять. Ты лучше скажи, дорогая, что это за крендель, Кузькин твой? Что вообще здесь произошло, пока я за харчами гонял?
Пришлось рассказать боевому товарищу и про звонок, и про Кузькина, и про то, что загадочный Никита оказался мэром нашего города.
— Точно! — звонко хлопнул себя по лбу сосед. — И как я раньше не догадался! Значит, наш Кит сегодня встречается с Муллой.
— Ром, у меня есть план, — промямлила я.
— Что-о?! Какой такой план?! Дома будешь сидеть, ищейка!
— Так я и хотела дома... Ты вот не дослушаешь, а сразу ругаться начинаешь. Нехорошо! — пристыдила я Ромашку.
— Выкладывай, что за план.
И я выложила. Минут пять Ромка молчал, переваривая услышанное, затем лицо его просветлело, он поднял на меня фиолетовый глаз и произнес:
— В общем и целом одобряю, хотя это авантюра чистой воды. Ладно. Иди готовься, да Мишке не забудь позвонить, а я перекушу малость, — Роман стал сооружать салат из крабовых палочек.
