— Ну вообще-то это не моя идея показывать Николе наши местные достопримечательности, — резко возразила Эмер. В ее зеленых глазах горело негодование.
Ита взволнованно взглянула на подругу, распознавая первые признаки надвигающейся бури.
— А мне кажется, что во всей стране не найдется мужчины, который упустит шанс провести целый день с тобой. На твоем месте я бы не мирился с таким отношением Рована, — произнес Дерри нарочито заботливым тоном. Выражение его лица было каким-то безжизненным в свете свечей, и в этом мерцании он был похож на злобного сатира.
Глаза Эмер зловеще сузились.
— Дерри прав! — Она почти взвизгнула. Вся притворная женственность улетучилась; в ее манерах появилось что-то первобытно-примитивное, и я нервно сжала пальцы. — Если кольцо и все, что с ним связано, настолько мало значат для тебя, то я и вовсе не пойду туда! — прорычала она.
Рован равнодушно взглянул на нее, и мне показалось понятным ее негодование. Со всеми остальными мужчинами у нее не возникало таких проблем — любое ее малейшее желание мгновенно исполнялось, но с Рованом Делани она наталкивалась на стальной несгибаемый характер. Однако Эмер прекрасно знала, что непоколебимая броня Рована порой давала трещины. Наверное, при воспоминании того момента, когда он заключил ее в объятия при лунном свете, по ее венам разливалась сладкая нега. Но тем не менее, признавать поражение тут, на глазах у всех нас, — это было просто невыносимо.
Ита вопрошающе посмотрела на меня, очевидно надеясь, что сейчас я изреку нечто интересное и занимательное, что отвлечет наших героев от их схватки.
В этот момент вошла Пегги и встала в сторонке, делая вид, что возится с какой-то посудой, хотя единственно, чем она занималась, — это внимательно подслушивала разговор, стараясь не упустить ни слова. Она, естественно, надеялась смачно обсудить все подробности на кухне с кузиной и с Тэди.
— Послушайте, давайте разрешим этот вопрос дружески, — наконец предложил Дерри нарочито слащавым тоном. — Я поеду с тобой. Как член семьи Делани, я смогу защитить твою репутацию, а ты сможешь без зазрения совести принести эту пресловутую вещичку назад в Рахин, где ей и положено быть. Рован, ты не против?
Его намерения были предельно ясны. Он просто-напросто раззадоривал Эмер и брата, и я боялась продолжения этой сцены.
— Не лезь в это дело, — отрезал Рован, его взгляд все еще был сконцентрирован на рассерженном лице Эмер.
Дерри нарочито расстроенно пожал плечами, хотя еле сдерживался от прямой насмешки.
— Ну как хотите! Я просто хотел, чтобы идеальная любовь протекала гладко.
— Так ты собираешься или нет сопровождать меня в Гэлуэй? — окончательно взбесившись, взорвалась Эмер.
— Я же уже сказал тебе, что не смогу, — спокойно ответил Рован. — Похоже, ты уверена, будто я могу по каждой твоей прихоти бросить работу в любой момент.
Эмер вскочила на ноги. От резкости этого движения стол пошатнулся, одновременно девушка нечаянно зацепила каблуком краешек длинной кружевной скатерти и потянула ее. Хрустальная ваза, стоящая в центре стола, с грохотом перевернулась, вода разлилась и стала медленно стекать на пол, а стол оказался усыпан белыми и оранжевыми ягодками.
Не обращая ни малейшего внимания на беспорядок, который она произвела, Эмер развернулась и, слегка задев Пегги, которая наблюдала за происходящим от удивления широко раскрыв глаза, в мерцании свечей быстро удалилась, громко хлопнув дверью.
После ухода Эмер последовала затяжная пауза, Пегги, совершенно ошеломленная, тихонечко выскользнула из комнаты. Рован нервно постукивал по краешку бокала загорелыми длинными пальцами. Затем я услышала то, что он, вероятно, ожидал, — а именно визг шин и рев мотора.
Ита, совершенно бледная, вскочила на ноги:
— Ну почему ты не согласился сопровождать ее, Рован?! Ты ведь бы мог выкроить время, если бы захотел. Иногда мне кажется, что ты специально дразнишь Эмер, только чтобы что-то доказать самому себе!
— Нет, тут ты не права, Ита. Это чтобы кое-что доказать Эмер — а именно, что не все мужчины — игрушки в ее руках, которыми она может помыкать.
Слабая ироничная улыбка коснулась ее губ.
— И тем не менее, ты намерен жениться на ней в один прекрасный день.
— Это мы еще посмотрим, — небрежно ответил он.
Ита покачала головой, направляясь к выходу, затем, остановившись, горестно добавила:
— Эмер не такая, как я, она из тех девушек, кто всегда побеждает. И это меня в ней и восхищает.
— Что ж, каждый человек сам себе отравляет жизнь как умеет, — откровенно забавляясь происходящим, добавил Дерри и последовал за сестрой. — Мне лично нужна тихая, домашняя женщина, которая будет ждать меня в теплых тапочках и со списком ее домашних неурядиц.
Когда мы остались одни, Рован продолжал сидеть на своем месте за столом, глядя куда-то вперед, как будто не осознавая моего присутствия.
Затем напряжение, произведенное столь резким уходом Эмер, стало невыносимым. Мне надо было занять чем-то нервно дрожавшие руки. Я встала, подняла перевернутую вазу и стала пытаться собрать рассыпавшийся букет.
Когда я выпрямилась, Рован стоял позади меня. Я повернулась к нему лицом, пряча испачканные разноцветной пыльцой руки, и вдруг он положил свои ладони мне на плечи и, серьезно взглянув мне в глаза, спросил:
— Никола, надеюсь, что драматические выходки Эмер не очень тебя обескуражили? — Его тон был немного нетерпеливым, как будто он стеснялся происходящего, но тщательно пытался скрыть это.
Я посмотрела на него немного обиженно:
— Совершенно очевидно, что они вовсе не обескураживают вас!
— Обескураживают. Просто красотка Эмер настолько привыкла к тому, что все всегда происходит так, как желает она, что ее приводит в бешенство, когда кто-то противоречит ей. Мне приходилось сталкиваться и с менее красивыми женщинами, которые всегда находят пути заполучить то, что они желают.
Несмотря на прозвучавшие в его голосе презрительные нотки, я не могла не уточнить:
— Например?
Его, казалось, позабавил мой вопрос.
— Вероятно, для этого они используют и такой метод, как сказал Дерри: тапочки, теплый очаг, путы домашнего уюта.
— И конечно же это тот самый стиль жизни, который вы презираете!
На мгновение на его лице появилось задумчивое выражение.
— Это может показаться странным, но мне еще не встречалась женщина с такими приоритетами.
— А если бы встретилась? — не отставала я.
Его сильные пальцы легонько очертили изгиб моих бровей, затем спустились на скулы, едва касаясь их.
— Ты очень милая, — задумчиво произнес он, — и очень настойчивая. Это, наверное, потому, что ты ужасно ненавидишь меня и готова на все, чтобы доказать себе, насколько я несговорчивый тип. Ведь так?
